Читать онлайн «Князь Русской Америки. Д. П. Максутов». Страница 67

Должность помощника Главного правителя выросла из должности командира (капитана) над портом. Так что князю не пришлось начинать осваивать обязанности с нуля. Все финляндские служители долгое время считали родовое прозвище князя как нельзя лучше подходящим к его должности. По-фински maksut — портовые или корабельные сборы.

Петропавловского опыта на первое время хватало. Хотя тот порт был не военным, а торговым. Не особенно вникал он и в финансы Ново-Архангельской конторы. Благо еще при смене А. Баранова Л. Гагемейстером было решено комиссионерами и приказчиками держать людей из купцов и мещан. При Д. Максутове правителем Ново-Архангельской конторы был ветеран компании Линденберг, выходец из Великого княжества Финляндского, привычно называемый Иваном Васильевичем. Он начал служить на Аляске еще при М. Тебенькове в конце 30-х гг. Д. Максутов мог встречаться с этим мореходом во время экспедиции в Японию. И. Линденберг был в команде «Меншикова», которым командовал Фурухельм, тоже Иван Васильевич. Получался довольно прочный административный треугольник из руководителей, доверявших друг другу.

За рвение и компетентность Иван Васильевич-старший испросил Ивану Васильевичу-младшему золотую медаль, которая подоспела к

^--

1865 г. Но И. Линденберг из-за болезни уже не мог нести ношу, не важно, с медалью или без. На посту правителя конторы его заменил Иосиф Акимович Лугебил.

Разумеется, двумя экспедициями не ограничился личный вклад Дмитрия Петровича в общее дело. Трудно представить себе, чтобы помощник не побывал в остальных отделах компании, хотя бы на Кадьяке или в близком Якутате. Но записей таковых в Послужном списке офицера нет. Возможно, каботажные плавания колониальная администрация не учитывала вовсе. Возможно, шеф просто не давал своему помощнику часто отлучаться от базы, а во все вникал сам.

Общее дело Ивана Васильевича и Дмитрия Петровича осложнялось очередной игрой «К нам едет ревизор», уже второй на счету князя. Первая была с англо-французами в Петропавловском порту, третья игра будет с американцами здесь же. РАК готовилась к приятию нового Устава. Российское правительство пыталось скоординировать общие реформы на всей подвластной ему территории. Решение о направлении ревизоров в колонии было принято в мае 1860 г. В июне ревизоры уже направлялись в сторону Панамы. От Министерства финансов, в введении которого находилась компания, был назначен действительный статский советник С. Костлив-цев. От Морского министерства, накопившего многие претензии к компании, был назначен капитан-лейтенант П.Н. Головин. Ревизоры, проработав в колониях почти год, вернулись в Петербург осенью 1861 г. Потом из Главного правления дошли слухи, что П. Головин где-то в Европе проговорился о «намерениях правительства прекратить привилегии компании в 1861 г.», чем немало подорвал доверие к РАК. Сам управляющий Морским министерством Н. Краб-бе, не зная, чему приписать «непонятную нескромность» офицера, попросил его «воздержаться от всяких толков о намерениях правительства».

Чиновники из Петербурга составили подробнейший отчет о положении в колониях касательно промышленного и торгового развития или застоя, зверобойного и пушного промыслов, судостроения, горной промышленности, рыболовства и сельского хозяйства Большое внимание ревизоры уделили социальной политике РАК, в первую очередь в отношении местного населения.

Главный правитель и его помощник были в относительно хорошем положении. Им не надо было даже прибегать к такому приему администраторов, как валить все на предшественника Не было необходимости списывать все на закончившуюся войну. И оправдываться не надо было. Новые администраторы и присланные ревизоры для общей пользы должны были разобраться в колониальных делах. Позиции колониальных руководителей и столичных инспекторов совпали в главном: русские владения в Северной Америке следовало укреплять. Оценка положения местного населения тоже была в пользу администрации. С алеутами, основной рабочей силой, обходятся ласково, а кровожадных индейцев и надо держать под пушками. Так что социальная политика РАК вовсе не выпадала из русла либеральных реформ, начавшихся с освобождения крестьян. Беда была в том, что за свое даже самое элементарное образование — обучение читать и писать или работать топором — креолы и алеуты должны отрабатывать на компанию 15 лет.

И. Фурухельм был извещен, что в конце 1859 г. состоялось общее собрание акционеров, которое избрало особый комитет с целью подготовки нового Устава. Нужны были отчеты, цифры, концепции. В Петербурге стараниями П. Тихменева, служащего и акционера компании, уже составлялось «Краткое обозрение образования и действий Российско-Американской компании». По замыслу руководства это был мощнейший пиаровский ход. Хотя такого заморского слова директора не употребляли. Но свое отечественное дело знали. С общей концепцией все обстояло хорошо. Плохо было с ее конкретным наполнением. Арифметика доходов и расходов была не в пользу компании, которая стояла на грани банкротства. Правительство ежегодно предоставляло компании 200 тысяч рублей субсидий, что составляло одну четверть всех ее доходов. Компания сокращала выплату дивидендов. Курс акций РАК падал, неуклонно приближаясь к номиналу. Как было указано в отчете ревизоров, «финансовые ресурсы территории были недостаточны даже для оплаты расходов на ее оборону и содержание администрации». Но нельзя было сводить деятельность компании только к экономической. С. Костливцев и П. Головин при всей их критичности отнюдь не предлагали упразднить компанию. Баланс привилегий и обязанностей РАК был в пользу обязанностей. Без этой годами выстраиваемой структуры было бы невозможно эффективное управление ни Русской Америкой, ни Дальним Востоком. Точнее сказать, было невозможным до начала 60-х гг.

Компания всегда оставалась делом частно-государственным И ее дальнейшее существование определялось общей линией внешней и внутренней политики нового российского кабинета. Поэтому П. Го-

--

ловин, как доверенное лицо Великого князя Константина, проводил зондаж возможности передачи колоний Соединенным Штатам и оценку стоимости такой сделки. Его вывод о несвоевременности уступки лег на стол Великому князю.

Что же касается экономики колоний, то вполне можно и нужно было искать какую-то новую логику развития, связанную с диверсификацией деятельности РАК. Культ пушнины, создавший компанию, губил ее. Основной товарный продукт русских колоний — меха — традиционно отправлялся в Шанхай. Там закупался чай. В свою очередь, чай становился товаром, ввозимым в Россию. Векторы торговли компании были самыми разнообразными. Когда было необходимо продовольствие, РАК торговала с Гавайскими островами и испанскими колониями в Америке, потом переключилась на ставшие близкими Соединенные Штаты. Компания готова была торговать и с Японией. В свое время на барке «Меншиков», дважды посещавшем Японию, не знали, куда деть товары, не принятые японцами.