Читать онлайн «Досье Сноудена. История самого разыскиваемого человека в мире». Страница 82

В его «частном и конфиденциальном» письме говорилось: «Недавно появилось множество статей на тему о том, какими способами британские разведывательные службы получают информацию из иностранных источников… Разведывательные службы обеспокоены, что дальнейшее развитие этой темы может нанести ущерб национальной безопасности и, возможно, подвергнуть опасности британский персонал».

Считается, что D-Notice, это мрачное «похмелье» эпохи холодной войны, направляет добровольные советы и уведомления; они, как предполагается, предостерегают патриотические организации СМИ от необдуманной публикации щепетильных сведений военного характера. На практике же эта организация, которая при игнорировании своих советов начинает прибегать к разного рода угрозам, служит хорошим способом прекратить или, по крайней мере, значительно ослабить общественные дебаты. Те средства массовой информации, которые сообщили о разоблачениях Сноудена, первоначально сделали это под давлением, особенно это касалось финансируемой государством BBC. Таким образом, D-Notice не давала накалиться британской общественной температуре.

Были и другие причины — связанные с культурой. Великобритания в XX веке не испытала на себе такой тоталитарный кошмар, как та же Германия или оккупированные нацистами или Советами страны. Британцы считали, что свобода — это дело само собой разумеющееся. В этой стране не было революций с 1688 года, да и та, последняя, в общем-то не в счет, поскольку была бескровной.[46] Кроме того, шпионы в британской популярной культуре всегда были «хорошими ребятами»: тот же Джеймс Бонд в колоритных фантазиях Иэна Флеминга или преданные профессионалы из телевизионной драмы BBC «Шпионы».

Джонатан Фридленд из Guardian отмечает, что у Великобритании «в корне отличная, скажем, от США концепция власти». У нее нет Билля о правах, письменной конституции или американской идеи о том, что «мы, люди», суверенны. Британская система скорее все еще несет на себе «отпечаток своих истоков в монархии», когда власть проистекает все-таки сверху вниз. Англичане по-прежнему остаются подданными, а не гражданами. Отсюда их недостаточная реакция на вторжение со стороны правительства.

«Вы видите перед собой не плотно сжатые губы былого английского стоицизма, а негодующее пожимание плечами и привычку оказывать почтение, которая сидит в нас так глубоко, что мы едва ее замечаем», — говорит Фридленд.

В антиутопии Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» граждане с удовольствием жуют сому, препарат, который дает им счастье и забвение. Кроме нескольких обеспокоенных интеллигентов — альфа-экземпляров, таких как Бернард Маркс, — будущие жители Лондона с радостью играют в гольф с препятствиями, неразборчивы в сексе или смотрят Feeling Pictures (чувственные картинки). Примерно так же летом 2013 года в Великобритании ощущают себя те, кто пишет о разоблачениях Сноудена.

Однако по мере поступления все более тревожных подробностей о массовом сборе данных британским GCHQ некоторые все же расшевелились и открыли глаза. Они начали задаваться вопросом о том, не пора ли создать систему, которая сможет по-настоящему контролировать деятельность спецслужб Великобритании. Бывший член кабинета министров Крис Хьюн заявил, что правительству не рассказали о программе TEMPORA, которая была протестирована в 2008 году и полностью реализована в 2011 году. Хьюн присутствовал на заседаниях Совета национальной безопасности. Но даже он и другие участники пребывали в неведении. Кто же все это санкционировал?

Очевидно, шпионские агентства не проинформировали о своих новых, более агрессивных технологиях ни одного политического деятеля, кроме министра иностранных дел Уильяма Хейга. Они эффективно ввели в заблуждение парламентскую комиссию, которая занималась проектом закона о правительственных коммуникациях. Его предложило министерство внутренних дел. Этот закон дал бы возможность полиции, службам безопасности и другим национальным управлениям получать массовый доступ ко всем британским метаданным и электронным сообщениям. А компании должны были бы хранить эти данные в течение 12 месяцев. Работа над законопроектом была прекращена весной 2013 года после протестов со стороны Ника Клегга, лидера Либерально-демократической партии и партнера по коалиции Дэвида Кэмерона.

Политические препирательства по данному законопроекту носили, как теперь выяснилось, в значительной степени бутафорский характер. В GCHQ уже разрабатывали секретный вариант мероприятий, предусматриваемых данным законопроектом. Об этих действиях агентство помалкивало. В совместной докладной записке от МИ-5, МИ-6 и GCHQ не было никаких упоминаний о массовом сборе данных. Законодатели почувствовали себя обманутыми.

«Думаю, что мы расценили бы это как весьма ожидаемое событие», — заметил представитель тори лорд Бленкатра, он же Дэвид Маклин в бытность членом парламента. А потом добавил: «Некоторые люди весьма скупы на слова, когда речь идет об истине».

За несколькими исключениями, члены оппозиционной Лейбористской партии проявили удивительное немногословие по данной проблеме. Лидер партии Эд Милибенд не высказал ничего существенного. Когда GCHQ проводил испытания TEMPORA, Лейбористская партия была представлена в правительстве. Брат Милибенда Дэвид в период с июня 2007 по май 2010 года занимал пост министра иностранных дел при Тони Блэре и при Гордоне Брауне. Согласно документам, в 2009 году Дэвид Милибенд подписал секретные свидетельства, предоставившие GCHQ юридическое прикрытие для хакерских операций по проникновению в оптоволоконные кабельные информационные системы.

Другим «сторожевым псом», который не смог ни залаять, ни хотя бы порычать, оказался комитет по разведке безопасности (ISC), парламентский орган, который осуществляет надзор за тремя шпионскими ведомствами Великобритании. Его председатель, сэр Малкольм Рифкинд, до разоблачений Сноудена не слышал даже названия TEMPORA — хотя, по его словам, он был в курсе широких возможностей GCHQ в области слежки. Он также фыркает по поводу прослушки кабелей и говорит, что подобная практика ведется еще со времен Второй мировой войны.

Рифкинд персонифицирует саму проблему с комитетом ISC: то есть якобы это послушный «пес» исполнительной власти, а не общественности. Рифкинд — бывший министр иностранных дел и министр обороны от Консервативной партии. В свою бытность в британском правительстве он получал сводки от МИ-6 — агентства, которое, по его мнению, и надо призвать к ответу. Премьер-министр лично подбирал кандидатуры членов комитета ISC, отметая тех, от кого можно было ждать неприятности. По словам Хьюна, «Все его ставленники в парламенте — оплаченные члены секретных ведомств».