Читать онлайн «Решения принимались на земле». Страница 69

На следующий день к нам прилетел начальник штаба истребительной авиации ПВО генерал С. А. Пестов, мой сокурсник по Военно-воздушной академии имени Н. Е. Жуковского, и вопрос о ночном прикрытии с воздуха важнейших прифронтовых объектов был решен.

Перед возвращением в Москву Серафим Александрович спросил, не слышал ли я что-нибудь об Александре Филипповиче Исупове?

По несколько устаревшим данным мне было известно, что наш однокашник был назначен командиром 306-й штурмовой дивизии 17-й воздушной армии. Так я и ответил на заданный генералом Постовым вопрос. Добавил при этом, что встречался с Исуповым лично, когда он был еще заместителем комдива по политчасти.

— Устарели твои данные, Степан, — с нескрываемой печалью сказал Пестов. Сбили Александра фашисты, когда дивизия штурмовала отходившие на Одессу их войска. Искали его потом — не нашли.

Много позже, уже после войны, стало известно, что гитлеровцы схватили тяжело раненного Александра Исупова. Пытали, допрашивали, склоняли к предательству, затем отправили в концлагерь Маутхаузен. Наш бывший курсовой парторг по академии не склонил головы перед фашистскими захватчиками — он погиб как герой.

Управление, штаб и весь второй эшелон нашей воздушной армии перебазировались в село Ушуры. Размещение отделов и служб взял на себя начальник штаба генерал Селезнев. Мне представилась возможность полностью заняться оперативной работой, и я чаще стал выезжать на аэродромы, в штабы соединений и авиачастей, по мере сил оказывая им помощь в организации боевой работы. С разрешения генерала Селезнева я отправился на аэродром Сороки, где собиралась 218-я бомбардировочная авиадивизия полковника Н. К. Романова, имевшая на вооружении американские самолеты А-20Ж.

Вместе со мной выехала группа специалистов — семь человек. Путь был не очень дальний, и, пока ехали, главный штурман армии Михаил Николаевич Галимов рассказывал о поступавших в армию технических новинках, значительно облегчавших штурманскую работу, — о новых приводных радиостанциях, различных радиомаяках, пиротехнических средствах. Рассказывал обо всем этом Михаил Николаевич с большим воодушевлением. И неудивительно. Новая штурманская радиотехника позволяла безошибочно выводить самолеты в любой заданный командованием район, наверняка знать, где проходит передний край своих сухопутных войск, что было крайне важно при нанесении штурмовых и бомбовых ударов по врагу, "избегать опасных блудежек", как выразился Галимов.

…Полевой аэродром Сороки ждал дивизию. Когда мы прибыли туда, нас встретили представители ее передовой команды: начальник штаба полковник И. Д. Хмыров, начальник политотдела полковник И. М. Велюханов, несколько других офицеров. Полковник Хмыров доложил, что летные эшелоны, возглавляемые командиром дивизии Романовым, начнут прибывать в одиннадцать ноль-ноль. И действительно, точно в назначенное время над аэродромом послышался гул самолетных моторов. По сравнению с нашими отечественными бомбардировщиками А-20Ж выглядели как-то непривычно. Галимов заметил:

— Каракатицы, а не бомбардировщики.

— Да, нам пришлось изрядно помучиться с ними, — подтвердил начальник политотдела дивизии полковник Велюханов. — Но об этом комдив доложит.

В течение часа мы наблюдали за посадкой девяти десятков боевых машин. Проведена она была организованно и умело. Потом к нашей группе стремительной походкой подошел командир дивизии Николай Константинович Романов, высокий, стройный красавец с вьющейся черной шевелюрой. Он спросил, кто среди нас старший, и со знанием дела стал докладывать о боевом состоянии соединения. Кратко охарактеризовал командиров авиаполков А. А. Паничкина, В. П. Копия, Я. П. Прокофьева.

— Дивизия к боям готова. Большинство летчиков и штурманов дивизии еще не обстрелянная молодежь, но дело знают. Примерно треть летного состава имеет боевой опыт: на машинах Р-5 и У-2 многие пилоты неоднократно летали в тылы врага. В личном составе, в мастерстве летчиков я уверен. Так и доложите командарму, — закончил Романов.

Об особенностях бомбардировщиков А-20Ж, о большой работе, проведенной инженерами и техниками дивизии по их переоборудованию, он рассказал в ходе осмотра боевой техники.

Самолеты выпускались в США как конвойные, для прикрытия и сопровождения морских судов на дальние расстояния. В первоначальном виде они имели мощное пушечно-пулеметное вооружение, но более чем наполовину его пришлось демонтировать и оставить только самое необходимое. Вместо американских установили советские бомбодержатели. Получился своеобразный бомбардировщик-гибрид. Если прежде он брал лишь 400 килограммов бомб, то теперь поднимал полторы тонны бомбового груза.

Михаил Николаевич Галимов и другие армейские авиаспециалисты остались на несколько дней в дивизии, чтобы помочь летному составу изучить район действия, принять от летчиков и штурманов зачеты по знанию техники, штурманскому делу, мастерству пилотирования, а мы с полковником Н. М. Проценко вернулись в Ушуры.

Решением командарма 218-я бомбардировочная авиадивизия была включена в состав 2-го гвардейского авиакорпуса генерала И. С. Полбина. Сделано это было отнюдь не случайно. Хотя самолеты в 218-й авиадивизии во многом отличались от наших отечественных Пе-2, по летчикам и штурманам новой дивизии предстояло многому поучиться у полбинцев. В частности, было необходимо, чтобы они быстро освоили схему нанесения боевых ударов с пикирования — полбинскую "вертушку", овладели способами бомбометания с бреющего полета и т. п. Для этого требовался совместный труд, совместное базирование, наконец, просто дружеские отношения между летчиками, штурманами, техниками. Ведь и полбинцы могли чему-то поучиться у экипажей новой авиадивизии.

А новички оказались прилежными и способными учениками. Уже через несколько дней после прибытия в нашу армию экипажи соединения нанесли ряд сильных ударов по вражеским резервам, успешно бомбардировали железнодорожные эшелоны противника на станции Граждурь. Первые группы водили на задание комдив полковник П. К. Романов, командиры авиаполков и эскадрилий. Прикрывали их истребители 205-й авиадивизии полковника М. Г. Мачина.

Вслед за бомбардировщиками для усиления 5-й воздушной армии прибыла 9-я гвардейская Мариупольская истребительная авиадивизия А. И. Покрышкина. У нас тогда мало кто был лично знаком с Александром Ивановичем. Разве только те немногие, кому довелось вместе с ним вести воздушные бои над Кубанью или вместе учиться в довоенные годы в Качинской военной школе летчиков. Но о боевых делах Покрышкина знали все. Летчики с огромным вдохновением изучали и применяли тактику ведения воздушного боя на вертикалях, знаменитую покрышкинскую "этажерку". Его формула боя высота-скорость-маневр-огонь к тому времени уже легла в основу боевой работы наших истребителей. Поэтому я нисколько но ошибусь, если скажу, что включение 9-й гвардейской истребительной авиадивизии, которой командовал дважды Герой Советского Союза Александр Покрышкин, было радостным для нас событием.