Читать онлайн «Немецкие подводные лодки во второй мировой войне». Страница 12

"Ранее сообщалось, что период с июня по октябрь 1940 года был отмечен большими успехами некоторых командиров немецких подводных лодок. Пока подводные силы противника были малочисленны, их командующему не оставалось ничего другого, как предоставить командирам подводных лодок действовать в одиночку, кто как умел. Но когда число находившихся в его распоряжении подводных лодок возросло, он получил возможность организовать атаки, в которых одновременно участвовало несколько подводных лодок. Командующий долго ждал удобного случая и вот в период с октября 1940 года по март 1941 года исподволь создавал так называемые "волчьи стаи". Это нововведение застигло нас врасплох".

Далее Роскилл пишет:

"С британской точки зрения развитие событий таило в себе множество серьезных проблем, так как противник применил такую форму нападения, которую мы не предусмотрели и к которой не подготовились ни в техническом, ни в тактическом отношении".

В книге объясняется, почему немецкая тактика "волчьих стай" оказалась для английского флота неожиданностью. В период между первой и второй мировыми войнами англичане обучали своих подводников в основном нанесению торпедного удара из подводного положения, хотя на учениях иногда проводились и ночные атаки в надводном положении. Вот почему в английском военно-морском флоте большое внимание уделялось обнаружению лодок в подводном положении. Одним из проявлений этого внимания было создание гидролокатора, способного обнаруживать подводную лодку в подводном положении. На этот прибор в Англии возлагали большие надежды. Именно поэтому в докладе, подготовленном английским адмиралтейством в 1937 году для консультативного комитета по защите судоходства, говорилось о том, что "подводная лодка никогда больше не сможет поставить нас перед проблемой, перед которой мы оказались в 1917 году" (Роскилл).

Поскольку в английском военно-морском флоте имелся гидролокатор для обнаружения подводных лодок в подводном положении, английское командование в период между первой и второй мировыми войнами фактически упустило из поля зрения опасность подводной войны. Помимо этих факторов, существенную роль, вероятно, сыграла и принципиальная установка английского адмиралтейства, смысл которой будет ясен из следующего (Роскилл):

"У читателя, естественно, возникает вопрос: почему мы не предусмотрели возможности применения противником групповой тактики и направляли нашу энергию и внимание только на борьбу с подводными лодками, действовавшими в подводном положении? При рассмотрении периода между первой и второй мировыми войнами выявляется тот факт, что и в боевой подготовке и в военно-морской доктрине британского флота упор делался на готовность надводных кораблей к действиям против надводных кораблей противника. Защита торгового судоходства рассматривалась в основном с точки зрения отражения атак надводных кораблей противника. Заявление, сделанное в августе 1939 года первым лордом адмиралтейства в комитете начальников штабов относительно возможной угрозы торговому судоходству со стороны надводных кораблей противника, показывает, до какой степени эта точка зрения довлела перед войной над нашей военно-морской доктриной".

Мне кажется, что об этом образе мышления следует вспомнить потому, что он был свойствен всем военно-морским флотам без исключения. Он показывает, как трудно офицеру флота, воспитанному в духе ведения войны надводными кораблями, понять и оценить важность другой формы войны — подводной. С человеческой точки зрения это вполне понятно: такой офицер живет своими представлениями о войне, а если к тому же он настойчив в достижении поставленной цели, то он будет изыскивать все возможные средства, которые позволят ему выиграть навязанное морское сражение. Он надеется на эти средства и верит в них. Вот почему значение подводных лодок даже в военно-морских флотах или не осознавалось совсем, или было осознано слишком поздно. Как видно из приведенной выдержки и как показала вторая мировая война, значение подводных лодок не уяснили даже в английском военно-морском флоте, хотя в период первой мировой войны германские подводные лодки ввергли Англию в самый тяжелый за всю ее историю кризис.

Командование германских военно-морских сил и руководители германского государства с запозданием и далеко не полностью осознали значение подводных лодок и не предоставили своевременно средств, необходимых для их строительства.

Таковы причины трагедии, постигшей германские подводные силы во время второй мировой войны.

Решение вопроса о том, какие корабли должны строиться для данного военно-морского флота, является прерогативой верховного командования. Только высший военачальник, несущий всю полноту ответственности, непосредственно связан с руководителями государства. Только он получает от государственного руководства информацию о политической обстановке и определяет стратегическое направление в строительстве флота, так как знает, с каким противником придется, по всей вероятности, встретиться военно-морскому флоту.

Вопрос о стратегических задачах является первичным. Из ответа на этот вопрос вытекает ответ на второй коренной вопрос: какие силы и средства необходимы для решения поставленных задач в войне на море? В свете принятых решений следует осуществлять подготовку этих сил и средств, не считаясь ни с какими, своими или зарубежными, традиционными представлениями о флоте.

Англо-германское морское соглашение 1935 года было обусловлено политическими причинами. Оно явилось типичной политической акцией, преследовавшей цель привлечь Англию к проведению совместной политики. Соглашение предусматривало, что общее водоизмещение германских военно-морских сил будет равно 35 процентам английского. Документ устанавливал водоизмещение также по отдельным классам кораблей. В результате командование германских военно-морских сил фактически отстранялось от принятия решения по первому коренному вопросу в отношении Англии. Она исключалась из числа потенциальных противников. Суть англогерманского морского соглашения состояла в том, что германские военно-морские силы в мирное время должны были нести функции политического фактора, а в военное время — бороться с неким континентальным противником. Анализ вытекавших отсюда стратегических задач военно-морских сил осложнялся тем, что целый ряд важных вопросов оставался без ясного и определенного ответа. Открытым оставался, например, вопрос о том, насколько реальной с политической точки зрения была бы борьба Германии против континентальной европейской державы без участия англосаксонской морской державы.