Читать онлайн «Холодная война: политики, полководцы, разведчики». Страница 92

Позиция Москвы оставалась внутренне противоречивой. Казалось, Сталин даже готов отказаться от ГДР в обмен на единую, но нейтральную Германию, лишь бы она не вступила в НАТО. Руководители Восточной Германии чувствовали настроения старшего брата, боялись, что для советских вождей ГДР — временный проект, что их лишат своего государства, и потому спешили со строительством социализма в надежде сделать процесс необратимым.

— Дружба с Советским Союзом, — говорил на митинге президент Восточной Германии Вильгельм Пик, — вот главное в политике ГДР. Ура!

В июле 1952 года генеральный секретарь ЦК Социалистической единой партии Германии Вальтер Ульбрихт добился принятия программы строительства социализма в ГДР по советскому образцу: ускоренная индустриализация и коллективизация. Через год страна взорвалась.

Принимая руководителей ГДР 1 апреля 1952 года, Сталин вновь повторил: хотя созданы два немецких государства, не спешите кричать о социализме.

«Сталин, — вспоминал тогдашний верховный комиссар СССР в Германии Владимир Семенов, — хотел использовать ГДР как предмет борьбы, но не был уверен, что сможет удержать эту позицию. Берия продолжал ту же линию, но хотел ее форсировать летом 1953 года. И провалился как раз на этом…»

Германия была поделена. Оба лагеря остались при своем. Началась эпоха соревнования: кто кого? Кто победит в этой гонке?

После провозглашения 7 октября 1949 года ГДР Советская военная администрация в Германии, которая подчинялась непосредственно правительству, была упразднена. Постановлением Совета министров 10 октября создавалась Советская контрольная комиссия, ее председатель был одновременно командующим Группой советских войск в Германии.

11 ноября 1949 года председатель Советской контрольной комиссии генерал армии Василий Иванович Чуйков передал премьер-министру Отто Гротеволю право управления Восточной Германией. Позднее ГДР и СССР обменялись посольствами, первым послом в Берлин приехал Георгий Максимович Пушкин.

Но власть пока что оставалась в руках председателя контрольной комиссии, он руководил всей оккупационной машиной. При нем состоял политический советник в ранге посла. Он и занимался политическим развитием ГДР. Управление политсоветника издавало газеты «Тэглихе рундшау» (на немецком языке) и «Советское слово» (на русском). Политическим советником был сравнительно молодой дипломат Владимир Семенович Семенов, которого привечали Сталин и Молотов.

В 1953 году Советская контрольная комиссия была преобразована в аппарат верховного комиссара. Семенов и стал верховным комиссаром. А сменивший Чуйкова генерал-полковник Андрей Антонович Гречко занимался только группой войск, дислоцированных на востоке Германии. Летом 1954 года аппарат верховного комиссара объединили с посольством. А в ноябре 1955 года упразднили и институт верховного комиссара, интересы Москвы представляло отныне само посольство…

Выбор между Западной и Восточной Германией сразу после войны не был очевидным. Многие деятели культуры, бежавшие в свое время от нацизма, предпочли вернуться в восточную часть страны.

Как рассчитаться с прошлым? Как выдавить из немцев яд нацизма? Вот что волновало тогда интеллектуальную Германию. В восточной части денацификация шла быстрее. Должности занимали только участники Сопротивления, узники концлагерей, вернувшиеся из изгнания коммунисты. Они решительно преодолевали прошлое, и это вызывало симпатии. Такой крупный писатель, как Арнольд Цвейг, искренне говорил: когда речь идет о ГДР, то надо понимать, что здесь бьется сердце Германии!

Среди офицеров Советской военной администрации было немало хорошо образованных профессиональных германистов, знавших и любивших немецкий язык и немецкую литературу. Они занимали руководящие посты в управлении информации, в отделах, занимавшихся культурой и народным образованием. Они уговорили переехать в Берлин многих видных деятелей немецкой культуры.

Но обычным восточным немцам было важнее другое: они сравнивали свою жизнь с тем, как живут на западе. Советские власти не в состоянии были помешать им наведываться в Западный Берлин. Граждане социалистической ГДР меняли деньги и отправлялись на запад за покупками. Метро и городская железная дорога функционировали исправно. За пятнадцать минут по городской железной дороге можно было с Александрплац доехать до Западного Берлина. Разница между двумя Германиями бросалась в глаза. В западной части города жизнь становилась лучше, в восточной — оставалась тоскливо-незавидной. В западных секторах руины расчистили, появились новые здания. Открылись магазины и кафе на свежем воздухе, столь любимые не только французами, но и немцами. В восточном секторе не было ничего нового, что радовало бы глаз, — за исключением строившихся на Сталин-аллее домов для номенклатуры. Повсюду длинные очереди.

«Восточный сектор города напомнил мне второстепенные советские города в двадцатых годах, — писал американский журналист Луи Фишер. — Восточный Берлин был низведен до советского экономического уровня. Вид прохожих отражал губительное влияние этого процесса. В их походке не ощущалось упругости, на лицах не было румянца здоровых, исполненных надежды людей».

В мае 1952 года граница между двумя Германиями была закрыта. Это было сделано после беседы Сталина 1 и 7 апреля 1952 года с руководством ГДР. Президент Вильгельм Пик записал содержание беседы в дневнике.

— В Западной Германии образуется самостоятельное государство, — рассуждал Сталин. — Демаркационную линию между Западной и Восточной Германиями надо рассматривать как границу и не как простую границу, а как опасную границу. Нужно усилить охрану этой границы.

Сталин поставил новую задачу: ГДР должна немедленно создать собственную армию, поставить триста тысяч человек под ружье, обещал военную технику и помощь в обучении офицерского корпуса.

Но граница между двумя частями Берлина оставалась открытой. Через Западный Берлин ежемесячно почти пять тысяч человек убегали из ГДР. В 1953 году эта цифра резко увеличилась: за первые месяцы убежали сто двадцать тысяч восточных немцев. Но эти данные держались в секрете. В ГДР звучали бодрые марши, официальная пропаганда была пронизана оптимизмом. Активисты восточногерманского комсомола — Союза свободной немецкой молодежи — в синих рубашках маршировали под красными знаменами.

Руководителем восточногерманского комсомола был Эрих Хонеккер, который со временем возглавит ГДР. Его жена Марго работала вместе с ним. На митингах ей поручали зачитывать обращение к советскому вождю: