Читать онлайн «Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского». Страница 37

Далее Семенов переходил к объяснению того, как в руки Сиссона доставлялись оригиналы документов. В восьмом пункте он заявлял, что иногда документы не требовались для текущей работы или комиссары «забывали» о них. Тогда документы изымались из дел и передавались самому Семенову или его «помощникам». Но самым уязвимым пунктом «аффидавита» оказался девятый, где мы опять встречаемся с пресловутыми разбитыми ящиками. «Много оригинальных документов, которые были переданы м-ру Сиссону, — заявлял Семенов, — были взяты в феврале 1918 г., когда большевики готовились эвакуироваться из Петрограда и переехать в Москву, в результате замешательства и паники, которые были тогда. Офицеры и служащие, которые являлись нашими агентами, были среди тех, кто упаковывал дела различных отделов Смольного; они знали, в каких ящиках находились важные для нас документы, особенно исходившие от Германского Генерального штаба и "Nachrichten Bureau". Они сказали матросам, которые охраняли Смольный, что в этих ящиках находится золото, которое тайно вывозится в Москву. Матросы сломали эти ящики в поисках золота и, не найдя его, оставили их открытыми во дворе Смольного. Наши агенты изъяли из ящиков столько документов, сколько смогли, прежде чем порча ящиков была обнаружена. Наши агенты не смогли достать оригиналы некоторых документов, так как часть текущих дел была внезапно перевезена из Смольного в Комиссариат иностранных дел и отправлена в Москву до того, как мы смогли добраться до них»25 Но и после описанного случая, говорилось в последнем, десятом пункте показания Е. П. Семенова, и после отправки части дел в Москву «наши агенты» продолжали тот же процесс поиска, фотографирования и похищения документов.

В чем же порок этого объяснения? Семенов здесь утверждает, что из разбитого ящика были взяты не просто документы, а те документы Германского Генерального штаба и «Разведывательного бюро Большого Генерального штаба», которые в подлинном виде были переданы Сиссону и опубликованы им. Но Оссендовский затем предложил американскому вице-консулу Имбри подлинники десятков новых документов «Nachrichten Bureau» за вторую половину марта и начало апреля 1918 г. Ящики давно заколотили и увезли в Москву. Откуда же брались новые подлинники? Этот факт полностью опровергает данное заявление Семенова, которое мы можем рассматривать как еще один вымысел. В целом весь «аффидавит» представляет собой продуманное фальшивое оправдание передачи Сиссону якобы настоящих документов или копий с них. Американская присяга не удержала Е. П. Семенова от явной лжи. Впрочем, за ложь с политическими целями еще никто и никогда не был осужден. Вот только не каждый лжец-политик является одновременно изготовителем и распространителем фальшивых документов.

И последнее свидетельство Семенова. Я имею его только в форме цитат, которые Э. Сиссон включил в свое письмо от 20 декабря 1920 г. сотруднику русского отдела Госдепартамента Картеру в ответ на его письмо от 18 декабря 1920 г. Возражая Картеру, он писал: «Ваше собственное письмо не так точно, как материал, который Вы прислали: Семенов не утверждает, что все документы были получены через Оссендовского»26. Далее он цитирует «материал», который оказывается еще одним показанием Е. П. Семенова. «Он (Оссендовский) с ноября преуспел благодаря своим друзьям X, Y, и Z в организации наблюдения за большевиками и их основными комиссариатами, включая Смольный. Это именно Оссендовский, кто стоял во главе организации: он был инициативен, смел и восхитительно хладнокровен, часто проникая благодаря своим способностям и уму в различные места Смольного, переодетый "товарищем рабочим". Городская милиция и другие имели доказательство его храбрости и его работы»27. Одновременно люди, обозначенные Семеновым другими литерами, работали над перехватом телеграфных сообщений между Смольным и Москвой и Петроградом и Берлином. Данные этой группы часто подтверждали то, что доставала «смольнинская группа».

Таким образом, данное заявление тоже явилось источником для статей Семенова в «Последних новостях». «Молодой писатель», который там проникает в Смольный, и «известный экономист», следовательно, одно и то же лицо: А. М. Оссендовский. Согласившись в своем письме к Картеру с тем, что Оссендовский стоял во главе «смольнинской группы», Э. Сиссон в то же время настаивал на том, что Е. П. Семенов объединял как эту, так и «телеграфную группу». «Действительным главой "телеграфной группы", — заявлял в этом письме Сиссон, — был даровитый молодой офицер полковник Самсонов. Был ли он одной из литер "н" или "икс", "игрек" или "зет", я не знаю»28. Сиссон встречался с Самсоновым, и тот говорил ему, показывая копии телеграфных лент, что подлинники спрятаны в надежном месте. Кроме того, Бойс в английском посольстве тоже имел копии лент перехваченных телеграфных переговоров.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что «телеграфная группа» действительно существовала и была связана с резидентом разведки в английском посольстве Бойсом, а через него и с Сиссоном. В каких отношениях находились полковник Самсонов и Е. П. Семенов, сказать трудно. К сожалению, итогов работы этой группы мы почти не знаем. Или результаты их двухмесячного груда все еще лежат спрятанными в «безопасном месте», или находятся и архивах английской разведки. Сиссон опубликовал в приложении № 2 к своей брошюре только отрывок из телеграфного разговора между Чичериным и Троцким. В мемуарах он приводит разговор между Радском и Вронским. В данном письме Картеру он упоминает еще о копии ленты пере: опоров между Воровским в Стокгольме и Ганецким в Петрограде, но текста его нигде не имеется.

Что же касается «смольнинской группы», то внимательное изучение всех свидетельств Е. П. Семенова и А. М. Оссендовского показывает, что ее на деле не существовало. Она исчерпывалась только этими двумя людьми, причем в добывании нужной информации главную роль играл, пожалуй, Оссендовский, а в предложении созданных Оссендовским документов на данном этапе главную роль играл Семенов. Все рассказы Семенова о работе «группы» в самом Смольном и в Наркоминделе являются вымыслом. Возможно, в них отражен реальный случай, когда в комнате Смольного Оссендовский был застигнут М. С. Урицким, и наблюдение Оссендовского за разбитыми ящиками во дворе Смольного. Рассказанные Семеновым истории о добывании подписей Иоффе и Залкинда тоже имели, вероятно, место и иллюстрируют способы их работы.

1 The National Archive of the USA (NA). RG-59. Sisson Documents (SD). Box 3. File V.

2 Там же.

3 Sisson E. One Hundred Red Days. New Haven, 1931. P. 291–293.