Читать онлайн «Военная контрразведка. Эпизоды борьбы». Страница 71

По утверждению Г.Х. Попова, после штурма Берлина нашими военнослужащими было изнасиловано 100 тысяч (не больше, не меньше?!) немок, и он вносит предложение, чтобы Россия извинилась перед Германией за якобы допущенные ею массовые преступления против немок. Это ли не попытка погреть руки на углях своего отечества? Видно, короткая память у этого вельможи-демократа.

А «великий знаток истории войны, разведки и контрразведки» предатель Резун (Суворов) вообще пытается очернить всё наше прошлое, как будто в нем не было таких людей, как Олег Ивановский и ему подобных. Он даже замахнулся бросить тень на Великого маршала Войны Г.К. Жукова и других полководцев, пытаясь изобразить их в саркастической форме неучами и глупыми личностями. Всё это идёт из-за недостатка художественных и фактических средств, пустоты и надуманности и, прежде всего, писательского таланта.

«Записки офицера Смерша» лауреата Ленинской и Государственной премий, конструктора космических аппаратов Олега Ивановского, написанные в пору его достаточной жизненной зрелости, эти наветы начисто опровергают.

Опровергают, потому что строки каждой главы делались честным и скромным человеком, видевшим работу военной контрразведки с самых низов. Именно там, в окопах и рейдах, в пору отступления и контратак, бурлила квинтэссенция чекистского ремесла в условиях войны.

В конце встречи в музее КБ им. С.А. Лавочкина ветерану военной контрразведки Олегу Генриховичу Ивановскому от имени Департамента военной контрразведки ФСБ и его ветеранам были вручены памятные подарки.

Такие люди — это наша гордость!

Данная статья взята из повести автора

«Не славы ради, а чести для…»

Сотрудники отдела контрразведки Смерш дивизии, в котором служила Лида Ванина, занимались святым делом — вместе с воинами Красной Армии гнали противника на запад. Однажды при смене позиций соединения пришлось перемещаться и армейским чекистам. Жалко было покидать обжитый блиндаж, расположенный на опушке смешанного леса. Вход в штаб военной контрразведки дивизии прикрывал густой кустарник орешника — лещины. Маскировка его была такова, что он не просматривался ни в бинокли вражескими пехотинцами и артиллеристами, ни воздушными пиратами при бомбометании.

Погрузив на кузов полуторки нехитрый скарб отдела, Лидия Федоровна отказалась от предложения начальника сесть в кабину грузовичка, куда посадили раненого оперативника, а взобралась на кузов, в котором сидело отделение охраны и несколько оперативников.

— Павел Федорович, как я могу ехать без визуального контроля над моими секретами. Как говорится, хранить свой секрет — мудро, но ждать, что его будут хранить другие — глупо. В такой ситуации секреты долго не живут, — смудрила розовощекая от переполняющих ее эмоций Лида.

Она всегда волновалась, когда отделу приходилось срочно перемещаться. Кроме всего прочего ей было приятно проехать вместе с красивым, рослым парнем — коллегой особого отдела, оперуполномоченным старшим лейтенантом Виктором Малоземовым.

Несмотря на молодость, — ему было всего только двадцать шесть — в коллективе отдела его уважали сорокалетние «старики». Он был коренаст и плечист фигурой, умен, добр и обязателен. Обладал недюжинной силушкой. Однажды он даже показал фокус — «крест» из двух двадцатилитровых канистр с бензином. Каждую канистру он удерживал, разводя руки в стороны, на среднем пальце.

Другой раз вытолкал плечом полуторку, завязшую на разбитой осенними дождями проселочной дороге. Его карие глаза всегда светились доверчивой радостью. Они всегда словно улыбались. Такое явление наблюдается только у душевно высоких людей, обладающих особым магнетизмом.

Чуб густых русых волос всегда выбивался из-под фуражки летом и шапки-ушанки — зимой, хотя он и просил всякий раз местных парикмахеров стричь его покороче. Окончив пехотное училище в 1941 г., он, еще и не послужив как следует, был оформлен в органы государственной безопасности. Попал в военную контрразведку после скоротечных курсов.

Утро было хмурое. Ехали лесной, а потом проселочной дорогами. Хоть и скорость была небольшая, но свежий утренний холод пронимал до костей. Небо казалось предельно низким. Висели иссиня-черные тучи, которые никак не могли прожечь лучи солнца. Свинцовый их оттенок выглядел зловеще.

Когда проезжали полем, в стороне, совсем близко с правой стороны от автомашины разорвался немецкий снаряд.

«Неужели началась охота за нашей полуторкой? — подумал Виктор Павлович. — Явно сейчас начнется перестрелка. Не попасть бы на вилку».

Он нежно взглянул на свернувшуюся калачиком на полу кузова секретаршу, к которой был уже давно неравнодушен. Она ему понравилась с первого дня пребывания в отделе. Постучав по фанерной крыше кабины, он велел водителю резко свернуть вправо.

— Ваня, нас начали обстреливать, надо на время сменить маршрут. Поезжай вот за тот бугорок. Видишь, березовую рощицу. Там переждем маленько, иначе нам придется туго — не доедем, — кричал старший лейтенант, перегнувшись через передний борт, чуть ли не прямо в ухо водителю.

— Товарищ Малоземов, не боись, доедем. Немец не попадет в нас.

— Я тебе приказываю.

— Ясно, ясно, — закивал шофер.

Как в воду глядел Виктор. Второй снаряд разорвался слева. Машину так подбросило, что Лида упала на грудь Малоземову.

— Извините, Виктор Павлович, — виновато промолвила вся зардевшаяся секретарша.

— Лидия Федоровна, о чем вы. Мне приятно было поймать вас, а то ведь вы могли улететь от нас на поле через борт, — улыбнулся старший лейтенант, крепко удерживая одной рукой шинельный лацкан девушки, а второй держась за борт кузова.

Так близко он её ещё не видел. Виктор вдохнул до этого неуловимый запах здорового женского тела, блеск глаз с поволокой, набежавший румянец щек и подумал: «Способность женщины краснеть — наверное, самое характерное и самое человеческое из всех человеческих свойств, свидетельствующих о её непорочности. С красотою женщины, в общем-то, увеличивается её стыдливость».

Машина, урча и буксуя задними колесами на влажном глинозёме, буквально не скатилась, а сползла за высотку к березовой роще. И в это время раздался третий взрыв. Снаряд разорвался точно там, где ещё минуту назад находилась машина.

— Волшебник и спаситель всех нас, — выкрикнула Лида и опять волнительно поглядела на Малоземова. Солдаты тоже вместе с водителем стали хвалить его за волевой и мудрый совет в приказной форме.