Читать онлайн «Наперекор Сталину». Страница 51

«Прощай, Ротшильд!»

...21 мая 1981 года, в день моего рождения, Франсуа Миттеран стал хозяином Елисейского дворца.

Во время предвыборной кампании я старался не думать о национализации банков. Да, эта мера фигурировала в общей программе 1978 года, но разрыв альянса социалистов и коммунистов, как и его сокрушительное поражение на выборах, казалось, должно было повлечь за собой и крушение всех мер марксистского толка, содержавшихся в этой программе. И действительно, президентская кампания Миттерана 1981 года проходила под знаком умеренности, которую хорошо иллюстрировал слоган «спокойная сила». И признаюсь, для меня было сюрпризом услышать, как в теледебатах с Жискар д Эстеном Миттеран заявил, что он рассчитывает национализировать все банки. Мне казалось совершенно очевидным, что даже в экономике близкой к социалистической никто не стал бы пытаться вывести банковскую индустрию из сферы конкуренции, никто бы не взял на себя риск уподобить ее администрации А. или же администрации Б. Теперь я понял, что заблуждался. Известно, что, уж если тебя выбрали, ты сдержишь обещание, данное публично перед телекамерой.

Непосвященный читатель, возможно, удивится, когда узнает, что во Франции государственный банковский сектор (включающий три национализированных банка: Креди агриколь, Банк де Франс, Кэсс де депо; Казначейство, банки взаимопомощи) собирал уже 86,5 % вкладов и распределял более 80 % кредитов!

Частный сектор, существование и выживание которого было невыносимо Франсуа Миттерану, имел лишь 13,5 % вкладов и 20 % кредитов. На самом деле, много меньше, если вспомнить о банках, контролируемых иностранцами, которые социалисты, к счастью, не посмели тронуть и которые представляют приблизительно четверть этих процентов и имеют второстепенное значение. Но это еще не все: Министерство финансов и «Банк де Франс» ввели целый ряд мер, например, установление верхнего предела разрешенных кредитов или стимулов, позволяющих предоставлять привилегии избранным секторам экономики, - в результате вся французская банковская политика оказалась зажатой в узкие рамки и направлялась правительством. Во Франции не существовало другой сферы деятельности, которая бы контролировалась государством так жестко, как банковское дело. Зачем же было проводить национализацию, столь же показную, сколько бесполезную и дорогостоящую, учитывая, кстати, что с подобными мерами уже давно расстались социалистические партии других индустриально развитых стран?

В действительности, сомнений быть не может: банки, в представлении социалистов, - это храм денег, ненавистный символ капитализма. Присвоить себе банки - это не требует объяснений, это акт веры. Он позволяет ломать форму экономического и социального общества, основанного на уважении собственности и свободы предпринимательства.

* * *

В декабре 1977 года господин Миттеран и его друзья, тогда находившиеся в меньшинстве, уже внесли в парламент законопроект, изложение необходимости которого начинали словами, «Чтобы сломить господство крупного капитала. надо осуществить переход к коллективному управлению. финансовыми инструментами, в настоящее время находящимися в руках капиталистических кругов, осуществляющих господство».

Та ничтожно малая доля, какую составляли французские частные банки во всем механизме финансовой жизни нашей страны, опровергала такие слоганы, как «крупный капитал» или «капиталистическое господство»; при этом даже не было необходимости ссылаться на хорошо известное качество управления банковскими учреждениями, которые оказались под ударом.

Чтобы оправдать свою политику, руководители режима много раз прибегают к формулам, подчас просто ошеломляющим; отрывки из них я привожу ниже:

«Придушенные финансовыми магнатами, они [предприятия] окостеневают по их, этих магнатов, воле. Мы собираемся их освободить» (Береговуа).

«Положить конец «бюрократизации» и «огосударствлению» предприятий. »

«Позволить малым и средним предприятиям развиваться, а, следовательно, перестать служить мясом пирога крупного капитала». (С трудом верится, что это высказывание Франсуа Миттерана, который, впрочем, мало интересуется индустрией, потому что банки - это то, что индустрии необходимо.) «Блюм оказался погребенным под денежным валом, я отомщу за него», - часто говорил Миттеран.

Энциклопедических масштабов невежество левых в области экономики, их капитуляция перед устаревшей идеологией - это постоянная составляющая политической жизни Франции. Бесспорно, общество нуждается в благородных идеях и возвышенных призывах. Однако, к несчастью, нельзя пробудить к жизни социальную справедливость и прогресс, ни живя по морали почитаемой за библию литературы XIX века, ни - еще меньше - открывая дверь проникновению коммунистической идеологии на всех уровнях общественной и экономической жизни. Среди левых немало достойных людей, и удивительно, что они не пытаются вырваться из порочного круга, который в конечном счете делает их тормозом экономического прогресса и роста уровня жизни, делает их противниками системы управления, которая, несмотря на все свои недостатки, производит неплохое впечатление на фоне правящих режимов других стран, сопоставимых с нашей. У левых вместо идей - идеология, правые более прагматичны, по крайней мере, они иногда оказывают стране какие-то услуги. А если говорить об откровенных реакционерах, то они уже давно не играют существенной роли в политической жизни.

Что же касается национализации предприятий промышленного сектора экономики, то ничто не подтверждает ее действенности. Успех национализации заводов Рено следует внимательно проанализировать, чтобы увидеть ее пределы и последствия; Рено не может служить аргументом в пользу подчинения тяжелой индустрии политическому руководству страны. Власти всегда будут стараться использовать национализированные предприятия для решения собственных задач в ущерб интересам самих этих предприятий. Нет никаких оснований считать, что у министров и чиновников более правильный взгляд на вещи или они обладают более высокой квалификацией, чем руководители предприятий, которых они поувольняли.

Вернемся к банкам. Государство использует свою монополию, чтобы на неопределенный срок навязать населению услуги, требующие больших расходов, стараясь установить равновесие сил в обществе. Хорошо еще, если оно с помощью демагогической политики не обяжет банки делать дорогие займы и производить безвозмездные выплаты, создавая таким образом дефицит за счет налогоплательщика. Во всяком случае, придется идти на все более тесную дружбу с властями, если имеешь дело со строптивым и несговорчивым банкиром.