Читать онлайн «У лукоморья». Страница 53

Возложили к пушкинскому алтарю свои подарки и многие зарубежные гости. Так, президент общества дружбы ГДР — СССР Лотар Больц принес в дар заповеднику бронзовый бюст поэта. Английский композитор Б. Бриттен поднес ноты своих романсов, написанных на слова Пушкина. На обложке этого опуса изображение заповедного озера Маленец. Паломники из Франции привезли с собою книги переводов творений Пушкина на французский язык, арабы — на арабский, поляки — на польский, югославы — на сербскохорватский язык… Крупнейший славист-пушкиновед Италии Этторе Логатто, гостивший несколько лет тому назад в Михайловском, узнав о том, что в заповеднике нет сочинений итальянского драматурга XVIII века Альфиери, книги которого некогда были в кабинете поэта, по возвращении в Италию разыскал у римских букинистов старинное издание Альфиери и прислал его нам. Каждый народ по-своему выражает чувства любви и уважения к Пушкину и памятным пушкинским местам.

Так выразила свои чувства латышская поэтесса Мирдза Кемпе, принимавшая участие в одном из пушкинских празднеств в селе Михайловском.

А вот какой случай произошел несколько лет тому назад.

Как-то накануне знаменательного дня, 21 августа, дня ссылки Пушкина в Псковскую деревню, на усадьбе Михайловского появилась большая толпа старичков и старушек — человек полтораста. Они долго и как-то бестолково ходили кругом да около дома поэта. Приметив их замешательство, я подошел и спросил, кто у них главный и чем они взволнованы. Ответила бойкая старушка: «Мы приехаль к Пушкин тля ему спеть песня. Наш рекент пошел искать директор и его нет!..» Я представился. Выяснилось, что приехавшие — певцы хора ветеранов труда Эстонии. Приехали они специально, чтобы дать концерт в Михайловском для всех, кто в этот день будет в гостях у Пушкина.

Подошел регент Альмар Вийрс и его помощник Лаансалу Арво. Певцы расположились на дорожке вокруг дернового круга перед домом поэта. Дирижер встал на ступеньку крыльца. Хор запел «Зимний вечер». Пел по-русски, вдохновенно и молитвенно. Потом спели песню эстонского композитора Миины Хярмы «Цвети, расти, живи, родина наша» и «Не забудь» — песню Густава Эрнесакса…

Я стоял среди толпы экскурсантов и слушал с умилением сердечным чудное пение добрых старцев… Но я не мог не заметить, что в стороне у ограды собралась какая-то толпа долгогривых ребят, которые о чем-то шептались и спорили… Только закончил эстонский хор свое выступление, как к кругу подошла группа молодежи. Из нее выскочил парень и, обращаясь к толпе, крикнул: «А теперь будет выступать молодежный хор студентов из Риги! Можно?» — «Можно, можно, пожалуйста!» — закричали ему в ответ.

Хор стал полукругом перед домом Пушкина. Дирижер возгласил: «Ян Райнис, „Сломанные сосны“».

Хор пел куплеты песни поочередно, один по-русски, другой по-латышски.

Песней наполнились окрестные поля и луга.

Ее подхватили леса и рощи Михайловского. Эхо ее неслось всё дальше и дальше…

Счастливы люди, имеющие таких поэтов, как Пушкин.

Счастлив и Пушкин, имеющий таких потомков.

Деревенька Савкино стоит над Соротью. Маленькая, вся в зелени, в яблоневых садах. Со стороны Воронина к ней примыкают колхозные нивы. Михайловское от деревни скрыто стеной хвойного молодняка и древним боровым лесом, чистым и светлым даже в пасмурный день. У берега реки — большой крутояр Воронья гора, далее пушкинский «холм лесистый», на котором во время оно находилась «скудельня» — место погребения безродных людей или погибших по какому-нибудь несчастному случаю…

Много видела эта земля. До того как деревеньку в 1944 году сожгли гитлеровцы, в ней было шесть изб. Нынче — десять, из них половина построена заповедником для своих сотрудников, в остальных живут потомки Древних насельников этого места Бельковых да Ивановых, давно сроднившихся с заповедником. Дома стоят вокруг городища Савкино, или Савкиной горки, как стали называть это место позднее, уже в XIX веке.

С XVI века Савкино входило в состав псковского пригорода — крепости Воронин. Название месту дал легендарный поп Савва, поставивший на вершине городища поклонный памятный камень с крестом. До сих пор городище было без названия — просто городище. В XVII веке оно отошло в цареву казну и числилось дворцовым имуществом, находящимся «впусте».

В 1708 году указом Петра I пригород Воронин был исключен из списка городов, а городище Савкино приписано к Пятницкой церкви Святогорского монастыря. Еще позже, в годы укрепления дворянской империи, когда цари раздавали псковские дворцовые угодья своим верным слугам, Савкино было пожаловано «служилому человеку императорской гвардии» Затеплинскому, который устроил здесь свое небольшое поместье. После его смерти деревенька значилась за Псковской дворянской опекой.

О Савкине мечтал Пушкин, когда узнал, что оно продается. Деревенька ему очень нравилась, нравилось всё: уединенность места, истинно русская природа, аромат древности и близость городища к Михайловскому. Но мечтам Пушкина, как известно, не суждено было сбыться.

Во второй половине XIX века, после освобождения крестьян от крепостной зависимости, Савкино откупили вольные хлебопашцы, бывшие дворовые Затеплинских. Жили они здесь из поколения в поколение. Бережно хранили старинные традиции, обычаи и предания своих «отчичь и дедичь», даже свой особый диалект. Они настолько сберегли свой древневеликорусский говор, что уже в советское время изучать его приезжал известный ученый, собиратель народных преданий и диалектов, член-корреспондент Академии наук СССР В. И. Чернышев. А потом опубликовал научное исследование «Особенности говора жителей деревни Савкино». Савкинцы никогда не скажут «лошадь», «трость», а непременно «конь», «палица» — слова праславянские по происхождению…

Городище Савкино в XIV–XVII веках входило в состав военно-оборонительных укреплений города-крепости Воронич. На вершине его находился небольшой деревянный, уже для XVI века древний, Михайловский монастырь, устроенный в память архангела Михаила.