Читать онлайн «Жизнь Александра Флеминга». Страница 21

Грей попросил Флеминга написать картину, чтобы оправдать его зачисление в клуб. Флеминг ответил, что, к сожалению, он не художник. Грей заставил его взять кисти и потребовал написать сцену на ферме. Флеминг с большой неохотой написал корову, которая совсем не была похожа на корову.

– Спасибо, – сказал Рональд Грей. – Это шедевр и именно то, чего я хотел.

Через некоторое время он повел Флеминга на художественную выставку, где эта картина висела на видном месте. Автора «Портрета коровы» все это очень развеселило, тем более что несколько критиков хвалили художника за «искусную наивность». Он сам слышал, как две весьма благовоспитанные пожилые дамы обсуждали его картину.

– Может быть, вы и правы, – сказала одна из них. – Это новое искусство, видимо, имеет какой-то смысл, но я не могу уловить, какой именно.

Флеминг из опасения, что этого недостаточно, попросил одного друга, Э. Дж. Сторера, купить картину – оплатит же ее он сам, но, вспомнив, что предстоит еще внести комиссионные за выставочный зал, он передумал. Тогда было решено, что Сторер только приценится к картине и откажется ее приобрести, заявив, что она слишком дорогая. Комитет удовлетворился этой комедией, и Флеминг был избран пожизненно членом клуба. Он посещал его до самой смерти и познакомился там с большинством крупных художников своего времени. Новая среда нравилась Флемингу, и он тоже довольно быстро завоевал любовь своих новых знакомых.

Клуб Челси ежегодно давал костюмированный бал, и миссис Дэвис с Рональдом Греем решили повести туда Флеминга. Но надо было найти ему даму. Художник Стир предложил пригласить очень красивую девушку Лилли Монтгомери, которая ему позировала. Флеминг загримировался под негра и был в восторге от бала. В следующем году он пошел на бал со своим другом доктором Портеусом. Оба надели красные короткие юбочки и черные чулки, перерядившись в маленьких девочек. Бактериологи порой умели развлекаться.

В лаборатории Флеминг, помимо обычной работы, продолжал свои собственные исследования. В 1909 году он напечатал в «Ланцете» прекрасную статью о причине появления угрей. Затем он внес усовершенствование в реакцию Вассермана, применяемую для диагностики сифилиса, – он создал реакцию в миниатюре, пользуясь очень небольшим количеством крови, взятым из пальца. Больше всего ему нравилось мастерить всякие приборы, исправлять недостатки аппаратуры при помощи первого попавшегося под руку предмета, например брючного зажима для велосипедистов. Постепенно он вырабатывал для себя свою собственную философию исследовательской работы. Никаких жестких планов. Необходимо продолжать повседневную работу, стараясь не пропустить ни одного необычного явления и вовремя оценить его значение.

Патрон оставался гением, восседавшим на Олимпе. Одним из достоинств Райта было то, что он предоставлял своим ученикам полную свободу действий в области научной работы. Сам же он продолжал разрабатывать новые сложные усовершенствования в технике исследований, как, например, то, которое он назвал стирка и полоскание. При помощи очень длинной пипетки, разделенной на равные отрезки, можно было получить все более и более ослабленные растворы инфекционных культур.

Когда Фримен и Нун по просьбе профессора Жюля Борде продемонстрировали приспособления Райта в Пастеровском институте, Морис Николь сказал: «Все эти методы годятся для фокусников или для развлечения детей». Он был совершенно прав. Методы Райта требовали необычайной сноровки. Они восхищали Флеминга. Он знал, что они слишком сложны, но знал также, что он скорее, чем кто-либо другой, благодаря своей ловкости сумеет ими пользоваться. Кроме того, их защищал патрон, а Флеминг сохранял верность своему учителю.

Его верность достойна уважения, так как за стенами лаборатории все более сильные враждебные течения стремились ее подточить. Нападки на Райта множились. Некоторые собратья по профессии называли его «Sir Almost Right»17. Даже в самой больнице Сент-Мэри многие врачи, работавшие в других отделениях, не верили в вакцинотерапию. Вакцинировать для предупреждения болезни – это понятно, но вакцинировать с лечебной целью – нелепо. «Райт повсюду вызывал бури, – рассказывает профессор Ньюкомб. – Некоторые ученые утверждали, будто вся его работа абсурдна. Флеминг твердо поддерживал учителя и в это бурное время оставался на его стороне».

Светила Харлей-стрит, уязвленные презрением Райта к той медицине, которую он называл «ненаучной», мстили ему, отказываясь считаться с результатами, полученными в Сент-Мэри. Статистики, уже воевавшие против Райта во времена противотифозной вакцинации, снова набросились на него. Отвечая им, Райт утверждал, что при рассмотрении настолько несхожих между собой фактов, какими являются медицинские случаи, математическая статистика должна уступить место «диакритическому суждению», как он это назвал, снова придумав свое собственное определение, то есть одному из высших свойств разума, которое позволяет оценивать явления по их индивидуальным особенностям, а не по их соответствию друг другу. И он добавлял: «Этого диакритического суждения лишены, как известно, женщины и Бернард Шоу».

Но даже учеников Райта иногда одолевали сомнения. Кольбрук рассказывает: «Одержимые энтузиазмом, мы придавали слишком мало значения vis medicatrix naturae»18. Вакцинотерапия или же сама природа излечивали местные инфекции? Действительно язвы зарубцовывались, туберкулы исчезали, фурункулы рассасывались. Бесспорно, бывали и неудачи, но тогда мы говорили себе, что инфекция распространилась в организме, прежде чем было предпринято лечение. Сотрудников лаборатории Сент-Мэри упрекали и за то, что они продавали вакцины крупной фармацевтической фирме. Но что тут было плохого? Ведь полученные средства шли лишь на расширение лаборатории, а сами ученые, включая и Райта, продолжали работать за смехотворную плату.

Райт приобрел себе также врагов – и очень крикливых – своими нападками на суфражисток. Он упорно продолжал отстаивать взгляд, что между женским и мужским умом огромная пропасть. Кольбрук приводит его изречение о женщинах: «Мы их содержим и кормим с тем, чтобы они не могли выражать своего мнения». Он написал целую книгу – «Обвинительная речь без всяких сокращений против голосования женщин». В этой книге он развивал мысль, что суфражистки – это неудовлетворенные женщины, которые мечтают об «эпицентрическом» мире (эпицен – от греческого эпикуанос – общее, одинаковое для обоих полов), где мужчина и женщина были бы равными и трудились бы бок о бок, занимаясь одной и той же работой. Однако, утверждал Райт, как только эти условия будут выполнены, женщина получит всякие преимущества и помешает мужчине работать в полную силу. Эту доктрину он мог проводить в стенах своей лаборатории, но она вызывала бурное возмущение в женском мире, кстати, очень могущественном.