Читать онлайн «Мировой кризис». Страница 10

В этот ноябрьский вечер владыками мира казались три человека, возглавлявшие правительства Великобритании, Соединенных Штатов и Франции. За их спиной стояли огромные государства. В их руках были силы непобедимых армий и флота, без разрешения которого ни одно надводное или подводное судно не смело пересекать морей. Не было ни одного такого мудрого, справедливого и необходимого решения, которого они не могли бы сообща провести в жизнь. Национальные различия, различия в интересах и огромные расстоянии были преодолены этими людьми в общей борьбе против страшного врага. Вместе они достигли цели. В их руках была победа, – победа абсолютная, ни с чем не сравнимая. Как поступят они – победители?

Но время летело быстро. Ни вожди, ни толпа не заметили, как исчезло очарование, под властью которого все находились. Новые силы должны были начать действовать, и многое можно было еще сделать. Но для величайших задач, для лучших решений, для самой целесообразной политики – следовало действовать только немедленно.

Эти люди должны сойтись вместе. Географические и конституционные препятствия – все это лишь мелочи. Люди эти должны встретиться лицом к лицу, и, обсудив все, должны как можно скорее разрешить важнейшие практические проблемы, возникшие в виду полного поражения врага. Им необходимо стряхнуть с себя все низменные страсти, порожденные военным конфликтом, отказаться от всех соображений партийной политики, дающих себя чувствовать в представляемых ими странах, от всех личных стремлений к сохранению власти. Они должны искать наилучших решений, соответствующих интересам великих наций, следующих за ними, интересам измученной Европы и пораженного ужасом мира.

Вместе они не побоятся учесть подлинные факты и их значение. Германская, австрийская и турецкая империи, и все те мощные силы, которые так долго стояли поперек дороги сегодняшним победителям, сдались на капитуляцию; они беспомощны и безоружны. Но поставленная цель еще не достигнута. Еще остались иные враги; у победителей оспаривают власть новые силы, препятствующие справедливому разрешению мировых проблем. Bo-время было вспомнить девиз древних римлян: «Щади побежденных и усмиряй войной гордых».

Здесь читатель может быть не откажется вместе со мной призвать воображение на помощь для обсуждения некоторых вопросов. Оставим на несколько мгновений изложение того, «что случилось в действительности», и перейдем к тому, «что случиться могло бы». Отдадимся во власть тех мечтаний, которыми так много бредили наяву в момент перемирия! Пусть это будет только мечтой.

На президента Вильсона победа произвела удивительное действие. Сознание ответственности и слава высоко подняли его над уровнем той партийной полемики, которой он в мирное время посвящал большую часть своей жизни. В то же время война оказала умеряющее влияние на его взгляды на иностранные государства и их политику. Лишь только Вильсон получил от Ллойд-Джорджа и Клемансо совместное приглашение устроить еще до конца ноября встречу на острове Уайте (быть может речь шла об острове Джерси), он понял, что он должен ехать, и что бы ни происходило в прошлом, он должен быть подлинным представителем США, как единого целого. Он спросил себя, какое бы место он занял в истории, если бы он поручился за свою страну, не имея на то полномочий, или если бы не были осуществлены обещания, данные им от имени страны. Поэтому в пылу успеха он обратился к сенату США с просьбой отправить в помощь ему делегацию наиболее выдающихся деятелей сената, в полном согласии с республиканским большинством в сенате[11]. «Я не могу предвидеть, – сказал он, – какие партийные соотношения установятся в течение ближайших нескольких лет, но это совершенно неважно по сравнению с нашей обязанностью так же хорошо выполнить свое дело во время мира, как наши солдаты выполняли свое дело во время войны. В европейские дела мы были вовлечены вопреки нашему желанию и вопреки всем нашим традициям. Мы вступили в войну с полным основанием, мы должны выйти из нее с честью».

Клемансо сказал (про себя): «Мне следует стремиться к тому, чтобы надолго обеспечить Франции безопасность. Не собственными усилиями, а чудесным образом удалось нам спастись. Нам на помощь пришли величайшие нации мира, и мы избавлены от смертельной опасности. Никогда в будущем мы не сможем рассчитывать на такую помощь. Такое счастливое для Франции стечение обстоятельств не повторится и в тысячу лет. Именно теперь наступило время установить дружбу с Германией и закончить спор, продолжавшийся много веков. Мы, более слабые, победили более сильных, и мы, победители, поможем им оправиться».

Что касается Ллойд-Джорджа, то он сказал: «Мои поступки будет судить история и не найдет их недостойными. Чтобы выиграть эту войну, я разрушил самые основания моего политического успеха и моей карьеры. Но в конце концов жизнь длится недолго, и суть дела заключается лишь в том, чтобы в наиболее важный момент не оказаться несоответствующим тем требованиям, которые предъявляют события. У английского народа хорошая память, и я доверяюсь ей».

Итак, эти три человека через три недели после заключения перемирия встретились на острове Уайте (а может быть на острове Джерси) и совместно выяснили все те практические меры, которые нужно было предпринять для того, чтобы обеспечить прочный мир и снова поставить мир на ноги.

Тем временем делегация сената США проследовала прямо в Париж и посетила американские войска на фронте.

Когда эти три человека встретились, они согласились между собой, что Лига наций должна быть основана не как верховное государство, а как верховное учреждение, которое стояло бы над всеми государствами мира. Но они видели, что Лига, как учреждение, может полностью развиться только постепенно и поэтому на своем первом заседании, – состоявшемся 1 декабря 1918 г., они условились, что Лига наций должна включать все господствующие на земле народы. Таково было их первое решение. Вильсон сказал: «Я могу отвечать за Соединенные Штаты, ибо меня поддерживают обе великие партии, – и республиканцы, и демократы». Ллойд-Джордж сказал: «Я говорю от имени британской империи, за меня стоят премьер-министры всех самоуправляющихся доминионов; кроме того Асквит и Бонар Лоу согласились поддерживать меня, пока не будет достигнуто окончательное решение. После этого я твердо решил удалиться от политической жизни (хотя, может быть, и не навсегда)». Клемансо сказал: «Мне семьдесят пять лет, и я представляю Францию».

Сообща они решили следующее: «Создавать Лигу наций без России не имеет смысла, а Россия все еще находится вне нашей юрисдикции, большевики не представляют России, – они представляют лишь интернационал, – учреждение и идею, которая совершенно чужда и враждебна нашей цивилизации; но русские сражались вместе с нами в тяжелую годину войны, и мы обязаны предоставить им подлинную возможность национального самоопределения».