Читать онлайн «Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1». Страница 49

В Европе игральные карты появились не ранее эпохи крестовых походов. Первое документальное известие об игральных картах относится к 1379 г. Многочисленные варианты карточных игр были не только видом досуга, но и способом наживы. Поэтому карточные игры периодически, в разное время и в разных странах, запрещались. Однако эти меры, как правило, успеха не имели, поскольку никакие запреты не могли противостоять азарту и стремлению к наживе. Не избежали увлечения карточными играми и монархи. Особенно широкий размах азартные игры приобрели во Франции в период правления «Короля-Солнце» Людовика XIV.

В России игральные карты появились в XVII в., вероятно, через Малороссию, где казаки иногда коротали за ними время в лагерях. В допетровской Руси игра в карты жестоко каралась. В Уложении Алексея Михайловича 1649 г. предписывалось с игроками поступать, «как писано о татех», то есть бить кнутом и рубить им руки и пальцы. При Петре I руки и пальцы уже не рубили. Указом 1696 г. велено было обыскивать всех заподозренных в желании играть в карты, «и у кого карты вынут, бить кнутом». В 1717 г. игра в карты каралась только денежным штрафом. При Анне Иоанновне в 1733 г. для профессиональных картежников предусматривалось наказание тюрьмой или батогами (последние – для «подлых людей»). В конце царствования Елизаветы Петровны (в 1761 г.) было введено различие между запрещенными азартными и дозволенными коммерческими играми: «Позволяется употреблять игры в знатных дворянских домах; только ж не на большие, но на самые малые суммы денег, не для выигрыша, но единственно для препровождения времени»315. Петр III заменил батоги и тюрьму денежным штрафом, причем штрафом наказывались только те игроки, которые играли на большие деньги или в долг.

Как мы видим, «картежные» законодательные нормы постоянно смягчались – от узаконенного членовредительства до денежных штрафов, налагаемых только на профессиональных шулеров. Эта тенденция достаточно очевидна. Во-первых, карты превратились в общепринятую форму досуга для широкого круга людей. Во-вторых, грань, отделявшая азартные игры от досуговых, всегда была достаточно зыбкой. В-третьих, при императорском дворе тоже играли, и играли по-крупному. Особенно крупно играли при дворе Екатерины II. Ее многочисленные фавориты ставили огромные суммы, и это была самая настоящая коммерческая игра. Один из «отставных» фаворитов Екатерины II – С. Г. Зорич, развлекаясь в своем Шкловском имении, практиковал карточную игру по-крупному, и к нему охотно съезжались знатные партнеры. Недаром А. С. Пушкин в «Пиковой даме» упоминает о Зориче как о знаменитом игроке. В Государственном Эрмитаже по сей день хранятся различные драгоценные фишки, которые использовались во время карточной игры.

Тем не менее и при Екатерине II издавались указы, связанные с картами. Например, сенатским указом были признаны азартными запрещенными играми «банк», «фаро», «квинтич», а коммерческими – «ломбер», «кадрилия», «пикет», «контра», «панфил». В конце XIX в. к азартным играм были отнесены «штос», «баккара», «виктория» и «макао» со всеми видоизменениями.

При этом в конце XVIII – начале XIX в. карточная игра «макао» была широко распространена при российском императорском дворе. Екатерина II во время дворцовых праздников и вечеринок предпочитала играть именно в «вист» и «макао». Кавалеры ее партии несколько раз чередовались316. При этом она периодически меняла партнеров, беседуя с ними на те или иные темы. Как правило, при дворе в карты играли «на интерес». Это могли быть специальные золотые фишки или неграненые алмазы, иногда бриллианты и золотые червонцы. Перед игроками ставились ящички с камнями, либо счет робберам велся на червонцы – тогда рядом с императрицей находился камер-паж с запасом империалов и червонцев для уплаты проигрыша императрицы317. Играть с царственной особой в азартные игры было не только почетно, но и выгодно, поскольку монархи не всегда стремились к выигрышу. Их подчас солидные проигрыши были своеобразной формой материальной помощи тем или иным вельможам.

В карты играли все российские монархи, но «запойных» любителей азартных игр среди них не было. Так, Николай I, будучи еще великим князем и великосветским человеком, конечно, в карты играл. И, конечно, на деньги. Но при этом игроком он не был. В январе 1825 г., возвращаясь из Пруссии, великий князь Николай Павлович проиграл своим спутникам: графу Модену – 485 рублей ассигнациями, генералу Корсакову – 30 рублей и полковнику Турно – 17 рублей. Всего 532 рубля ассигнациями318.

Играл Николай I и будучи императором, хотя карточный азарт, видимо, был ему совершенно чужд. Судя по записям в его бухгалтерских книгах, он регулярно проигрывал. В ноябре 1835 г. он пять раз сидел за карточным столом (4 ноября (105 рублей), 9-го (45 рублей), 10-го (85 рублей), 22-го (65 рублей) и 24 ноября (90 рублей)), проиграв 395 рублей ассигнациями319. В декабре он проиграл еще 605 рублей320.

Свои карточные проигрыши Николай I оплачивал из гардеробной суммы. По свидетельству того же М. Корфа, «проигрыш его рассылался по принадлежности на другой день, при напечатанных по однообразной форме записках министра императорского двора князя Волконского»321. Видимо, Николай I не получал особенного удовольствия ни от карточной игры, ни от своих проигрышей, и в последующие годы он полностью исключил эту статью расходов из своих гардеробных сумм.

Жена Николая I – императрица Александра Федоровна из всех карточных игр предпочитала «макао». Об этой игре она упоминала в своем альбоме322. Во время «балов с мужиками» в Зимнем дворце она, показывая себя подданным, играла с министрами именно в эту игру.

В николаевскую эпоху карты использовали и для благотворительных лотерей. Эти лотереи, как правило, разыгрывались на приватных балах в Аничковом дворце, куда приглашали только своих. Для проведения лотереи из Английского магазина доставлялись различные заранее отобранные вещи. Они размещались на столах. Николай I садился за небольшой стол, на котором лежала колода карт, а под каждой вещью вместо номера также размещалась игральная карта. Гости «покупали» карты у царя, а затем он сам раздавал купленные вещи. Достаточно часто на этих лотереях разыгрывались действительно ценные предметы. Так, на одной из лотерей был продан портрет В. А. Жуковского, написанный К. Брюлловым323.

При Александре II традиция приватных карточных игр была продолжена. Один из мемуаристов, описывая весенний вечер 1863 г. в Большом Екатерининском дворце Царского Села, упоминал, что когда в Китайской комнате императрицы Марии Александровны для фрейлин читалось «Дворянское гнездо» Тургенева, Александр II садился за карточный стол «с обычными своими партнерами»324.