Читать онлайн «В походах и боях». Страница 28

Полк эту задачу выполнил хорошо. Хочется отметить мужество старшего техника полка лейтенанта Мисюры. Под его руководством в Будановке вместе со стрелками оборонялись тыловые подразделения танкистов - все, вплоть до повара.

В последние дни сентября войска оперативной группы вели упорные оборонительные бои сначала на промежуточном рубеже с. Каджанай (Самокиши), Филатовка, Будановка, Кураевка, а затем на самых подступах к Пятиозерью. 29 сентября противник настойчиво атаковал нас (до четырех пехотных полков со ста танками). С 6.00 до 18.00 над нами висели немецкие бомбардировщики с группами прикрытия в 25 - 40 истребителей. Видимо, у противника при столь интенсивной работе его авиации недоставало боеприпасов, и с воздуха сыпалась на нас кроме бомб всякая тяжелая дребедень.

Днем на командный пункт опергруппы прибыл начальник штаба 51-й армии генерал-майор Михаил Михайлович Иванов. Он сообщил, что Я. Т. Черевиченко начал наступление, пока оно развивается успешно, и это, по всей видимости, несколько облегчит наше положение, потому что Манштейну придется позаботиться о защите своего правого крыла и о каховской переправе{14}.

Я спросил его, какие войска будут выдвинуты на Ишуньские позиции. Он угрюмо ответил, что Кузнецов решил поставить там мою оперативную группу. "Может быть, удастся пополнить ее одним полком 321-й дивизии. Но с оружием у них плохо".

Командующий действительно приказал войскам оперативной группы занять дефиле в районе пяти озер. При этом 271-я дивизия была передана 9-му корпусу, 42-я кавдивизия вышла в резерв армии, 172-й дивизии, оставшейся в составе опергруппы, было приказано занять оборону по реке Чатырлык. Этот рубеж рассматривался как вторая линия обороны Ишуньских позиций. Но непосредственно в районе озер оборону приняла 156-я дивизия, вернее, те немногочисленные подразделения, которые у нее остались после тяжелых боев на Перекопе.

30 сентября в Симферополе была получена директива из Москвы, ставившая перед нашей 51-й армией задачу "всеми силами удерживать крымские перешейки". (В том же документе Военному совету Черноморского флота было приказано эвакуировать Одесский оборонительный район, а его войска использовать для усиления обороны Крыма. Эта операция, как известно, была осуществлена с 1 по 16 октября, и части Приморской армии фактически не смогли принять участие в решающих боях на севере полуострова. Исключение составила 157-я дивизия под командованием полковника Д. И. Томилова, которая прибыла раньше других и воевала в районе станции Воинка, отбивая удары противника после его прорыва через дефиле).

Итак, все силы - на крымские перешейки... Если бы эти слова были сказаны месяц назад!

После напряженных и тяжелых боев на Перекопе войска оперативной группы ощущали острую нужду в артиллерии и даже стрелковом оружии. В период перекопских боев Крым не получил ничего, если не считать пяти огнеметных рот и дивизиона PC, который прибыл в район боев вечером 29 сентября. Генерал М. М. Иванов, как обещал, прислал ко мне в Воронцовку, где находился КП оперативной группы, стрелковый полк из состава 321-й дивизии, но люди пришли невооруженные, и ничего не оставалось делать, как немедленно отослать их обратно, чтобы не было напрасных жертв во время авиационных налетов. В 361-м полку, занявшем оборону участка дефиле между озером Старое и Каркинитским заливом, начальник штаба С. А. Андрющенко говорил мне: "Бойцы из нового пополнения почти все безоружные, мы используем их для инженерных работ". Вся артиллерия полка представлена одним 45-миллиметровым орудием, да в батальонах было по 1 - 2 миномета 82-го калибра. Полковник В. К. Гончарук лично объезжал тылы дивизии - собирали винтовки у шоферов, у ездовых и вооружали бойцов переднего края.

На наше счастье, вечером 29 сентября в Воинке выгрузились два батальона, которыми удалось несколько укрепить оборону Ишуньских позиций. Оба подразделения стяжали себе славу в боях. Батальоном из 172-й дивизии командовал капитан С. Т. Руденко. Он немедленно занял рубеж на левом фланге, против бромзавода, и со следующего утра начал схватку с врагом. Батальон сумел отбросить немцев и закрепиться. Но ему было нелегко, так как ни одно из подразделений, приданных ему "для усиления" - батарея 76-мм орудий, батарея 120-мм минометов, рота истребителей танков, - не получило штатного вооружения и техники. Их бойцы воевали стрелковым оружием. Истребители вязали гранаты по пять штук вместе и метали в танки.

Другой батальон - морская пехота капитана Г. Ф. Сонина. Отборные люди 955 человек при 36 станковых пулеметах и восьми орудиях калибра 76 миллиметров. Моряков я оставил в своем резерве. Через два дня они оказали нам неоценимую помощь, равно как и дивизион "катюш" под командованием капитана Т. Ф. Черняка.

По 3 октября войска оперативной группы не выходили из боев, напряжение которых порой, казалось, превосходило все их возможности. И мы с особой признательностью вспоминаем поддержку, полученную от боевых друзей. Недалеко от озера Старое моряки поставили 29-ю батарею лейтенанта Михаила Степановича Тимохина. Этому мужественному командиру и его бойцам многим обязаны наши стрелковые части, оборонявшие проход между озером и Каркинитским заливом. В этом же районе поддерживал нашу пехоту гаубичный дивизион старшего лейтенанта Александра Гавриловича Грусенко. Не могу сообразить, каким образом он попал к нам из 106-й дивизии. У полковников Первушина и Авина в эти дни тоже хватало боевых забот. Заметка в записной книжке, датированная 1 октября: "Был у А. Г. Грусенко, поблагодарил его и политрука Льва Михайловича Лучинкина за мастерскую поддержку 361-го полка при отражении вчерашней атаки противника". Овладев Перекопскими позициями, командование 11-й немецкой армии не решилось начать всеми своими силами бой за Пятиозерье. Если бы решилось, нам бы не устоять. Передовыми отрядами противник прощупывал дефиле, пытаясь захватить ключевые позиции. Представьте район боевых действий. Прилегающая к Сивашу Карпова балка открывает проход между озерами Киятское и Красное (здесь противника встретила 106-я дивизия), голая высотка с развалинами монастыря отметка 21,8 - контролирует проход между озерами Красное и Старое. Кто владеет ею и лежащей в глубине деревней Пролетарка, тот держит в руках выход к Ишуви (здесь принял оборону 417-й полк, по составу своему не более усиленного батальона); наконец, третий проход - между озером Старое и Каркинитским заливом. С высотки у монастыря все кругом видно как на ладони, все тут безнадежно ровно, лишенные каких-либо укрытий солончаки - местность очень трудная для пехоты.

Противник предпринял попытку прорваться через Карпову балку, но был отбит артиллерийским огнем 106-й дивизии. (Должен оказать, что искусство таких артиллеристов, как Б. П. Лапши и Г. Б. Авин, мы оценили и при отходе, когда они, умело перенося огонь, помогли 271-й дивизии оторваться от немецких частей.) С присущей ому активностью комдив организовал 3 октября разведку боем в Карповой балке силою батальона. Вспоминая об этом давно минувшем деле, генерал Первушин Алексей Николаевич при встрече в Москве с большой любовью называл дорогие ему имена: "Ну как же забыть младшего лейтенанта В. Н. Еренженова, такой хороший офицер-комсомолец!.. Комбат майор Сергей Михайлович Листов при нашей атаке сразу был убит, Еренженов возглавил батальон и неплохо провел бой. Правда, ему помогал шедший в эту атаку инструктор нашего дивизионного политотдела - батальонный комиссар Павел Борисович Якубович... Или возьмите Лаврова, тоже комсомолец, рядовой боец, первый раз в бою, а какая энергия и воля - штыком заколол четырех фашистов, потом группу бойцов организовал, они подавали ему гранаты, а он бросал их и окопы врага".