Читать онлайн «Горький». Страница 1

Рассказать достоверно и в то же время интересно о жизни замечательного человека нашей эпохи — задача гораздо более сложная, чем поведать о днях великого деятеля прошлого.

Автор биографии нашего современника ограничен рядом традиционных условностей, более или менее убедительно обоснованных.

Эти условности касаются прежде всего деталей частной жизни исторической личности. И здесь сдержанность биографа вполне понятна, поскольку еще живы люди, о которых может идти речь в связи с героем М. Горький умер в 1936 году. Но он и сейчас наш живой современник, возбудитель наших мыслей и чувств, спутник и часто руководитель в нашей борьбе за коммунизм. Читая его произведения, мы слышим взволнованный голос, голос любви и ненависти, голос борца за счастье человечества.

Читатель вправе требовать от биографа, чтобы он наиболее полно использовал материал и изложил его с той правдивостью, которая не терпит одических преувеличений и не боится сказать о противоречиях героя и теневых сторонах в его облике.

Но исчерпывающей полноты в рассказе о жизни Горького и теперь еще трудно достигнуть — по вполне объективным причинам. Так, мы плохо осведомлены о жизни Горького на Капри в годы его эмиграции после разгрома революции 1905 года. Даже о каприйской рабочей школе биографы Горького располагают самыми ограниченными сведениями. Совершенно не освещены его взаимоотношения с интеллигенцией, с социалистами, знакомство писателя с современной и прошлой жизнью приютившей его страны, с памятниками ее искусства. Еще менее в распоряжении биографа материала о втором, добровольном пребывании Горького в Италии — до окончательного возвращения на родину. Даже литературная деятельность Горького этих лет до некоторой степени выпала из поля зрения биографов.

Переписка Горького с многочисленными его российскими корреспондентами только за последние годы частично стала доступной для исследователя. В еще меньшей степени известна переписка Горького с иностранными писателями: недавно опубликованы лишь отдельные документы из переписки его с Р. Ролланом, с Г. Уэллсом и другими.

И еще нам хочется сказать читателям данного варианта груздевской биографии Горького следующее: не ищите в ней исчерпывающего анализа и развернутой критической оценки всех художественных произведений Горького. Ведь, по существу, наше литературоведение только начинает приступать к серьезному исследованию наследия Горького, а поскольку Горький наш современник, это исследование пока еще не выходит за пределы предварительных разведок или дискуссий по тем или иным проблемам, которые к тому же могут быть разрешены только в процессе изучения развития советской литературы в целом. И не нужно забывать, что И. А. Груздев не столько литературовед в строгом смысле слова, а прежде всего биограф. И как биограф Горького он до сих пор не имеет ни соперника, ни смены себе, ни замены. По прежним его книгам о Горьком (несколько разновременных редакций биографии, том книги «М. Горький и его время», статьи и заметки) сотни тысяч молодых читателей получали свое первое знакомство с жизнью и творчеством великого писателя. От Горького воспринимали наши девушки и юноши пафос героической борьбы за жизнь, мир, радость свободного творческого труда.

Роль путеуказателя к Горькому, к неисчерпаемым богатствам его жизненного опыта, к сокровищнице его художественного наследия выполняет с честью и новая биография Горького, очерк всей его жизни.

Заслуженный деятель науки профессор В. А. Десницкий

Алексей Максимович Пешков (Максим Горький) родился 16(28) марта 1868 года в Нижнем-Новгороде. Отец его, Максим Савватиевич Пешков, столяр мастерских Волжского пароходства, и Варвара Васильевна Каширина обвенчались против желания старика Каширина, отца невесты.

Василий Васильевич Каширин, владелец красильного заведения, когда-то бурлак, а потом цеховой старшина красильного цеха, не допустил бы брака с неведомым, пришлым парнем — он твердо рассчитывал выдать дочь за дворянина; но любовь молодых людей взяла свое, и упрямый красильщик должен был смириться перед их волей.

По семейным преданиям, Максим Савватиевич Пешков был отличным мастером, умным, добрым и веселым человеком.

Надо полагать, был он грамотным, так как через семь лет после женитьбы получил должность управляющего пароходной пристанью в Астрахани. В этот город он и отправился с семьею весной 1871 года.

В Астрахани Пешковы прожили недолго. Максим Савватиевич умер от холеры, и вдова с маленьким сыном возвратилась на родину, в Нижний, в дом Каширина.

В Нижнем началась для мальчика новая жизнь, в корне отличная от дружной и складной жизни Пешковых в Астрахани.

Безоглядное озорство, издевательство над слабыми, пьяная жестокость — такой быт царил в семействе Каширина, хозяина предприятия, в котором работали и два его взрослых сына.

Развитие машинного хлопчатобумажного производства и распространение фабричных ситцев вытесняли в ту пору ручное домашнее ткачество, а вместе с ним и красильный промысел такого же типа. Этот процесс тяжело давил на семью Кашириных, вызывая отчаянные попытки каждого из рабочих членов семьи удержать для себя остатки когда-то выгоднейшего предприятия, порождая свары и жестокие драки.

Жизнь в семье Кашириных вспоминалась впоследствии Горькому как «суровая сказка, хорошо рассказанная добрым, но мучительно правдивым гением». В этом семейном быту в свирепой борьбе собственников перепадало нередко и ему, сыну нелюбимого в доме Кашириных Максима Пешкова, но он не покорялся этому быту и, как мог, сопротивлялся ему.

Только одно лицо в семье Кашириных выделялось как светлое явление на общем мрачном фоне жестокого быта. Это была бабушка Горького, Акулина Ивановна Каширина, эпический, незабываемый образ которой он дал в своей автобиографической повести «Детство».

А. И. Каширина в молодости была балахнинской кружевницей; кружевницы эти славились в равной мере и своим ремеслом и своими песнями. Память ее удерживала огромное количество стихов. Она принадлежала к числу тех хранителей и мастеров народного творчества, которые назывались у нас «сказителями», и только по случайным причинам осталась вне внимания литературных деятелей, собирателей фольклора.

Впрочем, она известна была не только в своем кругу.