Читать онлайн «Путин. Внедрение в Кремль». Страница 36

Поводы для беспокойства властей нарастали как снежный ком. 28 октября 1997 года Президент РФ подписал указ «О комиссии при Президенте РФ по противодействию политическому экстремизму». Ее координатором назначен министр юстиции Сергей Степашин. Среди ее членов — директор ФСБ Николай Ковалев и министр внутренних дел Анатолий Куликов. Ожидалось, что власти придадут этому органу политические и силовые функции.

С одной стороны власти готовили кнут, а с другой — пряник. 17 декабря 1997 года президент РФ Б. Ельцин подписал документ под названием «Концепция национальной безопасности». Документ предусматривает, что в случае возникновения военного конфликта Россия применит для своей защиты все имеющиеся в ее распоряжении средства, а значит и ядерное оружие. Ранее Россия брала на себя обязательство в одностороннем порядке не применять первой ядерное оружие.

В тот же день глава думского комитета по обороне Л. Рохлин заявил на пресс-конференции, что концепция военной реформы в России до сих пор не разработана. Он предложил свой вариант реформирования Вооруженных сил, который предусматривает преобразование 14 силовых структур России в «централизованно управляемую военную организацию». Для малосведущего россиянина концепция, предложенная руководством страны, выглядела менее привлекательной, чем ее критика и предложение яркого оппозиционного лидера. Было это даже уже потому, что авторитет руководства страны был низок.

Многих волновал вопрос: «Поддержит ли армия Л. Рохлина в форс-мажорных обстоятельствах? Сколько действующих офицеров участвовало в учредительном съезде ДНА? Достаточно ли у российских спецслужб сил, чтобы нейтрализовать влияние ДНА на армию или нет?» [257]

На всякий случай, рохлинскую инициативу пытались перехватить. 26 декабря 1997 года в Москве открылся 1-й Всероссийский съезд ветеранов локальных войн и конфликтов. Накануне председатель оргкомитета Герой Советского Союза генерал-полковник Борис Громов заявил, что на съезде будет рассмотрен вопрос о создании общероссийского движения «Боевое братство», которое должно объединить российских воинов-ветеранов, участвовавших в военных событиях в 26 странах мира, а также в Чечне. «Мы не имеем ничего общего с политическими движениями Лебедя, Рохлина, Терехова и другими. Наша цель — объединить многочисленные союзы воинов-ветеранов и обеспечить социальную защиту военных и гражданских лиц, побывавших в «горячих точках», — сказал он.

Но перехват и есть перехват. Эффект не тот. Хотя хоть в чем-то ущипнули Рохлина, который к тому же (в отличие от Лебедя) продолжил сотрудничать с КПРФ. 19 февраля 1998 года на заседании президиума НПСР заключено соглашение о координации действий этого объединения с Движением в поддержку армии (ДНА), которое возглавляет председатель парламентского комитета по обороне Лев Рохлин. От народнопатриотических сил соглашение подписал лидер НПСР Геннадий Зюганов, от ДПА — Лев Рохлин.

«Лидеры КПРФ по достоинству оценили позицию генерала, не пожелавшего, подобно А. Лебедю, претендовать на роль единоличного политического вождя и ограничившего свои устремления ролью лидера одной из наиболее протестно настроенных частей электората — работников военно-промышленного комплекса» [258].

6 апреля 1998 года в Госдуме по инициативе ряда депутатов, и в первую очередь руководителей комитетов по обороне и безопасности Л. Рохлина и В. Илюхина, сформирован «штаб по подготовке импичмента в РФ и Международного суда в Гааге». Помимо этих депутатов в кампании по отрешению президента России от власти принимают участие депутаты-коммунисты Г. Костин и И. Братищев, а также аграрник А. Пузановский. Конечная цель кампании — привлечь к уголовной ответственности президента Б. Ельцина и первых лиц всех без исключения федеральных правительств последнего времени, начиная с Е. Гайдара.

«В составе рохлинской организации представители спецслужб играли значительную, не ограничивавшуюся привлечением такой «знаковой» для отставных и действующих разведчиков и контрразведчиков фигуры, как Л. Шебаршин, — первый «раскрученный» средствами массовой информации начальник разведки, автор двух книг, написанных после ухода в отставку. Создание движения Л. Рохлина поддержали такие организации бывших сотрудников спецслужб, как Клуб ветеранов госбезопасности, Совет ветеранов военной разведки, Клуб инвалидов и ветеранов военной контрразведки. Западные аналитики особо отметили наличие в числе участников движения Клуба ветеранов спецразведки Военно-морского флота. Именно в этой службе работал в течение многих лет контр-адмирал Г. Захаров, бывший заместитель А. Коржакова, уволенный из Службы безопасности президента вскоре после вынужденной отставки своего шефа» [259].

«Мятежный генерал» становился опасен. Кремль был заинтересован в его нейтрализации. Лев Рохлин был застрелен из личного оружия 3 июля 1998 года на собственной даче. Валерий Хатюшин прямо указал, что враги России лишили жизни Рохлина, готового на подвиг во имя России [260]. Были и другие, считавшие также {55}.

Некоторые были поскромнее. Авторы одной из оппозиционных книг написали: «.Лев Рохлин оказался слишком крепким орешком и не поддался на провокации {56} спецслужб. Он был убит при таинственных обстоятельствах якобы собственной женой» [261].

В такую смерть не поверили многие {57}. «С «развитием» воровской демократии проблемой стало схватить придворного преступника за руку. Тех, кто находил в себе мужество это сделать — убирали. Так произошло с мятежным генералом Рохлиным.

Рохлин заявил во всеуслышание: «К осени 1998 года могут быть проведены организационные выступления военнослужащих против существующего политического режима.». И поплатился за это жизнью!» [262] Автор данной цитаты осторожно не называет, кто убил, но для читателей его мысль все равно ясна. В расследовании убийств прежде всего важно определить, кому убийство было выгодно. После этого одна из основных версий становится довольно просто разрешаемой.

Нет особых сомнений, что убийство Рохлина прежде всего было выгодно правящему режиму. Это ясно. Но сразу встает следующий вопрос: не совершили ли убийство власть предержащие? Вопрос этот закономерен и возник после убийства, не только в уме следователя, но и большинства россиян. Последнее обстоятельство следует принимать во внимание.

Логично, что власти такие вопросы не нужны. Причастна власть к убийству или нет, но нужно побыстрее избавиться от такого подозрения. А лучший и, по сути дела, единственный способ избавиться — найти другого убийцу. Подлинного или мнимого не важно, важно быстрее найти. Хотя бы на первое время. Там пока разберутся, что это не так, эмоции улягутся. Это первое.