Читать онлайн «Полководцы гражданской войны». Страница 56

Последний день боев за Ставрополь Ковтюх с трудом перенес на ногах: начался брюшной тиф. Больного командира перевезли на лечение в Пятигорск.

Как раз в дни болезни Епифана Иовича произошла ликвидация сорокинщины.

Главком северокавказских войск Сорокин не использовал всех возможностей, открывшихся с подходом таманцев. Эсер, авантюрист и властолюбец, он мечтал о личной диктатуре и постепенно убирал всех, кто мог ему помешать. По его настоянию был расстрелян выборный начальник таманских колонн Матвеев за то, что протестовал против гибельного плана Сорокина отходить на Астрахань и предлагал более правильный план движения на Царицын. Вскоре Сорокин расстрелял и руководителей ЦИКа и крайкома Кубано-Черноморской Советской республики, объявив их «изменниками». Новые злодеяния переполнили бойцов гневом. На втором фронтовом съезде в Невинномысской Сорокин был объявлен вне закона и бежал, но был схвачен таманцами и расстрелян. В записной книжке предателя были, кроме убитых Матвеева и секретаря крайкома В. Крайнего, намечены и другие жертвы, в том числе крупнейшие командиры Северного Кавказа: Ковтюх, Федько, Балахонов, Кочергин…

Желая видеть на посту главнокомандующего талантливого командира и преданного революции человека, Реввоенсовет Северного Кавказа предложил этот пост Ковтюху, но он был еще настолько слаб после болезни, что отказался. К тому же Епифан Иович считал себя слишком неподготовленным для поста главкома.

Смятение, вызванное провокациями и изменой Сорокина, имело тяжелые последствия для фронта. Был сдан Армавир, а Таманская армия, которой временно командовал помощник Ковтюха М. В. Смирнов, оказалась окруженной в районе Ставрополя. Тут, несмотря ни на какую слабость, Ковтюх поднялся с постели и выехал командовать Северным фронтом, куда входила прорвавшаяся с большими потерями из окружения Таманская армия. Епифану Иовичу удалось несколько стабилизовать положение на фронте и даже организовать переход таманцев в контрнаступление, но силы покинули его. Еще не оправившись от тифа, он заболел в середине декабря воспалением легких.

Январь 1919 года был тяжелым временем для советских войск Северного Кавказа, объединенных в XI армию. Под напором превосходящих сил деникинцев XI армия отступила от Святого Креста на Астрахань через калмыцкие степи. Сильные метели заносили бредущие по безлюдной степи колонны.

Ели лошадей, которых варили на кострах из повозок. Тиф, цинга и черная оспа косили людей тысячами. Обозы, где раненые и больные лежали вперемежку с умершими, едва ползли по бездорожью, отмечая каждую версту новыми трупами. На одной из таких телег лежал то и дело терявший сознание Ковтюх. Верные таманцы, насколько это было в их силах, выхаживали больного командира. В Астрахань Епифана Иовича удалось доставить живым.

Долго пролежал Ковтюх на госпитальной койке. После выздоровления его вызвали в Москву, в Реввоенсовет республики, для доклада о боевых делах таманцев. Это было в сентябре 1919 года, в то трудное время, когда враг подошел к Орлу и угрожал Москве. В докладе Реввоенсовету Епифан Иович просил разрешения возродить отдельное соединение таманцев (все части, отступившие в начале 1919 года в Астрахань, были переформированы). Приказом РВСР от 9 сентября Е. И. Ковтюху поручалось сформировать

Таманскую дивизию, которой передавались славные боевые знамена бывшей Таманской армии. Ядром дивизии должны были стать пехотная бригада и два кавполка. Кроме того, Ковтюху было разрешено обратиться ко всем таманцам и кубанцам с призывом собираться в Вольске, где был центр формирования. Со всех фронтов сначала одиночками, а потом группами стали собираться в Вольске ветераны.

В конце октября новые формирования Ковтюха были слиты с частями 50-й стрелковой дивизии в одну 50-ю Таманскую дивизию, насчитывавшую до 10 тысяч штыков и сабель. Дивизии под командованием Ковтюха совместно с дивизией под командованием Павла Дыбенко было приказано отбить у белых занятый ими с лета 1919 года Царицын.

В ту зиму Волга долго не замерзала. По реке плыли, цепляясь одна за другую и с хрустом ломаясь, льдины.

Епифан Иович внимательно разглядывал с левого берега реки раскинувшийся перед ними город, и он понимал, что взять Царицын, защищаемый двумя белыми дивизиями, можно будет только с помощью точно рассчитанного и внезапного удара.

— Как только Волга станет, надо будет начинать переправу, — решил Ковтюх. — А так как лед будет еще недостаточно прочен, сделаем заранее переносные мостки через неокрепшие места и «лыжи» из бревен для артиллерии.

С помощью рабочих царицынского артиллерийского завода в город проникли разведчики, которые установили расположение белых сил, узнали, где враг заложил фугасы.

Наконец Волга стала. Поздно вечером 2 января 1920 года по орудийному выстрелу началась переправа. Ворвавшиеся в город пехотинцы в жестоком рукопашном бою выбили белых из Царицына, а бойцы кавбригады перерезали железную дорогу на Тихорецкую. В результате таманцы захватили 60 эшелонов с войсками и имуществом. За героическое взятие Царицына московский пролетариат прислал Таманской дивизии Красное знамя.

Для преследования отступавшего противника был создан сводный кавкорпус из всех кавалерийских частей XI армии во главе с Ковтюхом. За 20 дней, несмотря на бездорожье и отсутствие продуктов, корпус с боями прошел около 270 километров и, уничтожив две белые дивизии, достиг реки Маныч.

В начале марта соединения получили приказ взять Тихорецкую — важный железнодорожный узел и последний серьезный рубеж обороны белых на Северном Кавказе. Таманцы, ослабленные передачей почти всей кавалерии другим частям, подошли к Тихорецкой днем 7 марта. До вечера Ковтюх ждал подхода других соединений, но их почему-то не было. И хотя в Тихорецкой стоял конный корпус генерала Попова в 7 тысяч сабель, а у Ковтюха было не больше 4 тысяч бойцов, Епифан Иович решил выполнять приказ своими силами.

Стояла непролазная грязь; чтобы тащить пушки, пришлось припрягать по 10–12 пар волов. Бойцы оставили при себе только боеприпасы. С трудом пробираясь по хляби, таманцы прошли за ночь на 8 марта 13 километров и достигли станицы Тихорецкой. Сторожевое охранение белых, положившись на погоду, спокойно отдыхало в домах и не заметило, как таманцы окружили станицу. На рассвете, поддержанные энергичным артиллерийским огнем, бойцы Ковтюха ворвались в Тихорецкую. В панике белые бежали на станцию под защиту своих трех бронепоездов. Но и они не помогли: к вечеру станция также была взята.

После падения Тихорецкой белые части покатились к морю. Преследуя их, таманцы дошли до Екатеринодара. В это время Епифан Иович заболел возвратным тифом. Уже без него дивизия прошла до Туапсе, а оттуда к Сочи, где вместе с 34-й дивизией заставила в начале мая капитулировать остатки белых сил. Так закончился замечательный, полный беспримерного героизма двухтысячеверстный победоносный поход красных таманцев от Кубани до Волги и обратно.