Читать онлайн «Религиозные судьбы великих людей русской национальной культуры». Страница 50

Всем явлениям современной ему жизни митрополит Платон давал свою оценку в проповедях, на всякий запрос времени отзывался своим религиозным мнением, всегда ясным, убедительным и, безусловно, церковным. Частые соприкосновения с высшим обществом нередко ставили его в необходимость отражать враждебную язвительность, прямые нападки, злобные выпады. И во всех случаях митрополит Платон оказывался на высоте своего религиозного сознания. Так, находясь при дворе императрицы, митрополит Платон хранил строгость монашеской жизни и обличал в проповедях модные атеистические учения своего века. Однажды знаменитый энциклопедист Дидро, бывший в Петербурге по приглашению Екатерины II, зашел к митрополиту Платону и повел с ним такую беседу: «Знаете ли, отец святой: философ Дидро говорит, что нет Бога». – «Это еще и прежде него сказано», – спокойно заметил Платон. – «Когда и кем?» – «Давид сказал: Рече безумец в сердце своем: несть Бог. А вы то же говорите устами».

Говорят, что Дидро, опешив перед находчивостью митрополита Платона и не сумев возразить дальше, бросился ему на шею.

Вот и другой случай его остроумия. В Чудовом монастыре была при входе картина Страшного Суда. Митрополит Платон шел в Чудов, когда одна известная ему графиня рассматривала картину и, увидев митрополита Платона, обратилась к нему за благословением. Он спросил: «Что вы рассматриваете? картину?» – «Смотрю, – отвечала язвительная женщина, известная своим легким поведением, – как архиереи идут в ад». – «А вот, – сказал ей митрополит Платон, указывая ей на адские муки вольной женщины, – поглядите-ка на это».

Служение митрополита Платона было великолепно. В большие праздники он ездил в золотой карете, запряженной шестеркой белых коней в шорах. Перед ним шли скороходы, ехали вершники. Около кареты бежал народ, чтобы поглядеть на митрополита Платона. Так приехал он однажды к известной Дашковой, президенту Академии наук, которая спросила его: «Преосвященный, вас возят шесть коней, а Христос всегда ходил пешком». – «Так, – отвечал ей митрополит Платон. – Христос ходил пешком, и за Ним овцы следовали. А я своих овец не догоню и на шестерке».

Все эти факты я привожу к тому, чтобы показать, как по-настоящему религиозный и высокопросвещенный человек в любых положениях и обстоятельствах жизни умеет оставаться на высоте своего архипастырского служения, заботясь не о себе, а о славе Божией. Ни почет, ни богатство, ни высокое положение не могли помешать митрополиту Платону выполнить свое высокое назначение, которое состояло в том, что он духу западного свободомыслия противопоставлял дух истинной православной церковности, вольнодумному рассудку показывал высшую разумность веры и перед обществом, восставшим на Церковь Христову, утверждал ее вечное достоинство и незыблемость.

Таким и должен был быть православный иерарх, который по положению своему соприкасался с высшим светским обществом, с правительственными кругами, с ученой интеллигенцией своего времени. Таким и был митрополит Платон: ученый христианин для ученых, богатый христианской мудростью для правителей государства, полный христианской благости для немощных, грозный гневом пастыря для развращенных и отступников, везде устойчивый и ясный, мужественный в защите истины и кроткий в послушании святой воле Божией. Словом, истинный апостол Христовой Церкви.

В то же екатерининское время, но в других условиях, в другой обстановке мы видим святителя Тихона Воронежского, влиятельного и плодотворного учителя веры и нравственности. Его сочинение «Об истинном христианстве» составляет образец русского православного богословия. «Сокровище духовное, от мира собираемое» и другие нравственные сочинения отличаются глубокой назидательностью. Это уже не сочинения, а духоносные творения, которые теперь причислены к лучшим образцам русского святоотеческого богословия.

Епископ провинциальной епархии Воронежской, удаленной от шумных и блестящих столиц Русского государства, святитель Тихон был поставлен Промыслом Божиим в непосредственную близость к простому народу. И это было не случайно. Он, будучи сыном многосемейного и бедного дьячка Новгородской епархии, с самого раннего возраста вытерпел все невзгоды нищего и голодного люда и практически познал жизнь бедного простонародья. Мать, обремененная семьей и материальной нуждой, уже собралась отдать мальчика Тимофея в работники к ямщику, но старший брат его, бедный причетник, принял в нем участие и дал ему возможность выучиться грамоте, а потом на последние свои копейки включил Тимофея в Новгородскую семинарию. Трудно приходилось четырнадцатилетнему Тимофею: дома он должен был зарабатывать на хлеб, нанимаясь в поденщики к богатому мужику, а в семинарии нанимался к огородникам копать гряды, пока не попал в благодетельную бурсу. Но и в бурсе было плохо: давали только хлеб и приют. Он вынужден был продавать половину своей хлебной порции, чтобы на вырученные деньги купить свечечку для занятий. Товарищи смеялись над его усердием к занятиям и над его отоптанными лаптями. Найдут, бывало, эти лапти под его койкой и начнут ими махать на него с припевом: «Величаем тя…»

Так прошли годы его семинарского курса, затем в его жизни как лучшего воспитанника следовали учительство и монашество, к которому он чувствовал внутреннее призвание, и затем обычное движение по учительским и монашеским степеням вплоть до архимандритства и семинарской ректуры в Твери. Но и на такой служебной высоте он не забыл своей прежней жизни и остался простым человеком, другом народа, прибежищем всех голодных и холодных. Шесть книг «Об истинном христианстве», которые остались памятником его преподавания в Тверской семинарии, показывают, что его здравый, прямой и практический ум не был испорчен господствовавшей в то время схоластикой и не приучился к пустой игре в одну диалектику. Каждая страница этих книг говорит, что он менее всего стремился показывать читателям красоту слога и искусство диалектической изощренности, а всегда имел в виду лишь выяснить взятую для изучения богословскую мысль по разуму Православной Церкви, выяснить как можно короче, доступнее для всех, даже для самых простых слушателей, и, кроме того, сделать эту мысль началом их жизни и деятельности.

Один из биографов святителя Тихона говорит: «Недолго пробыл святитель в Твери и скоро был призван на высшее служение в сане епископа. Еще по указу Елизаветы Петровны в 1761 году он был рукоположен во епископа города Кексгольма и Ладоги, викария Новгородской епархии. В Новгороде с немалым смущением встретили его товарищи по семинарии, которые уже были священниками и диаконами. Многие из них вспоминали, как они неразумно смеялись над его лаптями, и теперь со смущением представлялись своему владыке. Но Тихон встретил их кротко и, улыбаясь, напомнил им детство: “Вы, братцы, махали на меня тогда отопками, а теперь будете махать кадилами”».