Читать онлайн «Воспоминания солдата (с иллюстрациями)». Страница 18

е) Итоги похода, во всяком случае, подтвердили [72] правильность теоретических обоснований о применимости танковых дивизий для решения оперативных задач. Запас хода и скорость движения танков оказались выше предполагаемых. Уверенность войск в своих силах была укреплена, а командование извлекло из марша много поучительного.

ж) Было доказано, что по одной шоссейной дороге может без затруднений передвигаться больше чем одна моторизованная дивизия; была подтверждена также правильность мысли об организации и оперативном использовании моторизованного корпуса.

з) Следует подчеркнуть, что поход на Вену позволил сделать выводы лишь относительно приведения в боевую готовность, передвижения и обеспечения танковых дивизий, но не об их боеспособности. Дальнейшее показало, однако, что и в этом отношении немецкие бронетанковые войска находились тогда на верном пути.

Уинстон Черчилль в своей замечательной и имеющей чрезвычайно большое значение книге “Воспоминания” (том I, стр. 331, немецкое издание Альфреда Шерца, Берн) дает, правда, совершенно иное изложение событий аншлюсса. Считаю необходимым привести следующую выдержку из этой книги:

“Австрийский ефрейтор давно уже мечтал о триумфальном въезде в Вену. Партийная организация национал-социалистской партии в Вене наметила на субботу 12 марта проведение факельного шествия для встречи победоносных героев. Однако встречать было некого, никто не появился. Пришлось поэтому пронести на руках по улицам города трех растерявшихся баварцев из состава немецких тыловых частей, прибывших поездом в Вену для того, чтобы обеспечить войска вторжения квартирами. Причина задержки немецких войск выяснилась позднее. Немецкая моторизованная армада нерешительно прогромыхала через границу и остановилась вблизи города Линца. Несмотря на отличную погоду и хорошие дороги, большинство танков оказалось не в [73] состоянии продолжать движение. В моторизованных подразделениях тяжелой артиллерии имели место аварии. Дорогу от Липца до Вены загромоздили застрявшие тяжелые автомашины. Ответственным за то, что перед всем миром была продемонстрирована неподготовленность немецкой армии, считали любимца Гитлера генерала фон Рейхенау, командующего 4-й армейской группой.

Гитлер, проезжавший на автомашине через Линц, видел замешательство в движении своих войск, что вызвало его бешеный гнев. Легкие танки кое-как пробились сквозь пробки, образовавшиеся на дорогах, и по одному прибыли в воскресенье утром в Вену. Тяжелые танки и моторизованную артиллерию погрузили на железнодорожные платформы и таким путем своевременно доставили в Вену для участия в церемонии. Картина въезда Гитлера в Вену, где он был встречен толпами людей, и ликующими, и охваченными страхом, известна всем. Однако этот момент иллюзии славы имел свою теневую сторону. В действительности фюрер кипел от злости из-за того, что обнаружились недостатки его военного механизма. Он обрушился на своих генералов с руганью, однако те заявили, что не виноваты. Они напомнили фюреру, что он и слушать не хотел предостережения Фрича о риске для Германии идти на более крупный конфликт. Внешний блеск все-таки сохранен. Официальные празднества и парады состоялись...”

Очевидно, Уинстон Черчилль был неправильно информирован. Насколько мне известно11, 12 марта из [74] Баварии в Вену не прибыло ни одного воинского эшелона. Выходит, что “три растерявшихся баварца” должны были прибыть в Вену только по воздуху. Немецкая моторизованная армада, правда, была задержана в Линце, но это я сделал только для того, чтобы организовать встречу Гитлера. В противном случае войска были бы в Вене во второй половине дня в тот же день. Погода была плохая, после обеда пошел дождь, а ночью поднялась сильная метель. Единственная дорога, по которой войска двигались от Линца на Вену, на многих участках была разобрана, так как в это время проводились ремонтные работы, а остальные участки также находились в чрезвычайно неудовлетворительном состоянии. Большая часть танков прибыла в Вену без всяких происшествий. Аварии в подразделениях тяжелой артиллерии не могли иметь места, так как у нас тогда вообще не было тяжелой артиллерии. Пробок в движении на дороге также совершенно не было. Генерал фон Рейхенау был назначен командующим 4-й армейской группой только 4 февраля 1938 г. и не мог отвечать за случайные перебои в работе материальной части, потому что он находился всего пять недель на своей новой должности. Его предшественник генерал-полковник фон Браухич также не мог нести ответственность за состояние 4-й армейской группы, так как и он занимал эту должность непродолжительное время.

Как уже упоминалось, я сам встречал Гитлера при его въезде в Линц. Он нисколько не выглядел рассерженным. Наоборот, это был, пожалуй, первый случай, когда я видел его радостно взволнованным. Во время речи, произнесенной Гитлером в Линце с балкона [75] ратуши перед восторженными массами людей, я стоял рядом и имел полную возможность наблюдать за ним. Слезы действительно текли по его лицу, причем было очевидно, что это делалось не для театрального эффекта.

У нас в тот период преимущественно были только легкие танки. Тяжелых танков, как и тяжелой артиллерии, почти не было, поэтому доставлять их в Вену по железной дороге не могли.

Ни одного генерала никто не ругал, во всяком случае, мне об этом ничего не было известно. Не было, следовательно, и никакой реакции на это, об этом мне также ничего неизвестно. Что касается меня лично, то Гитлер исключительно вежливо обращался со мной в эти мартовские дни как в Линце, так и в Вене. Единственное замечание, которое мне было сделано, исходило от генерал-полковника фон Бока, главнокомандующего всеми войсками, участвовавшими в марше; он считал неосторожностью с моей стороны украшение танков флажками, о чем я упоминал выше. Недоразумение было ликвидировано после того, как генералу Боку стало известно, что это было сделано мною с разрешения Гитлера.

Та самая немецкая моторизованная армада, которая “нерешительно прогромыхала через границу”, оказалась в состоянии, будучи лишь слегка улучшенной, одержать в 1940 г. в короткий срок победу над устаревшими армиями западных стран.

“Воспоминания” Уинстона Черчилля ясно показывают его желание доказать, будто политические руководители Великобритании и Франции считали, что в 1938 г. перспективы ведения войны были бы для них благоприятными. Военные же руководители указанных стран относились к этому более скептически. Они хорошо понимали все слабые стороны своих армий, но не знали, каким образом следует перестраивать их по-новому. Немецкие генералы также хотели мира, однако не потому, что считали себя слабыми или боялись нововведений, а потому, что верили в [76] возможность достижения национальных устремлений народа мирными средствами.