Читать онлайн «Молодой Ясперс: рождение экзистенциализма из пены психиатрии». Страница 35

Карл Ясперс выносил и реализовал замысел, который сделал бы честь хитроумному Одиссею.

Итак, повторим: ему, Карлу Ясперсу, надо было доказать себе (и заодно — другим), что душа человека может воздействовать на соматические процессы. Если доказать это, появится шанс жить долго. Врачи говорят, что телесные процессы делают неотвратимой мою смерть на третьем десятке лет, а я докажу, что силы, которые кроются в душе, способны повлиять на соматические процессы, замедлять развитие заболевания и, значит, существенно продлить мою жизнь.

Ясно, что доказать это себе (а заодно — другим) нужно научно. Священники уже давно говорят о том, что возможны чудесные исцеления, что можно вымолить себе здоровье у Бога. Но К. Ясперс — по примеру своего отца — в Бога не верил. Он верил в науку. Значит, возможность влияния души на тело следовало продемонстрировать средствами науки, и только науки, к примеру, так: успешно защитить посвященную этому влиянию работу перед авторитетной комиссией — перед ученым советом, состоящим из светил медицины. Но такой ученый совет даже не примет к защите работу, в которой все называется своими именами. Он даже не будет слушать человека, который предлагает исследование на тему «О влиянии души на исцеление тела». Члены совета, услышав такую формулировку темы, просто встали бы дружно и удалились в знак возмущения. Такие темы на медицинском факультете были запретными, так как считались проявлением абсолютного шарлатанства и невежества.

Что думали врачи во времена студенчества К. Ясперса о возможности влияния души на тело? Мы намеренно выбираем столь традиционную, откровенно «метафизическую» формулировку, поскольку не считаем, что последующее словесное творчество, поиск «более научных» и «более строгих» терминов позволил хоть немного продвинуться в решении проблемы.

Врачи различных специальностей думали о влиянии души на тело по — разному. Скажем, инфекционисты вообще не имели никаких мыслей на эту тему: им даже и в голову не приходило допускать возможность лечения расстройства желудка усилием души пациента. На аналогичных позициях стояли хирурги, которые всегда тяготели к механистическому материализму: человек представлялся им машиной, в которой надо починить или заменить какую‑то деталь, а у машины души нет. И терапевты тоже предпочитали не полагаться в своей работе на целительные силы души, ограничиваясь вполне материальными воздействиями на соматические процессы.

Пожалуй, о влиянии души на тело из всех врачей размышляли только психиатры, ставя вопрос специфически, в соответствии с профессией: влияет ли на психические заболевания («заболевания души») тело или же они возникают по причине «внутренних» разладов в самой душе?

Карл Ясперс завершил свое образование на медицинском факультете стажировкой в университетской психиатрической клинике города Гейдельберга, в учреждении весьма уважаемом. Эта клиника открылась всего за пять лет до рождения Карла Ясперса, в 1878 году. Вначале ею заведовал выдающийся теоретик психиатрии того времени Эмиль Крепелин. После его отъезда из Гейдельберга в Мюнхен в 1904 году клинику возглавил Франц Ниссль (1860–1919). Он был выдающимся врачом. Врачу славу обычно приносят или знаменитые пациенты, или открытые им новые методы лечения, или достижения в науке. Ниссль отметился во всех трех областях. Он лечил безумного баварского короля Отто I. Он первым произвел пункцию спинного мозга. Он открыл изменения в клетках головного мозга, сопряженные с некоторыми психическими заболеваниями. Словом, врачи в клинике были авторитетными, и мнения их соответствовали уровню медицинской науки того времени. Какими же были эти мнения?

В «Философской автобиографии» Карл Ясперс написал, что все врачи клиники делились на два лагеря. Одни из них придерживались принципа Гризингера — «психические заболевания суть болезни головного мозга», то есть были ярко выраженными материалистами. Такой позиции, естественно, придерживался и руководитель клиники, который в своих работах доказывал происхождение психических заболеваний от изменения в тканях мозга. Другие придерживались принципа Шюле — «психические болезни суть болезни личности». Разумеется, и эта группа врачей связывала психические заболевания с соматическими процессами, однако, их позиция была более гибкой: они полагали, что индивидуальная, неповторимая жизнь человека накладывает свой отпечаток на то, как у него развивается и протекает психическое заболевание, имеющее соматическую основу.

Сторонники первой точки зрения полагали, что психические болезни надо лечить, воздействуя на головной мозг. Лучше всего это можно было делать с помощью лекарственных средств. Следовательно, личность больного при лечении можно было не принимать во внимание: таблетки и инъекции действуют независимо от особенностей личности, непосредственно на организм. Вторая точка зрения была равносильна признанию того, что психические болезни протекают всякий раз с индивидуальными особенностями, а потому лечить следует не больного, а человека: надо принимать во внимание уникальность, неповторимость его личности. Тем не менее, даже сторонники второй позиции никогда не доходили до столь крамольной мысли, что соматические заболевания могут быть вызваны психическим состоянием личности. Вспоминая это время, Ясперс писал в «Философской автобиографии»:

«Было принято различать биографические процессы как процессы развития личности, которая претерпевает постоянные изменения, переходя от одной жизненной фазы к другой, и процессы, в результате которых происходит насильственный перелом, ведущий к радикальному перерождению человека, — перелом, вызванный причинами, которые неизвестны, но которые предполагаются органическими. Тогда, около 1910 года, в психиатрии еще безраздельно господствовала соматическая медицина. Влияние Фрейда ограничивалось весьма узкими кругами. Попытки давать объяснения психологического свойства считались субъективистскими, пустыми и от науки далекими»[С. 219–220].

Иными словами, споры шли между крайними материалистами вульгарного толка и материалистами умеренными. Идеализм среди врачей однозначно рассматривался как шарлатанство — вроде лечения болезни заговором. Но, как мы помним, Карл Ясперс с детства ничуть не уступал в хитроумии Одиссею. Он весьма напоминал тех монахов, которые попросили у Римского папы позволения курить во время всенощной молитвы, поскольку невозможно выдержать без курения всю ночь, а когда получили отказ, то попросили папу разрешения молиться во время курения — и такое разрешение получили.