Читать онлайн «Князь Русской Америки. Д. П. Максутов». Страница 74

Судьба корвета, доставившего последнего Главного правителя к месту службы, оказалась мистически связана с судьбой князя или случайно совпала. Кому как больше нравится. «Богатырь» строился в Петербурге в 1859—1861 гг. и завершал серию русских паровых корветов. Последыш оказался самым большим по водоизмещению и самым мощным по вооружению. Его нос украшала фигура русского богатыря работы П. Клодта. Из списков флота корвет и князь будут исключены в один год. Чуть ли не день в день будет пущен на слом один и падет от жизненных невзгод другой. Какой простор для метафор. Автор и впредь обязуется создавать конструкции для последующих беллетристов.

Историка в первую очередь интересует, зачем пришла русская эскадра в порт страны, находящейся в состоянии гражданской войны. Во вторую очередь — состав эскадры. И только в третью очередь — состав команд. Любой же офицер, увидев свои корабли, начинает сначала искать знакомых, потом уже интересуется, зачем эти корабли пришли сюда. Автору пристало следовать мыслию за героем, от частного к общему. На кораблях князь встретил многих сослуживцев. Он знал практически всех командиров кораблей. Все они прошли Морской корпус почти в одном возрасте. Встречались на дальних рубежах России и далеко за ее рубежами.

Клипер «Гайдамак» привел капитан-лейтенант А. Пещуров, командиром «Абрека» был капитан 2-го ранга К. Пилкин, тот самый Костя Пилкин, который так хотел поехать курьером из Петропавловска вместо Д. Максутова. Приход К. Пилкина в Сан-Франциско полностью соответствовал имени корабля и характеру его командира. Северяне были напуганы корсаром южан «Алабамой». Они сочли входивший в гавань «Абрек» пиратом-конфедератом. Знали бы американцы, что означает имя этого клипера, то испугались бы много больше. Абрек означает кавказского горца, принявшего обет быть неустрашимым в боях, отказываться от жизненных удовольствий, родных и друзей. Образ этого участника газавата и кровного мсти-

теля был под бушпритом клипера. К слову сказать, к тому времени в российском флоте не стеснялись называть корабли и пострашнее, например «Разбойник». Этнические названия кораблей, такие как милое сердцу всякого карело-финна «Калевала» или приятное уху малоросса «Гайдамак», вытесняли в российском флоте имена греческие. Россия закрепляла за собой окраины, и это нашло отражение в названиях кораблей. В бой «гиляков» и «джигитов» вели русские «богатыри». Менее чем за десять лет после Севастопольской обороны российский флот возродился и был готов действовать на океанских просторах.

В тот счастливый для всех, кроме конфедератов, день североамериканский брандвахтенный пароход открыл огонь по «Абреку». К стрельбе изготовились и береговые форты. Мелкий калибр брандвахтенного корабля был не опасен клиперу, опасность представляла береговая артиллерия. Поэтому К. Пилкин подвел клипер вплотную к брандвахте, прикрылся им от огня фортов и дал почти забытую команду: «На абордаж!» Однако американцы обнаружили ошибку и готовы были превратить боевые залпы в салют приветствия. Д Максутов, слушая К. Пилкина, вспоминал его штыковую атаку в Петропавловске и понимал, что воевать его собеседник умеет только так — умело и дерзко.

Если бы князь посчитал долгом познакомиться со всеми офицерами и гардемаринами эскадры, стоявшей в те дни у Мэйр-Айлен-да, то ему могли бы представить Степана Макарова, проходившего кондукторскую практику на «Богатыре». Если бы Д. Максутов общался с ним, то непременно расспросил, каким стал Николаевск-на-Амуре, где в Морском училище числился будущий, как все тогда считали, офицер Корпуса флотских штурманов. Но Степан Осипович заслужит честь из кондукторов перевестись в гардемарины и начнет свое восхождение на капитанский мостик. Когда капитан 1 -го ранга С. Макаров будет принимать в экипаж своей экспедиции на «Витязе» Александра Дмитриевича Максутова, он вполне сможет заметить: «Как же, помню батюшку Вашего еще по Сан-Франциско». До экспедиции «Витязя» оставалось еще более 20 лет. А до долгожданной встречи Дмитрия Петровича с сыном — всего 10 дней.

Замечательного гардемарина «Калевалы» Константина Станюковича князь бы уже не застал. Его отца вице-адмирала Михаила Николаевича Станюковича князь Д. Максутов знал по службе на

Черном море. Близко принимавший участие в судьбе юноши контр-адмирал А. Попов отправил гардемарина с депешами в Петербург еще до прихода в Сан-Франциско. Курьеров, доставляющих радостные вести с дальних рубежей, всегда выбирали особо, дабы высшее начальство обратило на них внимание. Князь знал это очень хорошо. Гардемарин получит мичмана. Мичман выйдет в отставку лейтенантом. Вопреки воле отца и советам Великого князя Константина Николаевича отставной лейтенант Константин Михайлович пойдет дорогой литератора-бунтаря. Именно он в 70-х гг. XIX в. впервые в русской литературе употребит сочетание «русские американцы» как синоним казнокрадов и капиталистических хищников. В зрелом возрасте бывший офицер флота вернется к морским рассказам, которые сделают его знаменитыми. Опишет он и жизнь русских офицеров той «американской» экспедиции, в которой так и не принял участие. Помянет добром он и «беспокойного адмирала» А. Попова.

Встретившись со многими офицерами эскадры, Д. Максутов получил достаточно полное представление о целях ее прибытия. Разумеется, командующий не стал доводить руководителю колоний весь замысел Морского министерства. Но динамику операции вполне мог поведать. Свои же люди. Тем более что задача была почти выполнена. Эскадра, пришедшая в Калифорнию в октябре 1863 г., летом 1864 г. уже собиралась домой.

Похожие события происходили и на атлантическом побережье северных штатов. В Нью-Йорк тоже была направлена русская эскадра. Ко времени прибытия князя в Нью-Йорк эскадра была рассредоточена по Атлантике. Но Д. Максутов мог посетить некоторые ее корабли, на которых были многие его сослуживцы по Дальнему Востоку. В то время у берегов Америки собрался практически весь цвет офицеров флота. Наверное, радостная встреча могла бы быть у князя на фрегате «Ослябя» с Николаем Назимовым, его бывшим командиром на «Оливуце». Русские корабли ходили в Гавану и в Рио-де-Жанейро. Не могли они не подняться по Потомаку до Вашингтона, молодого города с широкими и неустроенными улицами, выглядевшего «совершенной деревней». Такой, во всяком случае, увидел столицу Соединенных Штатов гардемарин «Алмаза» Николай Андреевич Римский-Корсаков, который выберет композиторскую стезю. С его старшим братом Воином Андреевичем князь служил на Дальнем Востоке.

Командовал русской атлантической эскадрой другой сослуживец князя по Восточному океану контр-адмирал С. Лесовский. Во время войны, будучи капитан-лейтенантом, он по воле рока остался в японских водах без своего фрегата «Диана», но спас людей. Война имеется в виду, как всегда, последняя для описываемых событий — Восточная. Как высшее должностное лицо в Русской Америке, капитан 2-го ранга Д. Максутов должен был иметь инструкции от Морского министерства по взаимодействию с военно-морскими силами в мирное и военное время.