Читать онлайн «Разведка: лица и личности». Страница 26

Бургиба, например, в беседах с иностранными государственными деятелями совершенно серьезно заявлял: «Посмотрите на карту Северной Африки. Это — целостный организм. Тунис — это, конечно, сердце организма, а Марокко и Алжир — его легкие».

Или еще лучше: «Мир устроен несправедливо… Я здесь самый опытный государственный и политический деятель, а мне достался в управление не Алжир и даже не Марокко, а лишь маленький Тунис». Справедливости ради надо сказать, что созданная Бургибой партия «Новый дестур», которая эффективно боролась за независимость Туниса, была, пожалуй, самой сильной и наилучшим образом организованной партией во всей Африке.

Весной 1962 года президент Бургиба вдруг решил принять дипломатический состав советского посольства, чтобы соблюсти, хотя бы внешне, какой-то баланс в общении с западными и советскими представителями. Посол Клыч Мамедович Кулиев, сын туркменского народа, представил сотрудников посольства, и Бургиба начал развивать свои мысли по поводу будущего советско-тунисских отношений:

— Сейчас у меня главная проблема — Алжир. Как только я решу алжирскую проблему, так сразу поеду в Советский Союз!

Улучив момент, посол наклонился ко мне и спросил с удивлением:

— Как же он поедет в Советский Союз, если его никто не приглашал?

Но в этом был весь Бургиба: «Я решу», «Я поеду!»… В средствах массовой информации Бургиба именовался не иначе как «аль-муджахид аль-акбар», что в переводе с арабского означает «великий борец».

С одной стороны, Бургиба был гибким политиком и трезвым прагматиком, особенно в том, что касалось развития экономики страны, а с другой — беспардонно насаждал культ личности, принимавший с течением времени все более карикатурный характер. Но факт остается фактом: Бургиба — создатель современного Туниса и интереснейшая для изучения историками и политологами личность. Наша политическая литература, мне кажется, уделила ему недостаточно внимания.

Так назвали чехословацкие путешественники Иржи Ганзелка и Мирослав Зикмунд свой большой африканский дневник. Книга прекрасная, содержательная и подлинно гуманная. В ней много фотографий, сделанных самими авторами. У нас эта книга появилась в сокращенном переводе в 1958 году, а через несколько лет в связи со стремительным ростом интереса к Африке была издана полностью в трех больших томах. Название книги как бы символизирует наше тогдашнее понимание и восприятие Африки. Африка грез (она-де является резервом социалистической системы и скоро пойдет по социалистическому пути) и действительности (пока это еще нищета, неустроенность, нестабильность).

Бурные события в Африке в конце 50-х — начале 60-х годов застали советские внешнеполитические учреждения врасплох. Литературы по Африке было чрезвычайно мало, а кадров африканистов и подавно не было. По-настоящему заниматься Африкой мы начали только с 1960 года, который как раз был провозглашен ООН Годом Африки. Колонизаторы отступали, а Советский Союз как бы под звуки фанфар и литавр входил в Африку со своими, как было объявлено, бескорыстными идеями и намерениями.

В августе 1960 года в разведке был создан африканский отдел. С миру по сосенке — уже целый лес. Наш «лес», правда, поначалу состоял из восьми строевых единиц, но потом стал потихоньку расти. Умных книг про Африку мы еще не успели прочитать и поэтому часто цитировали Корнея Чуковского:

Люди приходили в отдел с хорошим настроением. Дело казалось перспективным, обстановка для работы складывалась благоприятная. Задачи, поставленные перед разведкой, были ясные и благородные. Суммировать их можно следующим образом:

♦ способствовать нашей внешней политике в деле быстрейшей ликвидации остатков колониальной системы;

♦ помогать национально-освободительному движению в оставшихся колониях;

♦ следить за политикой бывших и теперешних колонизаторов: Англии, Франции, Бельгии и Португалии;

♦ разобраться в политике США по отношению к Африке;

♦ анализировать ситуацию в каждой африканской стране — останется ли она в орбите старой системы или пойдет новым путем;

♦ приобретать среди африканцев друзей и союзников;

♦ решать вопросы безопасности советской колонии, наших посольств и других учреждений.

Трудности, с которыми встретились наши сотрудники в Африке, проявились сразу же: бытовая неустроенность, сложности в достижении взаимопонимания с африканцами (их необязательность, раздражительность, наивность, безосновательные надежды на нашу помощь). Короче, совсем другой менталитет и другие условия жизни. Но интерес к Африке не угасал, и большинство наших сотрудников с юмором и величайшим терпением преодолевали трудности, тем более что преодоление трудностей давно стало девизом нашей жизни: «И вся-то наша жизнь есть борьба» — пелось когда-то в «Марше Буденного».

В качестве заместителя, а потом и начальника африканского отдела я регулярно выезжал в командировки в различные страны Африки. Изучал обстановку на месте. Встречался с африканскими деятелями. Помогал, чем мог, своим коллегам. Несколько больших путешествий совершил в составе различных делегаций. Старался каждый раз выкроить время на то, чтобы провести два-три дня вне столиц, забраться в африканскую глубинку и увидеть еще не виданное, не описанное, удивительное. И это удавалось. Материалов в виде записных книжек набралось много, может быть, на несколько книг. Да еще я неустанно щелкал при этом двумя фотоаппаратами и жужжал кинокамерой. Жадность была необыкновенная — я стремился запечатлеть все мало-мальски интересное и полезное. Я отчетливо осознавал неповторимость каждого мига, проведенного к югу от Сахары, и мне бесконечно дорого все, что было запечатлено, записано и отложилось в памяти вне записей и пленок.

Разрозненно и без соблюдения хронологии приведу несколько запомнившихся картин и ситуаций из африканских командировок.

Ноябрь 1961 года. Гвинея. Первый, но не последний приезд в эту страну. Груды нашей ржавой техники повсеместно, в основном грузовых автомобилей. Здесь, как выяснилось слишком поздно, нет людей, которые могут их обслуживать. Это нагромождение металла — достойный памятник нашей расточительности и бесхозяйственности. А грузовики все гонят и гонят в Гвинею. Возвращаясь из Канкана в Конакри, снова видим колонну наших машин, идущих навстречу. Ее сопровождают наши механики. Разговариваем. «Давно ли в пути?» — «Два дня». — «Так ведь от Конакри до этого места всего сто километров!» — «Выехали из Конакри рано утром в субботу, отъехали километров тридцать, остановились у одной деревни, откуда родом были несколько шоферов из нашей колонны, пришли их жены, друзья, знакомые, включили транзисторы, начались танцы. Так и протанцевали всю субботу и воскресенье, а теперь вот, слава Богу, снова тронулись в путь!»