Читать онлайн «Александр Македонский». Страница 11

Автор Пьер Бриан

В 331 г. до н. э. вспыхнуло восстание во Фракии. Судя по всему, наместник Александра во Фракии Мемнон вознамерился стать независимым. Было ли это восстание связано с восстанием Агиса, нельзя сказать точно. И опять же, одновременно ли начались наступательные действия

Агиса? Отвлеченный на фракийский фронт, Антипатр послал стратега Коррага на Пелопоннес. Корраг был разбит и пал в этом сражении. Читая речь Эсхина «Против Ктесифонта» (165), можно представить, какими последствиями грозило это первое поражение македонской армии: «Лакедемоняне и наемные войска выиграли битву и уничтожили армию Коррага. К ним присоединились и элейцы, и ахейцы, за исключением представителей Мегалополиса. Но и он был осажден, и со дня на день ожидалось, что он падет. Александр одолел полюс и находился почти у границы мира. Антипатр медленно собирал свою армию, а будущее было неопределенно».

Александр с тревогой следил за событиями на Пелопоннесе и готовился к борьбе с Агисом. Весной 331 г. до н. э., будучи в Тире, желая поздравить Афины и поощрить их за невмешательство, он согласился, наконец, дать свободу афинским наемникам, захваченным в бою при Гранике. Вскоре наварх Амфотер был послан «на помощь тем пелопоннесцам, которые с начала Персидской войны проявляли независимость и не подчинились лакедемонянам» (Арриан. III, 6, 3). И наконец, прежде чем направиться к Евфрату, он приказывает Антипатру заключить (на короткое время) перемирие с Мемноном и направить свои действия против Агиса. Антипатр провел вербовку контингента от Коринфского союза.

Битва состоялась в октябре 331 г. до н. э. у стен Мегалополиса. Спартанцы были побеждены, царь Агис пал в сражении. И все же Александр не избавился от беспокойства: мы видим, что в течение нескольких месяцев (конец 331 - начало 330 гг. до н. э.) он делает великодушные жесты в отношении европейских греков. Не играя определяющей роли в исходе военной кампании, восстание Агиса, несомненно, вызвало у Александра тревогу по поводу надежности европейских баз.[23]

III. Сопротивление и репрессии в восточных сатрапиях (330-327 гг. до н. э.)

Но гораздо более серьезным оказалось яростное сопротивление в восточных сатрапиях после смерти Дария. Только Бактрию и Согдиану пришлось покорять три года; сопротивление там возглавлял сначала Бесс, а затем - Спитамен.

1. Поражение Бесса и партизанская война Спитамена.

Сыграв главную роль в заговоре против Дария, Бесс вернулся в свою сатрапию Бактрию. Он призвал местных жителей к восстанию, «чтобы защитить свою свободу», и провозгласил

себя царем, взяв имя Артаксеркс. Он мог рассчитывать на поддержку Сатибарзана, сатрапа Арии, получившего эту должность от Александра. Новоявленный царь Артаксеркс был поставлен в Бактрии Оксиартом и Спитаменом во главе мощного согдианского войска, которое было усилено 7000 всадниками, набранными Бессом.[24]

Бесс разработал план, состоявший в том, чтобы до прихода Александра опустошить Бактрийское плато, а затем дать бой измотанной лишениями македонской армии. Но весной 329 г. до н. э. Александр совершил наступательную операцию, перейдя через горы Паропамис, и застал бактрийского вождя врасплох. Тот отступил за Окс (Оксус; древнее навание Амударьи. - Примеч. ред.), а перед этим сжег корабли, на которых пересек реку. В тот момент от него ушло 7000 бактрийских всадников. А македонское войско переправилось через реку на набитых соломой тюках. Оксиарт и Спитамен предали Бесса и выдали его Александру.

Но пленение Бесса не устранило проблему: началось другое, гораздо более опасное восстание, возглавленное Спитаменом. В отличие от Бесса, военное мышление которого в определенной мере

было ограничено ахеменидской традицией (сражение в сомкнутых боевых порядках), согдианский вождь отлично понимал, что должен мобилизовать против Александра все имеющиеся в его распоряжении человеческие и природные преимущества, присущие Согдиане и Бактрии, покрытым естественными укрепленными позициями, в то время как македонскую армию не готовили обходить ловушки и противостоять неожиданным нападениям. Сопротивление многих городов и гарнизонов вынудило Александра поначалу вести изматывающую осадную войну. Так что ситуация здесь отличалась от таковой в западных сатрапиях, где, как правило, падение столицы означало покорение всей территории.

Против македонской армии, вынужденной захватывать с боем и удерживать многочисленные плацдармы, Спитамен решительно применил тактику преследований и неожиданных нападений, исчезая при виде врага и вновь возникая там, где его никто не ждал. Перед лицом такого сбивающего с толку врага царь попытался сделать свою армию более мобильной, выделив отряд, который должен был преследовать Спитамена там, где тот давал о себе знать. Но согдианский вождь завербовал скифов, которых сильно беспокоило продвижение Александра на север и основание Александрии Эсхаты (329 г. до н. э.). И все же постепенно македонские воины адаптировались к

партизанской войне, а вскоре Александру удалось набрать конницу из числа бактрийской знати и согдианских союзников.

А союз со скифами был непрочным и двусмысленным, как это можно понять из рассуждений Арриана (IV, 17, 4-5): «Скифы эти жили в крайней бедности; не было у них ни городов, ни оседлого жилья; бояться за свои блага им было нечего, и потому склонить их на любую войну ничего не стоило».

За этой стереотипной картиной кочевой жизни [25] следует видеть, что в действительности не все степные народы выступали против Александра с оружием в руках. Сопротивление саков за Сырдарьей (Яксартом) было недолгим: вскоре (329 г. до н. э.) был заключен мир, и когда согдианские и бактрийские войска перешли на сторону Александра, массагеты зарубили Спитамена, решив таким образом «убедить Александра оставить их в покое». Если добавить, что Александру подчинялось все больше согдианской и бактрийской знати, можно предположить, что происходило постоянное снижение «национального» характера, который обычно придается этому восстанию. И правильнее было бы говорить не об одном вос-

стании, а о множестве восстаний, различных по масштабу, продолжительности и целям.

Для того чтобы осознать масштабы опасности, грозившей македонянам в 329-327 гг. до н. э., следует уточнить, что царь и его военачальники вынуждены были сражаться на несколько фронтов. Стремясь скорейшим образом настичь Бесса, Александр, в сущности, оставил позади себя только что покоренные территории на попечение персидским сатрапам, верность которых была еще очень ненадежной. Бесс тоже смог назначить сатрапа в Парфии. В Арии Сатибарзан восставал дважды; еще два персидских сатрапа, Арсак в Арии и Оксидат в Мидии, уклонялись от содействия. Волнения закончились лишь в 328 г. до н. а, то есть гораздо позже пленения Бесса в Согдиане (середина лета 329 г. до н. з.).[26]