Читать онлайн «Гитлер на тысячу лет». Страница 48

За полгода вся немецкая армия заболела русофилией. Повсюду братались с населением. И особенно с женским населением! Позднее, во время отступления эти прекрасные русские девушки, созданные для любви и семейного счастья, бесстрашно последовали сквозь ужасы жестоких сражений за своими Эриками, Вальтерами, Карлами, Вольфганами, с которыми они познакомились в свободное время, убедившись на своём опыте, что волшебная сила любви побеждает даже пришельцев с Запада.

Нацистские теоретики исповедовали откровенно антиславянские теории, но хватило бы менее десятка лет совместного русско-германского проживания, как они развеялись бы в прах. Русские обеих полов быстро осваивали немецкий язык. Многие его знали его и раньше. Мы находили учебники немецкого во всех школах. Языковых проблем в России было гораздо меньше, чем где бы то ни было в Европе.

Немцы обладают прекрасными качествами как техники и организаторы. Но русские, мечтатели по натуре, обладают более богатым воображением и более живым умом. Одно прекрасно дополняет другое, кровные связи доделали бы остальное. Естественно, несмотря на все пропагандистские усилия, множество молодых немцев вступало в браки с русскими. Они нравились друг другу. Создание Европы на Востоке шло самым удачным образом. Русско-германский союз принёс бы чудесные плоды.

Это была поистине грандиозная задача: сплотить пятьсот миллионов европейцев, поначалу не имевших почти никакого желания сотрудничать, объединить их силы, гармонизировать существующие различия в характере и темпераменте. Но Гитлер обладал необходимым гением и могуществом для решения этой задачи, на которой споткнулись сотни политиков, благодаря своей посредственности и ограниченности.

Миллионы солдат из всех уголков Европы, испанская «Голубая дивизия» и формирования стран Восточной Балтии, «Фламандская дивизия» и солдаты балканских стран, «Дивизия Шарлемань» и сотни тысяч их товарищей из тридцати восьми дивизий Ваффен СС были привлечены к решению этой задачи!

На небольшом европейском островке, уцелевшем на Западе, после потопления Третьего Райха, стали потихоньку складывать первые торговые союзы, пока ещё слабые и неустойчивые, объединённые под эгидой Общего рынка. Но настоящая Европа, вдохновлённая героико-революционным идеалом, устремлённая к величию, имела бы совсем другой облик!

Европейской молодежи открылся бы иной смысл и другое разнообразие, нежели те, которые стали привычны бродячим битникам и бунтующей молодежи, восстающей как раз против демократических режимов, которые за все годы, прошедшие после окончания войны, так не смогли предложить ей нечто воодушевляющее, но напротив, гасят в них всякий энтузиазм.

Разные европейские народы, немного поупрямившись, с удивлением для себя увидели бы, как они похожи. Народные плебисциты того времени наглядно доказали нам возможность свободной Европы, от Пиренеев до Урала, возможность единого Сообщества, основанного на взаимном согласии пятисот миллионов европейцев.

Жаль, что в XIX веке Наполеон потерпел неудачу. Созданная им Европа, прошедшая через горнило испытаний, смогла бы избежать позднейших бед, в частности, двух мировых войн. Она взяла бы в свои умелые руки управление общим мировым процессом, вместо того чтобы погрязнуть в колониальных распрях, чаще всего продиктованных элементарной жадностью, которые, к тому же, в конце концов, окончились ничем, не принеся существенной выгоды ни одной из европейских стран.

Точно так же жаль, что в XX веке неудачу потерпел Гитлер. Если бы он победил, коммунизм был бы повержен. Соединенные Штаты не смогли бы установить по всему миру диктатуры потребительского общества. И тогда, после двадцати веков взаимных разногласий и провалившихся попыток объединения, потомки пятисот миллионов европейцев, объединённых вопреки начальному желанию, достигли бы, наконец, политического, социального, экономического и интеллектуального единства, стали бы самой могущественной державой на планете.

Стала бы эта новая Европа Европой концлагерей?

Сколько уже можно твердить эту чушь! Как будто в строящейся Европе ничего другого не было! Как будто, после поражения Гитлера, люди перестали убивать друг друга в Азии, в Америке, в самой Европе, на улицах Праги и Будапешта!

Можно подумать, что войны, нарушения территориальной целостности других стран, злоупотребления властью, заговоры, политические похищения навсегда исчезли с лица планеты, и все уже окончательно забыли о событиях во Вьетнаме, в Доминиканской республике, в Венесуэле и на Кубе, вплоть до дела Бен Барка (Ben Barka) в Париже! Не говоря уже о том, что творится на границах Израиля. Почему бы ни поговорить об этом?! Ведь это не Гитлер двинул свои танки к горе Синай и силой захватил чужие земли на Ближнем Востоке!

Да, надо выступать против насилия, но тогда уж против насилия, применяемого любой из сторон. Не только против насилия со стороны Гитлера, но и против насилия со стороны Ги Молле, организовавшего высадку тысячи парашютистов в зоне Суэцкого канала в 1956 г., продемонстрировав, тем самым, не столько предусмотрительность, сколько лицемерность своей политики; против насилия со стороны американцев, за тысячи километров от родного Массачусетса или Флориды, охотящихся на вьетнамцев, которых они с какой-то стати вздумали поучить тому, как им следует жить; против насилия англичан, снабжавших оружием нигерийцев, чтобы, за счёт гибели миллионов мирных жителей, установить свой контроль над нефтяными шахтами; против насилия со стороны Советов, давивших гусеницами танков венгров и чехов, не желающих жить под их тиранией!

То же самое можно сказать и по поводу военных преступлений.

В них обвинили побеждённых в Нюрнберге, заключив их в клетки, как обезьян, запретив их защитникам использовать свидетельства, способные опровергнуть слова обвинителей, в частности касающиеся массового убийства в Катыне пятнадцати тысяч польских офицеров, поскольку представитель Сталина, их палача, вместо того, чтобы оказаться на скамье осуждённых, входил в состав Трибунала по военным преступлениям. Если уж вы прибегаете к подобным процедурам, то должно быть само собой разумеющимся, что подобное обвинение должно распространяться на всех военных преступников, не только на немецких, но и на английских, уничтоживших двести тысяч невинных в Дрездене, на французских, расстреливавших без суда и следствия беззащитных немецких военнопленных, на американских, поджаривавших на допросах половые органы заключенных эсэсовцев в Мальмеди!

Подобную процедуру необходимо применить и к советским военным преступникам, отличившихся во время второй мировой войны ужасающими жестокостями в оккупированной Европе и загубивших миллионы людей в своих концлагерях на Белом море и в Сибири.