Читать онлайн «Солдат столетия». Страница 92

Член Ставки Верховного Главнокомандующего маршал Г.К. Жуков так говорил об итогах действий советских партизан: "За 1943 год партизаны подорвали 11 тысяч поездов, повредили и вывели из строя 6 тысяч паровозов, около 40 тысяч вагонов и платформ, уничтожили свыше 22 тысяч машин и более 900 железнодорожных мостов. Организаторами этих действий являлись местные подпольные партийные организации"[140].

К сожалению, из-за недостатка взрывчатых веществ партизаны не могли уничтожать железнодорожные мосты, а только их повреждали и часто весьма слабо. В 1943 году действиями партизан руководили не местные подпольные партийные организации, а в основном штабы партизанского движения. Кроме того в тылу врага действовали отдельные партизанские формирования руководимые Главным разведуправлением и НКВД, а также и гвардейские минеры.

Подпольные партийные организации не имели никаких средств для массовых диверсий в тылу Вермахта. Партизанским формированиям, в том числе и подпольным, средства борьбы в 1943 году доставлялись из тыла Советской Армии, в основном по воздуху и в ряде случаев наземным путем.

Из труда маршала Г.К. Жукова видно, что Ставка по существу не уделяла должного внимания партизанской борьбе в тылу Вермахта, имея в 1943 году, большие возможности по полному обеспечению партизан минно-взрывными средствами за счет уменьшения сбрасывания бомб на железные дороги противника. Это могло бы привести к прекращению железнодорожного движения в тылу Вермахта на территории СССР и прекращению ночного движения автотранспорта врага и создать для немцев уже летом 1943 года положений, близкое к катастрофе.

Мост через р. Павяя бомбили десятки самолетов — он уцелел. Дали ВВ партизанам — они его разрушили. В мае 1943 года на участок Орел-Брянск было совершено 500 самолето-вылетов, бомбили также на брянский железнодорожный узел. Движение нарушено незначительно — меньше, чем подрыв одного моста партизанами.

В декабре 1941 года Сталин согласился с П.К. Пономаренко, что "Систематическими диверсиями можно закрыть движение на железнодорожных магистралях, ночное движение на автомобильных дорогах и сделать неполноценным дневное движение. Это заставит противника снять с фронта десятки дивизий на охрану коммуникаций, которые в конечном счете затруднят диверсии, но не ликвидируют их"[141].

Сталин не возразил, но предложил решать эту задачу за счет добываемых партизанами трофеев, что было явно невыполнимо. Опыт убедительно показывал, что эффективность применения партизанами минно-взрывных средств для подрыва мостов, автомашин, крушения поездов в сотни раз выше, да и сопряжено с меньшими потерями с нашей стороны, чем бомбовые удары по железнодорожным и автомобильным коммуникациям противника. Но всю войну удары по железнодорожные коммуникациям авиации увеличивались, а партизаны не могли закрыть движение на железнодорожных магистралях с весны 1943 года только из-за недостатка минновзрывных средств и отсутствия оптимального планирования операций.

Подпольщик или партизан?

Партизанские действия в условиях Второй мировой войны были сложными военными действиями с применением специальных средств, дающих партизанам возможность наносить урон врагу не вступая с ним в бой. Управление партизанскими действиями уже требовало наличия средств радиосвязи.

Подпольные парторганизации не имели в своем составе ни нужных кадров командиров и ни средств радиосвязи. Да и вообще подпольные парторганы создавались на партизанских базах и при отходе наших войск и могли руководить только теми формированиями, которые ими или с их участием были созданы.

К более чем 90 % сделанного партизанами подпольные парторганизации отношения не имели. Вернее ими самими руководили из партизанских зон, районов и краев, где руководящих подпольных органов не было.

В этот период партизаны испытывали острую нужду в минно-подрывных средствах и при достаточном обеспечении ими, могли бы уже в 1943 году отсечь вражеские войска на Восточном фронте от источников снабжения.

20 июня 1941 года я был в штабе Белорусского военного округа и видел там подавленных офицеров, которых тревожило сосредоточение готовых к нападению войск Вермахта.

Начальник артиллерии военного округа генерал А.Н. Клич, с которым мы подружились в Испании, мне с горечью сказал: "Немцы явно готовятся к нападению, а нам приказали отправить на строительство ряд орудий, сосредоточенных на полигоне для учений. Докладывали в Москву. Отвечают: "Товарищ Сталин знает и говорит не поддавайтесь панике".

В приграничных военных округах вблизи от границы сосредоточено огромное количество боеприпасов, даже оружие и горюче-смазочный материал, которые не были по существу прикрыты войсками. Я встретил автомобильную колонну, которая шла в Белосток уже после того, как он был занят противником. При отходе наших войск я уничтожал запасы горючего, которые мы уже не могли использовать и тем более не было возможности их вывезти.

Уничтожение продуктов при отходе, требование "гнать немца на мороз" поджогом населенных пунктов, в которых они размещались, много помогло оккупантам. Они вели пропаганду о том, что все это делается советской властью потому, что она уже не думает возвращаться, иначе зачем уничтожать то, что может сохраниться для использования при возвращении.

Больше того, требование об уничтожении невывезенного хлеба и угона колхозного скота способствовало привлечению на сторону врага людей, потерявших веру в победу Красной Армии, особенно родственников пострадавших в ходе репрессий при коллективизации.

История не знает такого массового использования населения и военнопленных в борьбе против своих войск, как это было в годы Великой Отечественной войны. Свыше миллиона двухсот тысяч советских людей почти всех национальностей участвовало в войне против своей Родины в полиции, а также в войсковых формированиях. Многие военнопленные шли в эти воинские формирования, создаваемые оккупантами, с целью вырваться из голодного плена и при первой возможности перейти на сторону партизан, как это сделала бригада под командованием Гиль-Радионова, которая, уничтожив бывших в ней оккупантов и матерых предателей, полностью перешла на сторону партизан, превратившись в 1-ую антифашистскую бригаду. Много полицейских, рискуя жизнью своих семей, также переходили на сторону партизан. Так в Белоруссии к партизанам перешло свыше 26 тысяч полицейских.

Оставшиеся без продуктов и других средств существования советские железнодорожники, чтобы не умереть с голода, вынуждены были работать на врага. Всего на временно оккупированной территории уже зимой 1941-42 года работало свыше 500 тысяч советских железнодорожников, которые восстанавливали и обеспечивали движение поездов. И только отдельные диверсанты, прошедшие спецподготовку, наносили существенный урон оккупантам. Особенно успешно действовала группа на железной дороге во главе с К.С. Заслоновым, А.Е. Андреевым. Но таких групп были единицы, да и связь с ними практически не поддерживалась. А если бы при отходе наших войск продовольствие, которое не могло быть эвакуировано, было бы роздано тем, кто в силу сложившейся обстановки оставался на оккупированной территории, было бы меньше тех, кто работал на врага.