Читать онлайн «Гвардейцы в боях». Страница 52

С 9 по 12 апреля части 52-й дивизии сдавали рубеж обороны подразделениям 75-й гвардейской и 311-й стрелковым дивизиям 2-го Белорусского фронта, после чего совершили марш в район сосредоточения — Ной-мюль и лес северо-восточнее. 12–14 апреля дивизия принимала оборону от 89-й гвардейской дивизии 5-й ударной армии. Один из полков (151-й) занял оборону на западном берегу Одера, юго-восточнее Кинитц — севернее Зиводсвизе. Не успев занять оборону, дивизия приступила к разведке боем в направлении Рефельд.

Последней крупной водной преградой на пути к Берлину был Одер, на левом (западном) берегу которого уже имелся плацдарм 3-й ударной армии. Поэтому созданию и укреплению оборонительных позиций на западное берегу Одера гитлеровцы придавали исключительное значение. Однако даже многие гитлеровские генералы уже не надеялись, что это их спасет. А массированные удары наших войск еще более снижали моральное состояние фашистских войск.

Поэтому не случайно в апреле Гитлер лично посетил некоторые штабы соединений, обороняющихся на западном берегу Одера[62].

После своей поездки Гитлер приказал на участке обороны в районе города Кюстрин выдвинуть 11-й танковый корпус СС и 309-ю пехотную дивизию «Берлин». Эта дивизия была укомплектована из особо отличившихся в боях с советскими войсками в 1941–1944 годах и получивших большой боевой опыт. Вот против этой дивизии и пришлось нашим гвардейцам вести бои на Одере. О том, как проходили эти бои, командир 309-й пехотной дивизии «Берлин» полковник фон Хайнике в донесении от 15 апреля 1945 года писал:

«…Войска дивизии предприняли решительные меры для отбрасывания русских войск за реку Одер. Но, встретив удивительно упорное сопротивление и активность противника, не достигли цели, потеряли свыше трех тысяч убитыми, приостановили атаки и перешли к обороне…

Особенно пострадали полки дивизии: «Великая Германия», 652-й и 653-й…

В бою пропали без вести командир полка майор Пуфф, командиры батальонов майор Бомайер и капитан Вайс и 89 командиров рот и взводов.

Образец преданности фюреру и верховному командующему показали в бою капитаны Хилемарк, Шнель и Распар. Будучи ранеными, они управляли боем батальонов и не отступили, пока солдаты не вынесли их с поля боя, не оставив в плену…

Дивизия получила две тысячи унтер-офицеров из берлинской школы и три тысячи солдат из Дании, но они не имеют опыта боев на Восточном фронте, так как все время воевали в Европе и атак русских не выдерживают…»[63]

И все же полковник в своем донесении явно скромничал: «не достигли цели и перешли к обороне», дескать, потому, что унтер-офицеры из берлинской школы и солдаты из Дании «не имеют опыта боев на Восточном фронте и… атак русских не выдерживают». Но на следующий день «атак русских» на Одере не выдержали и остальные одиннадцать тысяч солдат личного состава его дивизии, особо отличившиеся в боях против Красной Армии в 1941–1944 годах.

Гитлеровское командование прекрасно понимало, чем грозит захват русскими войсками плацдарма на западном берегу Одера. Боясь роковых последствий, оно делало все от них зависящее для усиления группировки войск. Общую численность войск для обороны Берлина они довели до миллиона человек. На их вооружении было 10 тысяч орудий и минометов, 1500 танков и штурмовых орудий, 3300 боевых самолетов. К началу апреля на подступах к Берлину противник создал три оборонительные полосы. Первая — глубиною 5—10 километров, проходившая по левому берегу Одера и Нейссе, имела две-три позиции с большим количеством дотов и дзотов. Подходы к переднему краю прикрывались проволочными заграждениями и минными полями. Вторая полоса глубиной 1–5 километров проходила в 10–20 километрах за первой и состояла из одной-двух траншей. И третья полоса была подготовлена в 10–20 километрах от второй. Все города, деревни и даже отдельные каменные строения на всем пути были превращены в мощные пункты обороны и сильные узлы сопротивления. Общая глубина оборонительной системы достигала сорока километров. К этому надо добавить, что на этом пространстве протекало несколько рек, местность изобиловала каналами, подступы к которым прикрывались минными полями и артогнем. Все это, естественно, сильно затрудняло наше наступление. Наконец, непосредственно вокруг Берлина и в самом городе были построены три оборонительных обвода. В Берлине имелось более 400 бетонных долговременных сооружений, в наиболее крупных бункерах насчитывалось до шести подземных этажей[64].

Вскоре от командира 12-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенанта А. Ф. Казанкина мне стало известно, что корпус, в том числе и 52-я гвардейская дивизия, будет наступать на Берлин. С замыслом этой крупной операции нас, командиров дивизий, ознакомили в общих чертах на рекогносцировке.

Главный удар по Берлину наносил 1-й Белорусский фронт силами четырех общевойсковых (в том числе и нашей 3-й ударной) и двух танковых армий с Кюстринского плацдарма. По решению Ставки для участия в Берлинской операции привлекались также войска 1-го Украинского фронта. Все три фронта в своем составе имели около 2,5 миллиона человек, 41600 орудий и минометов, 6250 танков и самоходных орудий, 7500 боевых самолетов. Наше превосходство над противником в живой силе и технике было значительным. Более 250 стволов артиллерии и минометов приходилось на 1 километр фронта. Пожалуй, никогда, ни в одной операции мы не имели столько техники, боеприпасов, горючего, как теперь, перед штурмом вражеской столицы.

В подготовительный период особенно большая работа была проведена артиллеристами по организации системы огня и инженерно-саперными войсками, которые готовили мосты и пути прохода в заградительно-минных полях.

С целью тактической внезапности по решению командующего 1-м Белорусским фронтом Маршала Г К. Жукова наступление намечалось начать ночью.

Итак, приближался час окончательной расплаты. Об этом часе наш советский солдат, а с ним и весь советский народ, мечтал и готовился к нему почти четыре года.

— Долго мы ждали часа, когда пойдем на штурм Берлина, — сказала на митинге медсестра санроты 151-го гвардейского стрелкового полка старшина Полина Ивановна Козырева. — И дождались. Задушим озверевшего врага, расквитаемся с ним сполна. Бейте, бойцы, врага смелее! Мы с подругой Ниной Скидан каждую минуту будем рядом с вами и, если понадобится, придем вам на помощь.

— Правильно сказала Козырева: смерть фашистским извергам, — поддержал командир 5-й роты 155-го гвардейского полка капитан Крошкин. — Клянемся, что боевую задачу выполним с честью.