Читать онлайн «Артемий Волынский». Страница 57

Сведения об обстановке дома на Мойке находятся в описи имущества, отданной 31 мая 1740 года в Тайную канцелярию. Описание семнадцати комнат начинается со спальни самого хозяина, стены которой были обиты китайским красным атласом «с травами». В ней стояли кровать с пунцовой штофной завесой, два ореховых «аглинских» шкафа-кабинета[7] с зеркальными стеклами и медными подсвечниками, два стола красного дерева, обитое кожей канапе, восемь английских стульев с кожаными подушками. На стенах висели два зеркала в золоченых рамах, картина неизвестного содержания, барометр. Здесь, согласно протоколам допросов товарищей и подчиненных Волынского на следствии в 1740 году, он часто принимал близких людей.

Модными атрибутами того времени были «фигура китайская золоченая», маленький глиняный идол, лаковая китайская шкатулка «наклеена раковинами», оклеенная соломой «фляша чайная бумажная» китайской работы, китайские же ножи; в особом деревянном футляре хранились десять «идолов» с вырезанными на них номерами, а «золотые ль, ис компазиции познать невозможно». Наверное, вместе с Волынским путешествовали «трубка подзорная маленькая», нож с вилкой китайской работы, карандаш «в меди», трубки и турецкий табак «в мешочке золотом турецком», походная складная кровать с тюфяком.

К спальне примыкали три комнаты, в том числе два кабинета и столовая; две из них были обиты камкой (одна — «по красной земле цветы зеленые», другая — голубой), третья, окнами на Мойку, была украшена ткаными шпалерами. Первая была меблирована еще одним шкафом-кабинетом красного дерева, креслом, обитым красной кожей, столом красного дерева, на котором стояла «персона ея императорского величества, вырезана на пальмовом дереве». В другой находились три картины на холсте и китайская картина на бумаге, накрытая «китайскою шелковою порчицею», зеркало в золоченой раме, два шкафа-кабинета, шкаф красного дерева, а также хранились нужные для повседневной работы вещи: очки китайские в футляре, какие-то инструменты в ящике красного дерева, часы в футляре, шкатулка с медикаментами, парик «сандре на болване». Третья комната была украшена картинами с изображением собак — не хозяйской ли охотничьей гордости?

Опись не упоминает портрета самого хозяина. Мы до сих пор не знаем точно, как выглядел Артемий Петрович в зените своей карьеры. На известном портрете из Третьяковской галереи, чаще всего репродуцируемом в качестве изображения нашего героя, предстает красавец-вельможа. Однако немецкому художнику Генриху Хойзеру, работавшему в Петербурге в 1743—1748 годах, позировал изящный, холеный барин в одежде и парике по моде 1740-х годов, с камергерским ключом, которого у Волынского никогда не было, с холодным и чуть презрительным выражением лица, не очень вяжущимся с поведением и манерами петровского «птенца»{294}. Другим предполагаемым портретом Волынского является созданное неизвестным художником и хранящееся в Национальном художественном музее республики Беларусь изображение кряжистого стареющего мужчины с широким волевым лицом, в строгом темном мундире и пудреном парике, опирающегося на седло. Этот атрибут дал основания составителям каталога предполагать, что на портрете запечатлен именно обер-егермейстер Волынский, радетель коннозаводского дела{295}.

Так что единственным бесспорным изображением Артемия Петровича остается его портрет кисти Георга Гзелля, попавший в Третьяковскую галерею из имения Воронцовых, потомков Волынского. Однако он кажется нам не слишком удачным: из темного фона выступает фигура мужчины средних лет в латах и пышном плаще; парадные атрибуты не слишком сочетаются с бесстрастным лицом героя. Конечно, так и полагалось писать владетельных европейских принцев; но изображение совсем не наводит на мысль о порывистом и жизнелюбивом характере хозяина дома на Мойке…

Его «угловая зала» была убрана персидским коноватом[8]. Очевидно, она служила гостиной: здесь стояли большой стол «каменный» и маленький деревянный, четыре кресла и 24 английских стула с триповыми[9] английскими же подушками; на стене висел портрет самого хозяина на полотне в черной раме. Надо полагать, что именно здесь располагались гости и «конфиденты» Волынского для политических бесед.

Последней из хозяйских апартаментов была кладовая. В ней Артемий Петрович хранил изображения царей Иоанна Алексеевича, Петра I (в том числе его «персону» на белой тафте и «патрет… на кости»), принцессы Анны; туда же он задвинул портреты Бирона и его жены. Там же находились две «модели деревянные дому его, Волынского», а также множество не очень нужных и порой экзотических вещей, среди которых имелись «зазывной рог собачий», три рога буйволовых охотничьих, турецкие чубуки, девять «масок разных», штаны «самояцкие»[10] из оленьих лап с сапогами, шахматные доски и костяные шахматы в мешочке, десять китайских ширм, «осмигранная» тросточка с нанесенными на нее мерами длины, используемыми в разных европейских государствах, персидские ковры, три «рубашки татарских шитых», две пары персидских и пара индийских башмаков, «китайские лапти», английские фонари, сундук и ящик с хрустальной посудой и еще масса самых разнообразных вещей.

Три светлицы занимал сын Волынского; одна из них была обита «вощанкой цветной», другая — коноватом, третья оклеена желтыми бумажными обоями. Здесь можно выделить относящиеся к учебе стол с ящиками, географические карты, четыре глобуса, две зрительные трубки, медную чернильницу и клавикорды.

Далее следовали покои дочерей: светлица-«прихожая» со шпалерами, окнами на Мойку; вторая — подле спальни отца, окнами в сад, с красной камкой с зелеными травами по стенам; так же была украшена и третья, наугольная светлица. Имелись также и две «детские» спальни с тафтяными[11] зелеными завесами.

Яркие краски обоев отражались в зеркалах — их в доме было 23 штуки: 16 — в тяжелых золоченых рамах с золочеными медными подсвечниками, остальные — в ореховых рамах. Хозяин не поскупился на живописные плафоны — в его доме были 48 разных «картин на потолке писанных». Мебель состояла из пяти шкафов-кабинетов «аглинских» со стеклами и четырех без стекол, канапе, двух камчатых[12] ширм, двадцати четырех столов, семи кресел, двадцати четырех стульев с триповыми подушками, тридцати двух стульев с кожаными подушками и семнадцати без подушек.

Судя по всему, наличие добротных английских вещей в доме не случайно — Волынский и ранее предпочитал их. Среди его бумаг сохранился счет, выписанный 14 марта 1721 года представителями английской фирмы «Элизар и Эвене», — «роспись, что отпущено в дом ево величества Артемия Волынского». Собираясь отбыть в Астрахань, он взял с собой «хорошей кабинет», стол, импортный «нужник», дюжину тарелок, четыре портища[13] сукна, пару башмаков с серебряными пряжками, серебряную и «жемчужную» табакерки и необходимые припасы: бочонок сухарей, дюжину бутылок сидра, две дюжины Канарского вина, дюжину «бургонского» и дюжину вина «герметате»{296}.