Читать онлайн «Первое кругосветное плавание». Страница 164

88

Эта сцена приобретает иной характер в передаче спутников Кука, которые считают, что Пуреа (Обареа), поведение которой не отличалось большой нравственностью, буквально натравливала на девочку двух туземцев, не желавших, однако, исполнять приказы Пуреа, причем все местные жители, которые были свидетелями этого происшествия, сурово порицали Пуреа (Beaglehole, 94, п. 1.).

Речь идет о кораблях французской экспедиции Бугенвиля «Будоз» и «Этуаль», побывавших на Таити в апреле 1768 г. Бугенвиль взял с собой во Францию таитянина Ахутору (Оретте – у Кука). Сифилис был первым результатом европейской «цивилизации» коренного населения Таити.

Болезнь эту занесли моряки «Дельфина» в 1767 г. Штурман экспедиции Уоллиса Джордж Робертсон в своих записках (Robertson, The discovery of Tahiti, London, 1949) отмечал, что в команде «Дельфина» было 20 матросов, больных сифилисом, и, вероятно, не меньшее число сифилитиков было во флотилии Бугенвиля.

В 1767 и 1768 гг. английские и французские матросы, используя гостеприимство таитян, заразили сифилисом многих таитянских женщин. К 1769 г. болезнь эта распространилась на острове повсеместно, и европейские гости сами оказались ее жертвами. На «Индевре» за время пребывания экспедиции на Таити заболело 33 матроса. Биглехол (99, п. 4), ссылаясь на работы английских историков, высказывает мнение, что болезнь, которую Бугенвиль и Кук считали сифилисом, была фрамбезия, накожная болезнь, распространенная в тропиках. Однако клиническая картина болезни ставит под сомнение эти предположения. Венерические болезни были далеко не единственным злом, которое принесли на острова Общества европейские колонизаторы. Уже к началу XIX в. от оспы и тяжелых заболеваний, связанных с «внедрением» спиртных напитков, вымерла значительная часть коренных жителей архипелага.

Кук неоднократно жалуется на кражи, учиняемые «туземцами». При этом он оценивает поступки обитателей Таити в соответствии с нормами английского уголовного права, совершенно неприменимыми в условиях общественного строя, который еще не прошел через горнило частнособственнического уклада. И, выступая в качестве паладина священного принципа собственности, Кук с легкостью принимает весьма суровое решение – захват каноэ. Бенкс осуждал Кука, но не за жестокость этой меры, а за ее нецелесообразность, поскольку каноэ принадлежали племени, с которым не был связан похититель кочерги. Бенкс полагал, что следовало задержать нескольких человек из племени похитителя или наложить арест на их имущество (Beaglehole, 101, п. 2).

Биглехол в связи с этим визитом Пуреа приводит очень любопытную выдержку из записок художника Паркинсона, из которой явствует, что не только матросы, но и «джентльмены» (в том числе Бенкс, лекарь Монкхауз и др.) имели наложниц таитянок, которых, видимо, поставляла Пуреа. Паркинсон отмечает, что из-за одной таитянской девушки, фаворитки Бенкса, едва не состоялась дуэль между этим джентльменом и Монкхаузом (Beaglehole, 102, п. 1).

Речь идет о французских кораблях Бугенвиля.

Речь идет не об уроженце Индии, а о туземце. Кук называет его так, поскольку эти места в его времена назывались Ост-Индией.

Аху – род накидки, точнее говоря, кусок материи тапа, набрасываемый на плечи. Аху – обычная одежда простого народа (низшей касты манахуне). Другой разновидностью одежды было маро, лоскут ткани, который обертывали вокруг поясницы. Наиболее бедные островитяне носили только маро, не прикрывая ничем верхнюю часть тела. Островитяне высших каст (арии и раатира) носили нечто вроде плаща с отверстием для головы; этот вид одежды, который описан Куком ниже, носит название типута.

Французских.

В тексте дневника термин марае передан в разночтениях; чаще всего встречаются названия мори и мораи.

Марае – святилище полинезийцев. Обычно марае представляло собой мощенную камнем и огороженную палисадом площадку с каменным «алтарем» («аху»), украшенную символическими изображениями предков и богов. Наибольшим почетом пользовались марае вождей; святилища эти были разных видов. Различались марае семейные, «групповые» (святилища определенной профессиональной группы, например рыбаков, строителей каноэ и т. д.). Некоторые марае были святилищами всей данной округи. Автор исторических записок о Таити, внучатая племянница вождя области Палара – Арии Таймаи, в своих записках (Arii Taimai, Denkwurdigkeiten, Hamburg, 1923, 37) перечисляет 39 таких марае.

Матахиапо – не имя, а обозначение, указывающее на первородство.

Кук неточно передал здесь имя легендарного таитянского героя Мауи, открывателя новых земель, деревянные статуи которого часто встречались в местных святилищах. О Мауи сложены были поэтические сказания, содержание которых красочно передает Те Ранги Хироа в своей замечательной книге «Мореплаватели солнечного восхода» (М., 1950, стр. 64–73).

Кук описывает здесь марае, построенное по приказу вождя области Папара Амо в 1766–1768 гг. в местности Махайетеа в качестве фамильного святилища и посвященное сыну Амо Териирере. Равного по масштабу сооружения не было во всей Полинезии и строили его тысячи островитян низшей касты. Из-за сакральных торжеств, связанных с «вводом в строй» этого сооружения, произошла ссора между Амо и другими вождями, в результате которой вспыхнула междоусобная война. В ходе этой войны противники Амо разорили область Папара, вероятно, сильно пострадало и только что выстроенное марае. Биглехол (112, п. 2) полагает, однако, что у Кука сложилось при осмотре марае не вполне верное представление о степени его сохранности и что святилище в ту пору было целым и невредимым, а впечатление запущенности создавалось густыми зарослями трав и кустарников.

Кук точно описал внешний вид святилища; небольшие погрешности он допустил лишь при его обмере. Человеческие фигуры, о которых упоминает Кук, – символические изображения предков или богов – покровителей рода.

Французские колонизаторы варварски разрушили этот замечательный памятник полинезийского искусства; квадратные камни святилища в 1865 г. были по распоряжению французского губернатора использованы при постройке моста, вскоре снесенного паводком (Beaglehole, 112, п. 2).

Июнь и начало июля – относительно неблагоприятное время года на Таити. Хлебные деревья приносят здесь плоды трижды в год: в марте – апреле, в конце июля и в ноябре – декабре, причем наибольший урожай бывает в марте и апреле, сразу же после окончания дождливого сезона.