Читать онлайн «Затяжной поворот: история группы «Машина времени»». Страница 31

Валерий Ефремов

Да, в росконцертовский период я однажды пел в «Машине». Длинная какая-то была пьеса. Мы ее играли в разных вариантах, то в харде, то реггей, то в блюзе… В конце-концов я выходил на авансцену, без барабанов и становился вокалистом, а трое остальных участников группы мне подпевали…

Вторая половина 80-х началась для Советского Союза с коронации нового генсека Михаила Горбачева, перестройки, «усиления борьбы с пьянством» и Чернобыля. Забурлившее время выводило на передовую одну плеяду властителей умов за другой. Свердловский «Наутилус» добавил в 1985-м в свое название слово «Помпилиус» и скоро бабахнул несколькими программными альбомами и хитами, в числе которых была резюмирующая советское бытие композиция «Скованные одной цепью». В питерской «Алисе» местного фронтмена Святослава Задерия сменил московский вожак Константин Кинчев и тут же преподнес рок-н-ролльной «пастве» новые гимны «Мое поколение» и «Мы вместе!». Уже мудреющий БГ развил тему своим псалмом «Поколение дворников и сторожей». Из горьковской ссылки в столицу вернулся академик-диссидент Андрей Сахаров, а чуть позже главному из живых русских поэтов в изгнании, Иосифу Бродскому, вручили Нобелевскую премию. Макар в этот период рождает один из основных своих лирических шлягеров от третьего лица «Она идет по жизни смеясь», снимается еще в одном музыкальном фильме Александра Стефановича «Начни сначала», где в определенной степени играет самого себя, а «Машина», наконец-то, открывает свою официальную дискографию: в 86-м на «Мелодии» выходит первый виниловый гигант «МВ» – «В добрый час», собранный, без ведома группы, из песен, записанных «машинистами» в студиях за прошедшие несколько лет. «Пластинку „В добрый час!“ – говорит Макар – сделали без нашего участия, примерно, как и „Охотников за удачей“ в Америке. Что у издателей под рукой было, из наших записей, то они на диск и впихнули. Перестройка, вроде, все стало можно, решили на „Мелодии“. Так, давайте, срочно хуйнем вот такой проектик с гарантированным повышенным спросом. Мы эту пластинку, со всем ее замечательным оформлением, как и обычные покупатели впервые увидели только в магазине».

Случилось это знаменательное событие тогда, когда в Британии центр музыкальной тяжести прочно переместился из Ливерпуля в Манчестер. Меланхоличная «манчестерская волна», предвестница брит-попа, омывала души новых поколений меломанов: The Smiths, The Stone Roses, Happy Mondays…А в Оксфордшире Том Йорк только-только собрал образцовый Radiohead.

Но в Союзе доминировали иные мотивы. «В добрый час» разлетелся многомиллионным тиражом, а вслед за ним, в 1987-м, когда по оттаивающей от идеологической мерзлоты Стране Советов, впервые поехали немецкие классики хард-рока из Scorpions, «машинисты» издали на той же «Мелодии» наиболее концептуальное свое творение, двойной диск-гигант «Реки и мосты». «Вот его мы уже сами делали – подчеркивает Макаревич, и дизайном я занимался». Тогда же «Машина», словно сыграв на опережение с настоящими и будущими своими недоброжелателями, запела про «героев вчерашних дней», выскочила на телевизионный полемический «музыкальный ринг» и дождалась первых зарубежных гастрольных поездок.

Если «МВ» что-то и недополучила в прежние времена, то теперь компенсировала все с крейсерской скоростью. Пройдет еще каких-то два года, и в 1989-м, «Машина Времени», не так давно на пушечный выстрел не подпускавшаяся к крупнейшим московским концертным площадкам, отметит свое 20-летие на Малой спортивной арене Лужников 6-часовым масштабным сейшеном, покинет Росконцерт и уйдет в свободное плавание.

Андрей Макаревич

Конечно, с приходом Горбачева все изменилось. Я очень хорошо помню, как нам тогда поначалу говорили: сейчас будет еще больший зажим, гайки закрутят, так что все тексты свои, пожалуйста, вновь проверьте, и ждите тяжелых времен. Я пребывал в расстройстве страшном. И вдруг начинаются чудеса, Сахарова возвращают из Горького, нам разрешают сольник во Дворце спорта в Сетуни, это ж, считай, Москва, потом за границу посылают. Сначала в Польшу и почти сразу в Японию! На «Live Aid», где рядом с нами Джеймс Браун, Ронни Джеймс Дио…Конечно, у нас крыша просто съехала от счастья.

Став «выездными» вы не пробовали, по примеру БГ, установить контакты с западными музыкантами?

Боря без своего западного опекуна Кенни Шафера ничего бы не установил. Просто нашелся человек, который решился вложить в него несколько миллионов долларов. Кенни его и подводил за руку ко всем иностранным знаменитостям. А нас там никто не водил. Так вышло, что Боря оказался на Западе первым из российских рок-музыкантов. Я могу тебе сказать, что когда мы сидели в Америке и записывали нашу пластинку, то замечали, что все местные продюсеры ждали, чем кончится история с Гребенщиковым. Поскольку по мелочи многие из них пробовали работать с русскими исполнителями, а тут человек вложил в БГ большие деньги. История Борина кончилась не очень ярко и все дверки на тот рынок для нас, к сожалению, закрылись. А попытку пробиться туда, конечно, хотелось сделать. Тогда на Западе был дикий интерес и полная доброжелательность к России, атмосфера была совершенно не такая, как, например, сейчас.

И с тех пор ты понял, что рынок «Машины» здесь и надо на нем и оставаться?

Это, в общем-то, и тогда было понятно. Никаких иллюзий на счет реального покорения Америки я не строил.

Зато у «МВ» как-то позитивно с Африкой сложилось?

Да, мы в те же годы дважды ездили с концертами в Мозамбик, причем не в советском посольстве выступали, а для местных жителей, которые бешено на нас реагировали. Мозамбик тогда был насильно просоветский, и там никаких западных рок-групп не видели, и не слышали. А тут команда из Советского Союза прилетела! Во второй раз мы у них уже в ночном клубе играли. Тоже было довольно экзотично.

Максим Капитановский

Когда в разгар 80-х «Машине» засветила поездка на четыре дня в Японию у меня с Короткиным вышла интересная история. Долгие годы мы с Наилем работали без сучка, без задоринки, а тут Макаревич, среди всеобщего возбуждения от свалившегося на группу счастья говорит мне: «Максим, ты поедешь туда с нами один из звукорежиссеров. Двоих везти дорого, а ты по-английски говоришь. Наиль же не говорит». Я спросил: «Андрей, что берут с собой из аппаратуры?». Он перечислил, и я понял, что с этим справлюсь, но добавил: «Наиль, такого не переживет». Тогда Макар сказал: «решай сам».