Читать онлайн «Я стоял у ворот Москвы. Военный дневник командующего группой армий «Центр»». Страница 27

Кессельринг помогает мне, чем может, однако после изъятия VIII авиакорпуса (Рихтгофен) у него осталось слишком мало самолетов. Кстати, он подтвердил полученные от пленного сведения о том, что русские подтягивают к моему фронту свежие силы с московского направления. Нельзя также полностью исключить тот факт, что противник подтягивает войска и из-под Ленинграда.

У меня почти не осталось резервов, чтобы противостоять постоянным контратакам свежих войск русских. При этом у меня забрали штурмовую авиацию и тяжелую артиллерию, что не может не отразиться на положении восточного сектора моего фронта. Кроме того, нынешнее ужасное состояние железнодорожного транспорта не позволяет мне подвезти войска из Германии или маневрировать резервами вдоль фронта. Придется опираться на дивизии, которые дислоцируются у меня в тылу. Однако, чтобы перебросить их к фронту, тоже потребуется много времени. Только 61-я дивизия (Хайнике), которая находится на марше и движется тремя колоннами, в настоящий момент медленно подтягивается к линии фронта в восточном секторе. Но 9-я армия настоятельно просит меня передать в ее распоряжение по меньшей мере третью часть этой дивизии для дислоцирования во второй линии группы Гота (3-я ТГ). С тяжелым сердцем вынужден был дать на это согласие.

Грейффенберг коротко проинформировал об этом Верховное командование сухопутных сил, после чего спросил, нельзя ли хотя бы часть резервов, предназначенных для [111] усиления танковых групп и дивизий первой линии, переадресовать в восточный сектор моего фронта.

Русские не кодируют большую часть своих радиосообщений, что очень нам на руку. Сегодня, к примеру, командир отряда русской кавалерии, оперировавшего за линией фронта на моем южном крыле, докладывал, что должен отойти к своим по причине нехватки продовольствия, амуниции и лошадей.

1/8/41

Дело под Смоленском все еще не закончено. По-видимому, наши действия русских особенно не впечатляют, так как недавно мы перехватили радиосообщение, где говорилось, что «со стороны немцев большой активности не наблюдается». Я разговаривал по телефону со Штраусом и командиром VIII армейского корпуса (Хейнц), чтобы еще раз напомнить им о стратегической важности скорейшего очищения «смоленского котла». Поскольку в дневном рапорте 9-й армии предлагается снять с линии фронта вокруг «котла» три дивизии, я послал в 9-ю армию телекс, потребовав «завершить уничтожение противника в районе «смоленского котла» ко 2 августа».

Атака Гудериана на Рославль развивается успешно.

Штраус (9-я армия) решил начать атаку на Великие Луки 2 августа, в связи с чем потребовал обеспечить поддержку со стороны Люфтваффе, каковая и была ему обещана.

Снова позвонил Вейхсу и осведомился, не пора ли начинать выдвижение XXXXIII корпуса. Его аргументы «против» впечатления на меня не произвели. Мне, возможно, удастся высвободить танковое соединение для развития атаки на восточном берегу Днепра к 9 августа. Вейхс же придерживается мнения, что нам следует использовать к своему преимуществу благоприятную ситуацию и атаковать [112] сразу всеми силами, не дожидаясь подхода танкистов. Пришла новая директива от Верховного командования сухопутных сил, отменявшая прежние инструкции и предлагавшая группе армий готовиться к наступлению как в юго-западном, так и в восточном направлениях. Судя по всему, атака в северо-восточном направлении силами группы Гота предана забвению.

2/8/41

Русские в течение ночи построили временный мост на восточном фронте «смоленского котла» и, как выразился сегодня один летчик, «драпают на восток»! 3-я танковая группа пытается захватить переправу атаками с северного направления. Я отдал приказ 17-й танковой (Арним) и 20-й моторизованной (Цорн) дивизиям перекрыть противнику все пути отхода из «котла». Ситуация с мостом прояснилась во второй половине дня: как оказалось, части 20-й моторизованной дивизии отошли из деревни Ратчино, где русские позднее начали возводить мост, чуть ли не три дня назад! Я сразу же перезвонил в штаб-квартиру 9-й армии, где застал одного только начальника штаба, который и получил от меня строгое указание сегодня же покончить с «котлом».

Тяжелое положение сложилось в 293-й полевой дивизии, дислоцирующейся в крайней оконечности южного крыла 2-й армии. Она основательно получила по носу около Птичи. Впрочем, этого можно было ожидать, поскольку мне, к сожалению, не удалось предотвратить эту неудачу своевременным выдвижением XXXXIII корпуса. Я позвонил в штаб-квартиру 2-й армии и сказал, что лично отдам приказ о начале атаки, если этого не сделает командование армии. На это мне сказали, что атака запланирована на 4 августа. [113] Атака левого крыла 9-й армии на Великие Луки захлебнулась. Пехотная дивизия (251-я) подойти к городу вовремя не смогла.

Атака на Рославль по-прежнему развивается успешно. На этом направлении войск у противника немного, и наши потери невелики. Жаль, что мы сейчас тоже на пределе возможностей, и затягивать с отводом танковых групп на отдых и переформирование более не можем.

3/8/41

Ездил в VIII (Хейнц) и V (Руоф) корпуса. Оба понесли в боях значительные потери, особенно в офицерском составе, но своими боевыми успехами гордятся. Сражение за «смоленский котел» приближается к завершению. V корпус создал дополнительный «малый котел» внутри «большого»; при очистке «малого» захвачено несколько тысяч пленных и большое количество военного имущества. Число пленных, захваченных в Рославле, тоже довольно значительно.

4/8/41

Утром приехал фюрер; он в самой сердечной манере поздравил нас с «беспрецедентным успехом».

Я вкратце обрисовал ему ситуацию. Из возникшей вслед за тем дискуссии выяснилось, что фюрер не совсем ясно представляет себе, как в дальнейшем должны развиваться наступательные операции. Один из возможных вариантов — наступление в восточном направлении. Я с радостью воспринял это известие и сказал, что на этом направлении мы наверняка встретим и уничтожим последние оставшиеся в распоряжении противника кадровые части. Потом Гудериан (2-я ТГ) и Гот (3-я ТГ) рассказали о положении в танковых войсках. Фюрер сразу же согласился с [114] тем, что отдых, перегруппировка и пополнение танковых частей потребуют известного времени, и пообещал сделать все возможное, чтобы заменить в танковых дивизиях изношенную материальную часть. Несколько позже, отвечая на вопрос фюрера, я заговорил о положении гражданского населения на оккупированных территориях и высказал озабоченность по поводу того, удастся ли нам найти достаточное число рабочих рук, чтобы убрать нынешний урожай и распахать землю под новый.