Читать онлайн «На Востоке». Страница 37

— Жив…

— Значит, повоюем.

Наводчик снова припал к прицелу. А Потапов выискивал очередную цель. Ею оказалось скопление японцев. Мины точно легли в гущу врага. Не один солдат противника нашел себе могилу от огня минометчиков.

Мы, конечно, тоже не давали покоя врагу, наносили короткие, но чувствительные удары. Однажды танковое подразделение, кажется капитана Бубнова, получило задачу уничтожить врага, укрепившегося на высотах. Оценив обстановку, командир принял решение произвести ночную атаку. Силы противника были значительными. На занимаемых им высотах находились батальон пехоты, две батареи, Три противотанковые пушки и другие средства. Японцы хорошо укрепились и окопались в песчаных холмах и сопках. Выбить их можно было только внезапной атакой.

Дождавшись темноты, подразделение без единого выстрела двинулось в атаку. Водители искусно вели машины, не включая фар. Японцы услышали гул моторов только тогда, когда машины оказались от них на расстоянии 400 метров. Они открыли бешеный артиллерийский и пулеметный огонь. Ударили по врагу и наши танкисты. Меткими выстрелами из пушек и пулеметов экипажи уничтожили огневые точки врага, его противотанковые пушки и расстреляли окопавшихся солдат и офицеров противника.

В этом ночном бою японцы пытались прибегнуть к одному коварному приему. Несколько солдат, видимо смертники, замаскировались и стали поджидать наши боевые машины. Они подкрадывались к ним сзади или сбоку, чтобы поджечь их. Но этот прием врага предусмотрел опытный, не раз бывавший в боях командир. Перед атакой он приказал двум экипажам броневых машин двигаться уступом на 400 метров позади левого фланга своего подразделения и уничтожить самураев при попытке зажечь или расстрелять наши танки сзади. Так те и поступили.

Смелой ночной атакой подразделение уничтожило противника и очистило от него высоты. Приказ танкисты выполнили почти без потерь.

Большой урон причинил врагу командир орудия комсомолец Д. П. Шашура. Искусно маневрируя на поле боя, он за пять дней, с 17 по 22 июля, уничтожил 3 противотанковые пушки, 8 автомашин, 6 пулеметов, 3 наблюдательных пункта и 2 блиндажа вместе с офицерами противника.

В ходе боев мы наладили четкое взаимодействие с артиллеристами, минометчиками, танкистами, саперами.

Японцы обычно наступали так. Учитывая необходимость отражения атаки наших танков, вслед за разведкой, впереди боевых порядков наступающей пехоты, ставили противотанковые пушки, крупнокалиберные пулеметы и команды противотанкистов, по 10–12 человек в каждой пехотной роте. Их снабжали противотанковыми минами на бамбуковых палках, бутылками, наполненными горючей смесью, и мешочками с сильно горящим порошком.

Зная тактику врага, мы сначала старались уничтожить противотанковые пушки, крупнокалиберные пулеметы и команды противотанкистов, а потом уже его пехоту и конницу.

Взаимодействуя с танками, мы поступали так. Впереди своих боевых порядков располагали станковые пулеметы и противотанковые пушки. Этим оружием мы уничтожали противотанковые средства японцев. Под прикрытием огня станковых пулеметов и пушек танки вместе с наступающей пехотой быстро переходили от одного укрытия к другому и, сблизившись с японской пехотой, решительным ударом уничтожали ее.

В общем, и в обороне мы не сидели сложа руки. Частенько отражали атаки врага. Если представлялась возможность, занимались боевой учебой, изучали технику, оружие, молодые воины совершенствовали свое мастерство. Активно велась в эти дни партийно-политическая работа, проводились партийные и комсомольские собрания, устраивались беседы. Конечно, за большой аудиторией не гнались. Соберется несколько человек, свободных от выполнения боевой задачи, и хорошо. Бойцам разъясняли обстановку, положение в мире и в нашей стране.

Широко практиковалась пропаганда боевого опыта. Бывалые воины, неоднократно участвовавшие в боях, рассказывали молодым, как действовать в обороне, наступлении, как владеть штыком, гранатой, как лучше укрыться от пуль, минометного и артиллерийского огня.

Партийно-политическая работа велась, естественно, по плану, исходившему из складывающейся обстановки. Но планы партийные и комсомольские организации составляли не более чем на два дня. К этому нас вынуждала сама обстановка, которая менялась ежечасно, а то и ежеминутно.

Впрочем, в период оборонительных боев жизнь полка несколько стабилизировалась, появилось время на решение самых разнообразных вопросов, в том числе и очень важных. Помню, как-то заглянул ко мне секретарь партийного бюро полка старший политрук Тимофей Митрофанович Пермяков и показал целую пачку бумаг.

— Вот, заявления… Обстановка трудная, а поток увеличился.

Я сразу понял, о чем идет речь. Секретарь партбюро показывал мне заявления красноармейцев и командиров с просьбами о приеме в партию. И прежде многие писали их перед трудными атаками, перед опасными заданиями. И были там как будто бы давно известные и знакомые, но всякий раз берущие за душу слова:…Хочу идти в бой коммунистом. Или: Если погибну, прошу считать коммунистом!

— Что и удивительного, — ответил я. — Просто во время наступательных боев некогда было заявление написать… Но решение связать свою жизнь с партией, думаю, приходило окончательно именно тогда, когда бойцы наши смерти в глаза глядели… Перед атакой или в атаке, после рукопашной схватки или в разведке…

— Лучшие из лучших, — сказал старший политрук.

— Что и, будем рассматривать, — сказал я. — Дело хорошее, важное дело, а то ведь в боях поредели наши партячейки.

— Да, — с грустью и в то же время с гордостью сказал старший политрук. Коммунисты поднимались первыми. Первыми на себя и огонь принимали…

Чтобы не отрывать людей от выполнения боевой задачи, все документы для вступления в партию наши партийные работники оформляли в окопах. Тут же в окопах и на огневых позициях проводили они и заседания партийного и комсомольского бюро. Члены бюро приходили в окоп к бойцу, подавшему заявление, приглашали коммунистов или комсомольцев, которые участвовали с ним в бою, и решали вопрос о приеме в ряды ВКП(б) или ВЛКСМ.

Когда позволяла обстановка, заранее намечали день партийного или комсомольского собрания. Так как все коммунисты и комсомольцы не могли присутствовать, созывали делегатское собрание. О количестве делегатов с переднего края секретари договаривались с командирами, комиссарами, членами бюро.

На заседаниях бюро, партийных и комсомольских собраниях тщательно разбиралось каждое заявление, строго соблюдался принцип индивидуального отбора в партию и комсомол.