Читать онлайн «Впереди - Берлин !». Страница 90

- Надо фрицев на седьмом этаже достать, товарищ генерал. Их там человек двести. Обычная артиллерия не берет.

Признаюсь, до этого случая не знал и не представлял себе, что можно отделить рейку от "катюши" и занести ее на верхний этаж. Но в Берлине все оказалось возможным.

- Если хотите, даже с подоконника можно стрелять,- пояснил мне Геленков.Обычно мы из окон бьем двумя-тремя минами. Автоматчики нашей поддержкой довольны.

- А как с воспламенением ракеты?

- Это же просто: подводим проводку к аккумулятору, можно и бикфордов шнур к мине прицепить и поджечь. Приспосабливаемся помаленьку. В Берлине у всех новая тактика - и у "катюш" тоже.

Впервые нам пришлось наблюдать, как с пятого этажа дома вырвался красный хвостатый след реактивных мин, как залп обрушился на огрызавшийся огнем противоположный дом - и вдруг из дыма и пыли наружу высунулась палка с огромным белым полотнищем. Еще одна маленькая капитуляция!

На командном пункте Дремов доложил о положении корпуса, штурмовавшего основными силами Ангальтский вокзал. На секунду командир корпуса задумался, собираясь с мыслями:

- Тяжело в Первой гвардии, товарищ командующий.

- Что случилось?

- Темник тяжело ранен. Командует начальник штаба.

В этот день мне от многих пришлось слышать подробности боя Первой гвардейской бригады на улице Гнейзенау.

Автоматчиков в бригаде было мало, танкам пришлось самим себе прокладывать дорогу. А по узкой улице одновременно двигаться могли только две боевые машины.

Это напоминало полигон. Передовые танки вели огонь, остальные стояли сзади и ждали, когда освободится место. Но "полигон" был особым: смена наступала только после гибели или тяжелого ранения товарищей, шедших впереди. Танкисты стояли на месте, иногда передвигались, радуясь успехам боевых друзей, но потом недалеко вспыхивал костер, оттуда тащили тяжелораненых, обожженных, комбриг взмахивал красным флажком: "Следующий вперед!" - и гвардейцы бесстрашно выходили на освободившееся место, на смену выбывшим из строя, веря, что их экипажу суждено победить и выполнить задачу. Одни танки сменяли другие, но метр за метром отвоевывали, прогрызали, перемалывали силы врага.

Что перечувствовал Темник, посылая вперед, на бой, волна за волной, экипажи, с которыми вместе прошел тысячи километров? Что пережил он на последних участках боевого пути, выполняя любой ценой приказ,- это никто рассказать не может. Но когда осталось совсем мало автоматчиков и саперов и танкам все труднее было преодолевать очередной рубеж, Темник решился на отчаянный поступок. Он собрал работников штаба и политотдела, всех офицеров, которые были около него, предложил им одеться в чистое обмундирование, надеть ордена, взять автоматы и, лично возглавив эту "группу автоматчиков", повел ее на штурм.

- В полчаса очистили первый квартал, - вспоминал Геленков, дивизион которого действовал совместно с бригадой Темника.- Тогда Темник говорил: "Ну, друзья, выполнили мы вчерашнее задание, надо сегодняшнее выполнять. Вперед!" Очищали этаж за этажом, подрывали засевших фаустников, выбивали немецких автоматчиков. Бригада преодолела второй квартал. Задача была близка к выполнению. Танки вырвались вперед, прикрывая группу. Но с пятого этажа ударили фаустпатроны, а тут еще мина разорвалась. Темник и еще несколько офицеров упали. Подползаю к нему, Темник спрашивает: "Геленков жив?.. Все живы?" - "Все!" - говорю. А какое там все, кругом лежат побитые, Шустов уже холодный: осколок в сердце попал, наповал убило. Трижды комиссовали его - под Москвой, на Курской дуге и на Висле. Оставался в строю, дошел до Берлина, а до конца войны не дожил....

По щеке Геленкова скатилась слеза.

- Пришлось срочно отправить Темника в госпиталь, - продолжал он.- Но и там не спасли: осколками минь" прожгло ему живот. Выносили его из боя на глазах у бригады, всем стало известно, что командир смертельно ранен. Танкисты так рванулись вперед, что через три часа очистили улицу и вырвались к Ангальтскому вокзалу...

Боевую задачу дня 1-я гвардейская танковая бригада выполнила полностью.

Пора было ехать на свой командный пункт. Там, где стихал бой, уже возрождался разрушенный и, на первый взгляд, мертвый город. Под руководством работников советских военных комендатур местные жители убирали с мостовых и тротуаров камни, кирпичи, куски бетона, и захламленные улицы будто расширялись.

- Пять дней прошло с начала штурма, а уже делается большое дело, разглядывает город Катуков. - И кем? Незаметными людьми, работниками комендатур.

На улицах появились местные жители, выбравшиеся наверх из катакомб и подвалов. Многие тянули за собой тележки с разным скарбом. Люди бродили в поисках родных домов, но чаще находили обуглившиеся каменные скелеты своих жилищ.

На углу квартала мы заметили толпу немцев.

Старички интеллигентного вида, измученные женщины с узелками, инвалиды все теснились около наклеенного на стенке объявления.

- Что это такое? - Катуков вытянулся поглядеть из бронетранспортера.

- Наверное, изучают "Приказ номер один" берлинского коменданта. Ты что, еще не видел?

- Нет.

- Посмотри.

Михаил Ефимович развернул продолговатый полуметровый кремового цвета лист с текстом на двух языках: немецком и русском.

"Приказ начальника гарнизона города Берлина, - бормочет он, пробежав глазами заголовок,- No 1. 24 апреля, г. Берлин".

- Двадцать четвертое - это какой был день? Дружными усилиями памяти с трудом устанавливаем - вторник!

- А сегодня уже воскресенье? Совсем не замечаю дней, все в берлинской горячке спуталось.

В глаза Михаилу Ефимовичу бросились отпечатанные внизу крупным шрифтом подписи:

"Начальник гарнизона и военный комендант города Берлина, командующий Н-ской армией генерал-полковник Берзарин.

Начальник штаба гарнизона генерал-майор Кущев".

Фамилия начальника штаба, наверное, доставила переводчикам много забот: звук "щ" на немецкий язык пришлось переводить ни больше ни меньше, как семью буквами.

- А почему такая честь выпала генерал-полковнику Берзарину?

- Как почему? Армия Берзарина первая ворвалась в Берлин. Маршал Жуков выполнил условие, которое он поставил перед общевойсковыми армиями - какая первой ворвется в Берлин, тот командарм и будет комендантом Берлина.

- Да, армия Берзарина на Висле первая ввела Богданова в прорыв. Первая вышла и на Одер...

Катуков углубился в текст документа.

- Так... Так... "Приказываю национал-социалистическую немецкую рабочую партию распустить... Руководящему составу НСДАП, гестапо, жандармерии в течение сорока восьми часов явиться в комендатуру для регистрации". Дожили великие арийцы, довоевалась высшая раса. Как думаешь, придут эти руководители в комендатуру?