Читать онлайн «Франклин Рузвельт. Уинстон Черчилль». Страница 39

К поборникам мира можно отнести, например, военного министра Стимсона и министра иностранных дел Халла, наряду с ними также представителей плановых комиссий министерства иностранных дел, которые занимались планированием послевоенной экономики. Они полагали, что смогут извлечь уроки из ошибок Версальского договора. Его бессмысленные назначения репараций и другие ненужные меры пробудили бы в Германии только ожесточение и националистические страсти и дали бы благодатную почву для пропаганды националистов в Веймарской республике. Уверенность в том, что не появится новый Гитлер, могла быть достигнута только тогда, когда были бы созданы экономические предпосылки для стабильной демократии. Немецкая экономика должна была достичь предела, способного обеспечить сносный жизненный уровень. Необходимые выводы этих планов министерства иностранных дел состояли в том, чтобы Германия осталась неделимой, а репарации ограничить. Если предоставить разрушенную экономику самой себе, то американскому налогоплательщику пришлось бы предотвращать массовую смерть, чего не потерпела бы американская общественность. Кроме того, экономический коллапс Германии нанес бы экономическим интересам США еще более фундаментальный вред. Он затруднил бы восстановление разрушенной Европы, потому что другие европейские государства решились бы в связи с бедственным положением в Европе на протекционистскую политику — этот ужасный призрак со времен мирового экономического кризиса. Обнищавшая Германия вступила бы в конфликт с решениями и намерениями конференции в Бреттон-Вудз в июле 1944 года, на которой 44 нации во главе с США объединились на основе принципов либерально-капиталистического послевоенного устройства.

К защитникам драконовского мира принадлежали Рузвельт, его первый советник Гарри Хопкинс, министр финансов Генри Моргентау, большая часть высшего военного руководства, а также заместитель и соперник Халла Самнер Уэльс. Разногласия с «голубями» начались уже с интерпретации прошлого и уроков, которые следовало извлечь из этого. Рузвельт считал Версальский договор плохим, т. е. очень мягким. После второй мировой войны гарантии против повторного возврата прусско-немецкого милитаризма должны быть сильнее и окончательными. Кроме того, Рузвельт не считал только Гитлера ответственным за национал-социализм. В разгар второй мировой войны он был убежден в агрессивном национальном характере немцев. Его особая ненависть была адресована «прусской милитаристской клике» и «ведущим войну бандам милитаристов», которые должны быть истреблены, чтобы в будущем сохранить мир. В связи с такой оценкой он до конца своих дней твердо придерживался планов разделения Германии, которые на Ялтинской конференции были выделены для принципиального решения, чтобы в спокойной обстановке коллективно обсудить конкретные шаги. Но не эти планы раздела Германии, а границы зон оккупации стали территориальной основой немецкого раздела, которые из-за временного отсутствия ориентации американского представителя в Европейской совещательной комиссии находились в стадии развития с учетом британо-русских инициатив и были приняты только после смерти президента. В планах раздела Германии для Рузвельта снова решающую роль играл Советский Союз. Разделение Германии, по расчетам президента, Сталин должен рассматривать как решающую гарантию безопасности. Оно могло привести его к осознанию того, что нет необходимости будущую страну на восточной границе Советского Союза ставить под свой контроль.

Будь Рузвельт как борец за жесткий мир в вопросе будущего раздела Германии, по меньшей мере, последовательным, противоречивые и запутанные концепции по германскому вопросу привели бы к тому, что были решены две другие проблемы, затрагивающие будущее Германии: репарации и американская оккупационная политика после войны. В то время как Рузвельт в вопросе о репарациях не позднее чем с момента подготовки к Ялтинской конференции стал придерживаться аргументов министерства иностранных дел, а Сталин, напротив, выступал за политику репараций, которая позволила бы немцам поддерживать жизненный уровень, открывающий путь для демократии, дающий право надеяться на оздоровление европейской экономики, появилась директива 1067 Объединенного Генерального штаба об оккупационной политике после войны, а именно в духе плана Моргентау, который должен был помешать Германии начать третью мировую войну.

Основные положения плана, принятого на конференции в Квебеке, стали, правда, в значительно модифицированном виде фундаментом оккупационной политики. Основа была заложена в политическом ансамбле министерства финансов во главе с Моргентау, Объединенного Генерального штаба и административной верхушки военного министерства, причем, как инакомыслящий военный министр Стимсон, так и министерство иностранных дел были отстранены. Когда Рузвельт в августе 1944 года отверг руководство по оккупационной политике, которое было выработано в ставке союзных войск генерала Эйзенхауэра в Лондоне, посчитав его слишком мягким, и вскоре после этого присоединился к плану Моргентау, военное министерство и Генеральный штаб использовали шанс выработать директивы для нового руководства, которое соответствовало идее Моргентау «запланированного хаоса». Концепция министра финансов действовала на военных так привлекательно, потому что принятие за основу того, что экономический хаос в Германии совпадает с политическими послевоенными целями США, освободило бы оккупационные войска от задачи заниматься экономическими проблемами, чему американский генералитет хотел всячески воспрепятствовать. Принципы, сформулированные в Квебеке, преодолев потом внутрипартийную борьбу, которую можно, в частности, описать как сатиру, были положены в основу директивы 1067. В ее предпоследней редакции она была подписана Рузвельтом 20 марта 1945 года, а в последней редакции ее подписал Трумэн лишь через три дня после германской капитуляции.

Хотя Рузвельт в сентябре 1944 года под давлением общественной критики дистанцировался от плана Моргентау, его подпись в Квебеке была знаменательной для тогдашнего понимания драконовского мира. По этому плану Германия должна была на востоке и западе отдать земли Польше и Франции, Рурская область и Кильский канал должны были быть взяты под международный контроль, остальная часть Германии должна быть разделена в зависимости от деления, оккупационная армия не должна была нести никакой ответственности за экономику. Экономической основой этого проекта был полный развал индустриальной базы Германии, а именно Рурского бассейна, шахты которого должны быть закрыты, а промышленное оборудование увезено.