Читать онлайн «Цесаревич Алексей». Страница 26

Столыпин оказался самым подходящим политиком. Создавая программу реформ, он отталкивается от того, что причиной политических конфликтов является неравенство различных слоев и групп населения перед законом и пропасть, их разделяющая. Это касается также дискриминации еврейского населения, которое из-за установленных ограничений считает себя вытесненным в гетто и, кроме этого, никогда не чувствует себя защищенным от погромов националистических и шовинистических военизированных групп (черной сотни). Затаенная обида евреев, а также недовольство других общественных слоев существующими порядками блестяще используются ловкими ораторами для антиправительственной агитации. Агитаторы в большинстве своем красноречивые интеллигенты, для которых проблемы и стремления других являются средством для достижения своей цели. Для них страждущие — только лишь предлог для травли или организации забастовок, беспорядков и политических убийств.

Столыпин ставит себе целью пресечение активности подобных агитаторов. В наказании за антигосударственные, революционные и анархистские выступления он бескомпромиссен. Одновременно с этим он начинает долгосрочную программу реформ, которая, среди прочего, предусматривает более выгодную для крестьян раздачу земли и облегчение приобретения земельной и другой собственности. При этом министр становится мишенью как для левых, так и для правых — последних потому, что уменьшает их привилегии, а первых потому, что стабилизирующими мерами выбивает у них оружие из рук и, кроме того, весьма жестоко наказывает возмутителей спокойствия. «Нам нужна сильная Россия!» — заявляет он своим противникам в парламенте. И даже нападение на его петербургский особняк, повлекшее за собой несколько человеческих жертв и множество раненых (среди которых оказались его дети) не может помешать Столыпину в дальнейшем осуществлении его планов.

Столыпин становится известен за пределами России. Немецкая и французская экономические делегации после визита в Россию, во время которого они убеждаются в стремительном прогрессе этой страны, независимо друг от друга приходят к выводу: «Россия к середине века превзойдет все другие державы» или (согласно немецкой формулировке) «Россия не позднее чем через десятилетие, станет непобедимой». И Ленин, который следит за развитием событий из эмиграции в Цюрихе, разочарованно высказывается: «Если так пойдет и дальше, мы будем вынуждены отказаться от всех наших обещаний крестьянам».

Вышеупомянутый камердинер Волков становится свидетелем того, как Столыпин однажды, вскоре после его назначения, прибывает на аудиенцию на борт яхты царя; при этом также происходит его встреча с германским кайзером:

«Я дежурил на яхте «Штандарт», когда впервые увидел Столыпина, который после его назначения посетил царя в финских шхерах для представления доклада. После разговора с императором Столыпин зашел в столовую, в другом конце которой собрались вокруг закусочного буфета офицеры свиты в ожидании государя. Среди них находились также старый граф Фредерикс и морской министр.

Когда Столыпин вошел, все обратили на него внимание. Большой и статный, очень хорошо выглядевший, он остановился посреди зала и бросил короткий взгляд на группу придворных. После короткой паузы, вызванной смущением, Фредерикс подошел к нему и начал представлять ему одного за другим всех присутствующих. Столыпин сразу же произвел на окружающих сильное впечатление.

Вскоре после этого в зале появились государь и государыня и заняли свои места за столом. Столыпин при этом сел рядом с императрицей и повел с ней оживленную беседу […].

Спустя некоторое время после вышеупомянутого обеда появился германский кайзер Вильгельм II, прибывший с визитом к императору Николаю II на яхту. Совершенно очевидно, что он хотел поближе познакомиться и со Столыпиным. Как позднее рассказал мне тогда дежуривший генерал Татищев, Вильгельм II высказался о Столыпине в свойственной ему манере: «Если бы у меня был такой министр, я бы покорил всю Европу!»

После разговора с германским кайзером царь возвращается нервным и раздражительным. Во всяком случае, Алексею он кажется не таким веселым и спокойным, как обычно. Театральные манеры германского кайзера заметно раздражают гораздо более естественного русского монарха.

Вопреки личным чувствам Николай вынужден по существующей традиции присвоить Вильгельму звание почетного командира одной из военно-морских частей. Впоследствии он извинится за это перед своей матерью, которая, будучи датчанкой, даже превосходит Николая и Александру в своей скрытой враждебности к германскому кайзеру: «Извини, мама, но так надо было!».

О том, как Вильгельму нравится провоцировать русских, свидетельствует следующий факт: отплывая на своей яхте «Гогенцоллерн», он передает по радио на прощание: «Адмирал Атлантического океана приветствует адмирала Тихого океана».

Когда поступает эта радиограмма, царь как раз находится на капитанском мостике рядом с адмиралом Ниловым. «Иначе как сумасшедшим его не назовешь», — бормочет он вполголоса, расшифровав сообщение, но приказывает Нилову телеграфировать в ответ лишь: «Счастливого пути!»

Алексей, конечно же, не понимает странного настроения после прощания с германским кайзером. Ведь он так хорошо развлекался с «веселым дядей Вилли» и все еще держит в руке огромный воздушный шар, который тот ему подарил.

Царская семья, как это бывало каждый год, и на этот раз в начале лета выезжает в Ревель для приема официальных визитов глав государств. Как обычно, она отправляется из Петергофа, куда переселилась летом, на борту «Штандарта».

Всем членам семьи путешествие на яхте доставляет массу удовольствия, — ведь это отдых. Официальные программы являются редкостью. И даже когда принимаются прибывшие с визитом иностранцы, их встреча, согласно протоколу, не такая дорогостоящая, как в Петербурге. Кроме того, церемонии длятся не более одного-двух дней.

Разнообразием будней этих плаваний особенно наслаждается Алексей. Он любит общество матросов, с которыми уже с раннего утра занимается строевой подготовкой в своей белой матросской форме с бескозыркой.

Обычно семья сходит на берег на одном из малонаселенных островов в шхерах. Чаще всего якорь бросают у берегов всеми любимого острова Питкопас. Он начинается узкой песчаной косой, которая прямо-таки зазывает сойти на берег и поплавать. Однако в глубине острова простираются зеленые луга. Алексей неизменно открывает для себя много нового. Во время прогулок родители и дети собирают ягоды и грибы, и устраивают пикники в понравившихся местах.