Читать онлайн «Вечный экзамен». Страница 4

Эпохой в советском баскетболе можно считать выступления Геннадия Вольнова. Одного того, что он оказался участником четырех олимпиад и во всех был призером (дважды серебряным — в Риме и Токио, бронзовым в Мехико и золотым в Мюнхене), уже достаточно, чтобы понять величие этого спортсмена. Это был тонкий, мягкий, если хотите, по–настоящему интеллигентный игрок. Он никогда никому не грубил и не переносил грубости противника. Многие, зная за ним эту слабость, не были щепетильны в выборе средств защиты против него и умышленно грубили. В некоторых командах были даже «специалисты» по опеке Вольнова. Нет, они не стояли по мастерству на одном с ним уровне. С Вольновым в этот период вообще никто не мог соперничать — ни в нашем, ни в европейском баскетболе. Отсутствие мастерства некоторые игроки пытались компенсировать… грубостью. Тогда мне казалось это в общем–то нормальным явлением. Каждый играет, как умеет. Сейчас стало очевидным, что грубость — это недостойный прием, которому не должно быть места в большом баскетболе. На Вольнова зритель не шел — валил. «Будет ли играть Вольнов?» — вот постоянный вопрос болельщиков.

Черноволосый игрок с белой отметинкой на затылке, ростом 202 сантиметра, стройный, гибкий и довольно быстрый для такого роста, Вольнов первым из наших великанов стал снайпером. Он ушел от щита, довел до совершенства свой бросок издали, умело сочетая его с быстрыми и неожиданными проходами к щиту, с красивыми и тонкими обманными движениями. Тонкие черты лица, большие черные, глубоко сидящие глаза, в которых было меньше всего самоуверенности… Специалисты снимали его броски на кинопленку и разбирали по кадрам. Зрителям казалось, что все, что делает Вольнов, просто и доступно. Так всегда кажется, когда наблюдаешь за движениями большого мастера. На Олимпийских играх в Токио во время игры с командой Бразилии Вольнов покорил зрителей своим мастерством. Бразильцы опекали нашего лучшего нападающего почти всей командой, но остановить его так и не могли. К их чести надо сказать, что опекали Вольнова бережно, без грубости. Он был для бразильских игроков, так же как и для всех баскетболистов мира, явлением уникальным. И грубить настоящему спортсмену, такой звезде они не могли. У них были свои звезды, такие, как Амаури Пасос, Вламир, Менон, Убиратан. Все это великие игроки, знавшие цену мастерству, таланту. Кстати, Вольнов почти всегда играл здорово против бразильцев. Он и сам шутил: «Бразилия — это моя команда». А команда была в Бразилии тогда великолепная. Видимо, не случайно бразильские баскетболисты трижды становились чемпионами мира.

Мягкость, элегантность Вольнова и жесткость его оппонентов — это в общем–то не совсем понятно и требует объяснения, хотя однозначным ответом здесь не обойдешься.

Жесткость — это не значит грубость. Да и вообще в баскетболе игра на грани нарушения, или, как говорят, на грани фола, — это еще не фол. «Жесткая» команда — это команда прежде всего с бойцовским характером, сильная и физически и духовно. Игроков такой команды отличает смелость в борьбе за мяч у щита, умение отбло- кировать соперника, не пустить его к щиту, потолкаться в борьбе за мяч, прыгая «на втором этаже».

Жесткость в баскетболе — это умение преградить дорогу нападающему с мячом, да так, чтобы он получил сам фол — так в свое время умел играть заслуженный мастер спорта Александр Кульков. Это еще и умение преградить дорогу нападающему без мяча, стать грудью на его пути, умение броситься по–вратарски за мячом на поле, как это делает Михаил Коркия. Жесткие игроки могут выхватить мяч у соперника, опекать его по всей площадке, не давая ему не только бросить, но и получить мяч. Конечно, жесткость — привилегия не только в борьбе за мяч у щита, в защите, на земле, в воздухе. Она характеризует сильную игру нападения, которое способно протаранить противника и не боится при этом получить болевые ощущения. Жесткость всегда была и имеется в арсенале таких игроков, как Модестас Паулаускас, Зураб Саканделидзе, Принт Томпсон, Яак Липсо, Валерий Ми- лосердов, Михаил Коркия, Александр Белов. Все эти игроки относятся к категории высокотехничных, жестких и вместе с тем мягких игроков, которые обладают и кошачьими, легкими, элегантными движениями, умеют расслабиться и в бросках и в передачах мяча. Но они не так мягки, элегантны, как Геннадий Вольнов или Сергей Белов. Правда, эти двое не обладают той жесткостью, которая иногда необходима.

Хочется рассказать и об игроке, который так же, как и те, о ком я уже сказал, видел в игре возможность смелого и творческого поиска. Я имею в виду заслуженного мастера спорта Гунара Силинына. Не потому, конечно, что Силинын играл в команде СКА, которую я тренировал. Мы с Гунаром одногодки, я обратил на него внимание еще тогда, когда играл против него в сборной Ленинграда, а он выступал за юношескую команду Риги. Это было в 1946 году на матче восьми городов в Риге. Я любовался Силиньшем, когда он играл за команду ВВС, которую тренировал знаменитый Павел Миронович Цейтлин, и после того, как Гунар переехал в Ригу. Силинын нравился многим. Весельчак в жизни, он и в баскетбол играл весело, легко. Высокий, чуть сутулый, Гунар мог вырасти, если это было необходимо, от 190 сантиметров до двух метров.

В то время, вскоре после Хельсинкской олимпиады, Федерация баскетбола ввела ростовой ценз, с тем чтобы поднять значимость высоких игроков. Ведь наши игроки по росту отставали от американских. И вот игроков обмеривали до начала соревнований. В каждой команде должно было быть не меньше двух игроков ростом выше двух метров. Если не было двух высоких игроков, значит, команда была на одного игрока меньше, то есть включала уже не двенадцать, а только одиннадцать игроков. И вот, когда было нужно, Гунар мог вытянуться на целых десять сантиметров. Он очень интересно передвигался по полю. Длинными размашистыми шагами, широко и очень быстро. Весьма своеобразно, тонко, изящно опекал он центровых противника. Не касался соперника, не толкал, а постоянно крутился вокруг него, блокируя передачу, которую мог получить соперник. Сейчас такая защита стала нормой. Тогда же это было открытием. Большой мастер, Силинып никогда не грубил. Так же, как и Воль- нову, ему доставалось от грубиянов в баскетболе, против него частенько играли чересчур резко. Силинын прекрасно выполнял бросок крюком, причем не только из–под щита, но и в 5–6 метрах от него, с угла площадки. Он был необычен во всем. Когда ему делали персональное замечание, он обращался к судье с вопросом: «Мне, да? Ах, пожалуйста!» Резко вскидывал руку. И своей улыбкой обескураживал судей. Гунару подражали, его любили. Всегда было приятно смотреть, как он играл красиво, азартно, увлекательно.