Читать онлайн «В диких условиях». Страница 55

Но по мере того, как я продолжал исследовать гибель МакКэндлесса, это единодушие внушало все большие сомнения. За три недели, начиная с 24 июня, МакКэндлесс выкопал и благополучно съел дюжины корешков дикого картофеля, не совершив этой ошибки. Почему же 14 июля, когда он начал собирать семена вместо корней, то неожиданно спутал два вида?

Я все больше убеждался, что МакКэндлесс тщательно избегал ядовитого H. mackenzii и никогда не ел ни семян, ни других частей этого растения. Он действительно отравился, но погубил его не дикий душистый горошек. Причиной смерти МакКэндлесса был дикий картофель, H. alpinum, обозначенный в «Травнике Танаина» просто съедобным.

В книге написано, что только корни дикого картофеля съедобны. Хотя про семена не говорится, что их можно есть, отсутствуют и указания на их токсичность. Надо отдать должное МакКэндлессу, семена дикого картофеля ни в одной публикации не упоминаются как содержащие токсины: интенсивный поиск в медицинской и ботанической литературе не привел ни к одному указанию на то, что какие либо части H. alpinum являются ядовитыми. Но семейство бобовых (Leguminosae, к которому принадлежит H. alpinum) изобилует видами, вырабатывающими алкалоиды — химические соединения с мощным фармакологическим эффектом. (В частности, алкалоидами являются морфин, кофеин, никотин, кураре, стрихнин и мескалин.) И у многих видов токсин находится в строго определенном месте растения.

«Вот что происходит со многими бобовыми, — объясняет Джон Брайант, специалист по химической экологии Университета Аляски в Фербэнксе. — Поздним летом эти растения концентрируют алкалоиды в оболочке семян, чтобы отпугнуть животных. В определенное время года растение со съедобными корнями и ядовитыми семенами не будет чем-то необычным. Если вид вырабатывает алкалоиды с приближением осени, наиболее вероятно обнаружить токсин именно в семенах».

Во время визита на реку Сушана в 1993 году, я собрал образцы H. alpinum, росшего в нескольких десятках сантиметров от автобуса, и послал несколько сушеных стручков доктору Томасу Клаусену, коллеге профессора Брайанта по кафедре химии Университета Аляски. Хотя предварительный анализ, произведенный Клаусеном и студентом-выпускником Эдвардом Тредуэллом, выявил в семенах следы алкалоидов, более тщательная последующая проверка не обнаружила никаких алкалоидов, ни токсичных, ни каких-либо еще.[73]

Я был обескуражен. С учетом тревожной и недвусмысленной записи в дневнике от 30 июля, сложно было поверить, что недавно съеденные в большом количестве семена не были связаны с его смертью.

В течение долгого времени после выхода в свет в 1996 году первого издания этой книги, я все еще был озадачен отсутствием алкалоидов в протестированных семенах. Несколько лет я упорно просеивал научную литературу, надеясь отыскать ключ к разгадке. Однажды я нашел статью, озаглавленную «Идентификация свайнсонина как возможного содействующего микотоксина в микотоксикозах заплесневелых кормов». Статья описывала грибок Rhizoctonia leguminicola, который живет на многих видах бобовых летом при сыром климате. И R. leguminicola, как оказалось, производит мощный алкалоид под названием свайнсонин — вещество, которое скотоводы и ветеринары хорошо знают как убийцу домашнего скота. Ветеринарная литература изобилует описаниями отравлений животных при поедании сырого корма, зараженного Rhizoctonia leguminicola.

Когда я прочел о связи между R. Leguminicola и свайнсонином, меня озарило: МакКэндлесса убили не семена дикого картофеля, а, возможно, плесень, которая на них росла. Сушеные семена, которые я послал Клуасену и Тредуэллу, дали негативные результаты, поскольку на них не было плесени. Но можно с большой вероятностью предполагать, что стручки, которыми МакКэндлесс питался в последние две недели июля, могли быть заражены R. Leguminicola.

Он начал собирать и поедать в больших количествах семена дикого картофеля 14 июля, во время затяжного дождя. Эти зеленые стручки хранились во влажных и грязных мешках Зиплок[74] — отличной питательной культуре для выращивания плесени. Если съеденные МакКэндлессом семена дикого картофеля были заражены свайнсонином из размножившегося R. Leguminicola, это означает, что парень не был таким безрассудным и неумелым, как его изображают. Он не спутал два вида. Отравившее его растение не было ядовитым само по себе, МакКэндлесс всего лишь съел заплесневелые семена. Невинная ошибка, стоившая ему жизни.

В ветеринарной литературе нет недостатка в описаниях отравлений животных свайнсонином после употребления корма, зараженного грибком. Наиболее явно проявляются неврологические симптомы. Согласно работе, опубликованной в «Журнале Ассоциации американской ветеринарной медицины», у такого скота проявляются следующие симптомы: «угнетенное состояние, медленная шаткая походка, грубая шерсть, мутный застывший взгляд, истощение, мышечная несогласованность и нервозность (особенно во время стресса). Кроме того, больные животные могут искать уединения и выходить из повиновения, а также испытывать проблемы при принятии еды и питья».

Эффект отравления свайнсонином хронический — алкалоиды редко убивают на месте. Токсин делает свое дело скрытно, косвенно, ингибируя ферменты, необходимые для гликопротеинового метаболизма. Он действует подобно массивной газовой пробке в топливопроводе. Организм не может превращать съеденное в источник энергии. Если принять слишком много свайнсонина, то ждет голодная смерть, и не имеет значения, сколько еды попало в желудок.

Иногда животные выздоравливают после отравления свайнсонином, но только если они изначально достаточно упитанны. Чтобы ядовитый компонент был выведен из организма через мочу, он сперва должен связаться с молекулами глюкозы или аминокислот. Чтобы очистить организм от яда, нужны большие запасы протеинов и сахарóв.

Проблема в том, — говорит профессор Брайант, — что если ты изначально худой и голодный, у тебя, совершенно очевидно, нет запасов глюкозы и протеина, чтобы вывести токсин из организма. Когда голодающее животное принимает алкалоид — даже такой неопасный, как кофеин, — то он воздействует на него гораздо сильнее, чем в обычных условиях. Если МакКэндлесс съел кучу таких семян, будучи уже полумертвым от голода, это неминуемо должно было обернуться катастрофой.

Отравленный заплесневелыми семенами, МакКэндлесс обнаружил что слишком слаб, чтобы идти к спасению. Он даже не мог как следует охотиться, а потому еще больше слабел, приближаясь к голодной смерти. Его жизнь катилась к последней черте с ужасающей скоростью.