Читать онлайн «Рокоссовский». Страница 43

Благополучно покинув Вязьму, Рокоссовский и его штаб переместились на КП в 10 километрах северо-восточнее города. В деревне Туманово к ним присоединился кавалерийский эскадрон НКВД. От войск прежней 16-й армии штаб был уже отрезан немцами. Рокоссовский решил пробираться на северо-восток, где, как он полагал, немецких войск еще не было. К штабу 16-й армии присоединились командующий артиллерией Западного фронта И. П. Камера, начальник оперативного управления штаба фронта генерал-майор Г. К. Маландин и начальник политотдела фронта дивизионный комиссар Д. А. Лестев. Поход начали в ночь на 8 октября. В группе имелись легковые машины, грузовики и несколько танков БТ-7. Боевое охранение и разведку нес эскадрон НКВД. По пути штаб Рокоссовского встретил и подчинил себе 18-ю стрелковую дивизию народного ополчения. Под Гжатском группа нарвалась на немцев, потеряв один из своих танков. Мост через Гжать оказался взорван. Группа повернула на север и в ночь на 9 октября переправилась через Гжать вброд.

11 октября эпопея с выходом из вяземского окружения окончилась. Рокоссовский вспоминал:

«В лесах севернее Уваровки — в сорока километрах от Можайска — удалось наконец-то связаться со штабом фронта. Получили распоряжение прибыть в район Можайска.

В этот же день прилетели У-2 за мной и Лобачевым. Я дал указания Малинину о переходе на новое место, и мы направились к самолетам. Малинин на минуту задержал меня:

— Возьмите с собой приказ о передаче участка и войск Ершакову.

На вопрос, зачем это нужно, он ответил:

— Может пригодиться, мало ли что…

В небольшом одноэтажном домике нашли штаб фронта. Нас ожидали товарищи Ворошилов, Молотов, Конев и Булганин. Климент Ефремович сразу задал вопрос:

— Как это вы со штабом, но без войск шестнадцатой армии оказались под Вязьмой?

— Командующий фронтом сообщил, что части, которые я должен принять, находятся здесь.

— Странно…

Я показал маршалу злополучный приказ за подписью командования.

У Ворошилова произошел бурный разговор с Коневым и Булганиным. Затем по его вызову в комнату вошел генерал Г. К. Жуков.

— Это новый командующий Западным фронтом, — сказал, обратившись к нам, Ворошилов, — он и поставит вам новую задачу.

Выслушав наш короткий доклад, К. Е. Ворошилов выразил всем нам благодарность от имени правительства и Главного командования и пожелал успехов в отражении врага.

Вскоре меня вызвали к Г. К. Жукову. Он был спокоен и суров. Во всем его облике угадывалась сильная воля. Он принял на себя бремя огромной ответственности. Ведь к тому времени, когда мы вышли под Можайск, в руках командующего Западным фронтом было очень мало войск. И с этими силами надо было задержать наступление противника на Москву.

Вначале Г. К. Жуков приказал нам принять Можайский боевой участок (11 октября). Не успели мы сделать это, как получили новое распоряжение — выйти со штабом и 18-й стрелковой дивизией ополченцев в район Волоколамска, подчинить там себе все, что сумеем, и организовать оборону в полосе от Московского моря на севере до Рузы на юге».

14 октября Рокоссовский прибыл в Волоколамск, а 16 октября противник начал наступление против левого фланга 16-й армии. К тому времени в район севернее Волоколамска выдвинулся 3-й кавалерийский корпус Л. М. Доватора. Корпус состоял из двух кавалерийских дивизий — 50-й генерала И. А. Плиева и 53-й комбрига К. С. Мельника. Рокоссовский подчинил корпус себе. Из Солнечногорска под Волоколамск в состав 16-й армии был переброшен сводный курсантский полк, созданный на базе военного училища имени Верховного Совета РСФСР, под командованием полковника С. И. Младенцева. На левом фланге армии появилась 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И. В. Панфилова, прибывшая из Казахстана.

Чувствуется, что работать над мемуарами Рокоссовскому помогали редакторы — иначе трудно объяснить некоторые нестыковки. Описывая обстановку перед началом немецкого наступления на Волоколамск, Константин Константинович утверждает: «В каждом бою противник использовал главным образом свое подавляющее преимущество в танках. Этого нам опять следовало ожидать. Для противодействия танкам наметили бросить всю нашу артиллерию. Но ее у нас явно недоставало. Поэтому заранее предусматривался широкий маневр как траекториями, так и колесами. Спланировали перегруппировку артиллерии на угрожаемые участки, определили и изучили маршруты движения».

Но буквально через две страницы читаем: «Армия получила на усиление два истребительно-противотанковых артиллерийских полка, два пушечных полка, два дивизиона московского артучилища, два полка и три дивизиона „катюш“. По тому времени артиллерии у нас было много. Но учтите стокилометровый фронт обороны!..» Читатель так и остается в неведении, хватало ли в тот момент артиллерии 16-й армии или ощущалась ее острая нехватка. Кстати сказать, Рокоссовский, как и другие советские мемуаристы, обычно не раскрывает точного состава подчиненных ему армий и фронтов, что нередко делает затруднительным сравнение с противостоявшими ему немецкими соединениями.

Пока же подведем печальный итог Вяземского сражения и попробуем понять причины одного из тяжелейших поражений Красной армии, поставившей под угрозу Москву. Бывший начальник штаба Западного фронта В. Д. Соколовский по поводу Вяземского сражения в мемуарах откровенно лукавил:

«14 октября немецко-фашистское командование объявило об окружении основных сил Красной Армии на центральном — московском направлении. При этом сообщалось о захвате 350 тысяч советских военнопленных и большого количества вооружения. Называлось и число окруженных дивизий — 45. Эти данные были использованы немецкими буржуазными историками, к которым присоединились историки США, Англии и Франции.

На самом же деле в районе Вязьмы и Брянска были окружены наши 19, 20, 24 и 32-я армии, в общей сложности менее 20 дивизий, причем многие из них, понеся большие потери в предыдущих боях, насчитывали по 2–3 тысячи человек. Большинство войск Брянского, Западного и Резервного фронтов к 20 октября организованно отошли, создав новый фронт обороны. Находившиеся в окружении советские войска сковали значительное число фашистских дивизий. Впоследствии часть окруженных войск Западного и Резервного фронтов под командованием генерал-лейтенанта И. В. Болдина вышла из окружения. Многие подразделения присоединились к партизанским отрядам или образовали новые партизанские отряды (что, кстати сказать, не отрицают и буржуазные историки)».

На самом деле и количество окруженных дивизий и их потери были в несколько раз больше, чем утверждал после войны маршал Соколовский, на котором также лежала часть ответственности за постигшую фронт катастрофу. Разгром войск Западного, Резервного и Брянского фронтов в октябре 1941 года создал предпосылки для наступления германской группы армий «Центр» непосредственно на советскую столицу. Однако неблагоприятные погодные условия осенней распутицы не позволили немцам сразу же развить успех и выйти непосредственно к Москве, в тот момент еще очень слабо защищенной. В дальнейшем мужество защитников города, подход резервов из глубины страны, а также возникшие трудности в снабжении германских войск в осеннее-зимний период сорвали план «Тайфун» и не позволили германским войскам овладеть столицей.