Читать онлайн ««Золотое» столетие династии Романовых. Между империей и семьей». Страница 36

Победоносцеву удалось воспитать цесаревича таким же консерватором, каким был он сам, что впоследствии определило характер царствования Александра III.

Цесаревич проявил консерватизм не только в политике, но и в семейной жизни. Он неприязненно относился к свободе нравов, царившей в окружении русских императоров до него, а в своей собственной семье придерживался строгих правил.

Супруга. Свою жену, как и титул цесаревича, Александр Александрович получил «в наследство» от старшего брата, цесаревича Николая. Это была датская принцесса Мария-София-Фредерика-Дагмара (1847-1928), в православии Мария Федоровна.

Николай Александрович познакомился со своей невестой в 1864 г., когда, завершив домашнее образование, отправился в заграничную поездку. В Копенгагене, во дворце датского короля Христиана XI его представили королевской дочери принцессе Дагмаре. Молодые люди понравились друг другу, но и без этого их брачный союз был предрешен, так как соответствовал династическим интересам датского королевского дома и семьи Романовых. Датские короли имели семейные связи со многими королевскими домами Европы. Их родственники правили Англией, Германией, Грецией и Норвегией. Брак наследника русского престола с Дагмарой укреплял династические связи Романовых с европейскими королевскими домами.

20 сентября в Дании состоялась помолвка Николая и Дагмары. После этого жених должен был еще посетить Италию и Францию. В Италии цесаревич простудился, у него начались сильные боли в спине. Он добрался до Ниццы и там окончательно слег в постель. Врачи объявили его состояние угрожающим, и на юг Франции выехала Дагмара со своей матерью-королевой в сопровождении великого князя Александра Александровича. Когда они прибыли в Ниццу, Николай был уже при смерти. Цесаревич понимал, что умирает, и сам соединил руки своей невесты и брата, прося их пожениться. В ночь на 13 апреля Николай Александрович скончался от туберкулезного воспаления спинного мозга.

Александр в отличие от отца и деда не был большим любителем женщин и ценителем женской красоты. Но Дагмара, восемнадцатилетняя красивая изящная шатенка, произвела на него большое впечатление. Влюбленность нового наследника в невесту своего умершего брата вполне устраивала и русскую императорскую, и датскую королевскую семью. Значит, его не придется уговаривать на этот династический союз. Но все же решили не торопиться, немного для приличия подождать с новым сватовством. Тем не менее в семье Романовых часто вспоминали милую и несчастную Минни (так по-домашнему называли Дагмару – Марию Федоровну), и Александр не переставал думать о ней.

Летом 1866 г. цесаревич начал путешествие по Европе с посещения Копенгагена, где надеялся увидеть свою дорогую принцессу. Еще по дороге в Данию он писал родителям: «Я чувствую, что могу и даже очень полюбить милую Минни, тем более что она так нам дорога. Даст Бог, чтобы все устроилось, как я желаю. Решительно не знаю, что скажет на все это милая Минни; я не знаю ее чувства ко мне, и это меня очень мучает. Я уверен, что мы можем быть так счастливы вместе. Я усердно молюсь Богу, чтобы Он благословил меня и устроил мое счастье».

Королевская семья и Дагмара приняли Александра Александровича сердечно. Позже, уже в Петербурге, придворные поговаривали, что датская принцесса не хотела упустить русскую императорскую корону, поэтому быстро смирилась с заменой красавца Николая, в которого была влюблена, на неуклюжего, но доброго и смотревшего на нее с обожанием Александра. Но что ей оставалось делать, когда за нее все давно решили родители!

Объяснение между Александром и Дагмарой произошло 11 июня, о чем новоиспеченный жених в тот же день написал домой: «Я уже собирался несколько раз говорить с нею, но все не решался, хотя и были несколько раз вдвоем. Когда мы рассматривали фотографический альбом вдвоем, мои мысли были совсем не на картинках; я только и думал, как бы приступить с моею просьбою. Наконец я решился и даже не успел всего сказать, что хотел. Минни бросилась ко мне на шею и заплакала. Я, конечно, не мог также удержаться от слез. Я ей сказал, что милый наш Никс много молится за нас и, конечно, в эту минуту радуется с нами. Слезы с меня так и текли. Я ее спросил, может ли она любить еще кого-нибудь, кроме милого Никса. Она мне отвечала, что никого, кроме его брата, и снова мы крепко обнялись. Много говорили и вспоминали о Никсе и его кончине. Потом пришла королева, король и братья, все обнимали нас и поздравляли. У всех были слезы на глазах».

17 июля 1866 г. молодые были помолвлены в Копенгагене. Три месяца спустя невеста наследника прибыла в Петербург. 13 октября она перешла в православие с новым именем Мария Федоровна, и великокняжеская пара обручилась, а через две недели, 28 октября, обвенчалась.

Мария Федоровна быстро выучила русский язык, но до конца жизни сохранила легкий своеобразный акцент. Вдвоем с мужем они составляли немного странную пару: он – высокий, грузный, «мужиковатый»; она – небольшого роста, легкая, изящная, с некрупными чертами миловидного лица. Александр называл ее «красавицей Минни», был очень к ней привязан и только ей позволял собой командовать. Трудно судить, любила ли она супруга по-настоящему, но также была к нему очень привязана и стала самым преданным его другом.

Великая княгиня обладала веселым, жизнерадостным характером, и поначалу многие придворные считали ее легкомысленной. Но вскоре обнаружилось, что Мария Федоровна чрезвычайно умна, хорошо разбирается в людях и способна здраво судить о политике. Она оказалась верной женой и прекрасной матерью своим детям.

В дружной семье Александра Александровича и Марии Федоровны родилось шестеро детей: Николай, Александр, Георгий, Михаил, Ксения, Ольга. Детство великих князей и княжон было счастливым. Они росли, окруженные родительской любовью и заботой специально подготовленных нянек и гувернанток, выписанных из Европы. К их услугам были лучшие игрушки и книги, летний отдых в Крыму и на Балтийском море, а также в петербургских пригородах.

Но из этого вовсе не следовало, что из детей получились избалованные неженки. Воспитание в семье Романовых было традиционно строгим и рационально организованным. Император Александр III считал своим долгом лично инструктировать гувернанток своих отпрысков: «Они должны хорошо молиться Богу, учиться, играть, шалить в меру. Учите хорошенько, потачки не давайте, спрашивайте по полной строгости законов, не поощряйте лени в особенности. Если что, то адресуйте прямо ко мне, я знаю, что нужно делать, повторяю, мне фарфора не нужно, мне нужны нормальные, здоровые, русские дети».