Читать онлайн «Государство и революции». Страница 20

А в сентябре 1915 г. на Циммервальдской конференции большевики и некоторые другие примкнувшие к ним группировки социал-демократии открыто взяли курс на "поражение собственного правительства".

Перекачкой и "отмывкой" германских денег на нужды коммунистов занимался Александр Львович Парвус (Гельфанд). Одесский еврей по происхождению, один из лидеров революции 1905 г., он бежал за границу и обосновался в Германии, где стал не только видным социал-демократическим деятелем, но и преуспевающим бизнесменом. Свою родину он ненавидел, еще в Русско-японскую искал контактов с ее противниками, а затем сам предложил свои услуги немецкой разведке. Через него огромные суммы из Берлина переправлялись в Стокгольмский Ниа-банк, а оттуда при посредничестве Якова Ганецкого (доверенного лица Ленина и немецкого агента) переводились в российский Сибирский банк на счета М. Козловского и Е. Суменсон. Непосредственное участие в этих махинациях принимал и Карл Радек (Собельсон), также являвшийся кадровым шпионом Германии.

И последующее разложение России во многом стало результатом целенаправленных диверсий. Финансировались забастовочные комитеты оборонных заводов - что усиливало трудности снабжения фронта, а по цепочке вело и к нарастанию недовольства в армии. Инициировались беспорядки, активизировалась враждебная правительству агитация. Под прикрытием подпольных политических организаций внедрялась и развивала свою деятельность засылаемая агентура. Тем более что в разгар войны двери в страну оставались широко открытыми - через Швецию можно было свободно попасть в Финляндию, входившую в состав империи, но не подчиняющуюся ее юрисдикции, неподконтрольную ни российской жандармерии, ни полиции, ни контрразведке. Именно из-за этого самому сильному разложению подверглись Балтфлот, базировавшийся в Гельсингфорсе (Хельсинки), соседние с Финляндией Петроград и Кронштадт. Были и прямые диверсии, очень смахивающие на результат германско-революционного сотрудничества. Например, в 1916 г. на рейде Севастополя в результате загадочного взрыва погиб и затонул флагман Черноморского флота дредноут "Императрица Мария". А перед катастрофой на борту корабля ... работали свои же, русские рабочие-ремонтники.

Нет, спецслужбы противника использовали не только большевиков. Поддержка оказывалась любым оппозиционным движениям, расшатывавшим государственные устои - кадетам, народным социалистам и пр. Но поскольку они при всем легкомыслии оставались патриотами России, их предпочитали задействовать "втемную", чтобы не догадывались о своих истинных покровителях - например, через подставных лиц финансируя их издания. Использовались еврейские общины, то и дело поднимавшие шум по поводу бедствий евреев в прифронтовой полосе или их преследований военными властями. Поскольку одним из традиционных промыслов приграничного еврейского населения была контрабанда, то естественно, из этой среды вербовались и шпионы. И можно даже предположить, что многих из них австро-германская разведка подставляла потом нарочно - информацию они могли давать весьма скудную, в масштабах собственного местечка, зато стоило поймать и повесить кого-нибудь из них или выселить из прифронтовой полосы "ненадежных", подозреваемых в шпионаже (что было Законной прерогативой главнокомандующего), как тут же разыгрывался очередной скандал, будоражащий либеральную общественность и портящий отношения России с западными олигархами.

А австрийцы поддерживали и украинских националистов - для чего сами же их и выращивали. Пленных, уроженцев малороссийских губерний, помещали в отдельные лагеря, и настойчиво, при участии оплачиваемых Веной львовских профессоров, просвещали, в том смысле, что они вовсе не "русские" и имеют совершенно другие интересы. Аналогично поддерживались и польские националисты - уж им-то ничего объяснять и растолковывать не требовалось.

А теперь отметим, что все эти мощнейшие перегрузки, навалившиеся на Россию, пришлись на очень серьезный и в какой-то степени критический период ее развития. По самой специфике евразийской цивилизации важнейшую роль в ней играли не юридические или экономические, а внутренние, духовные устои. Причем существовавшие и поддерживавшие ее на нескольких уровнях персональном, коллективном - общинном, корпоративном и т. п., сословном, общегосударственном. И взаимное соответствие этих устоев на каждом уровне, взаимное дополнение и наложение, взаимное влияние "снизу вверх" и "сверху вниз" как раз и обеспечивало силу, устойчивость и стабильность Российской империи. Но в своем патриархальном варианте, характерном для XIX столетия, они оказались заметно ослабленными в результате бурного промышленного развития, новых успехов просвещения и культуры, политических и социальных реформ. Нарушилось и прежнее соответствие "духовных векторов" на различных уровнях и в различных "подсистемах" государства, теперь диапазон их направленности стал более широким и менее стабильным, колеблющимся в зависимости от тех или иных факторов. Рассмотрим, например, триединую формулу "Бог-Царь-Отечество", которой традиционно определялись эти внутренние устои на высшем, общегосударственном уровне.

Даже в сельской местности основы религиозной морали, некогда составлявшие главный стержень бытия, неизбежно расшатывались и ослабевали по мере разрушения патриархальной деревенской общины, изменения форм хозяйствования и бытовых условий, появления новых ценностей. Среди патриотической интеллигенции, служилого сословия, а отчасти и рабочих, церковные обряды и праздники превратились, скорее, в красивые национальные обычаи, чем путь к высшей истине. Ну а всякого рода люмпены, разнорабочие и прочая "лимита", резко умножившаяся в результате промышленного скачка и оторвавшаяся от прежнего уклада жизни, вообще не верила уже ни в Бога, ни в черта. Не говоря уж об интеллигенции "демократической" или фрондирующей молодежи, для которой вера становилась просто

Официальная церковь давно уже воспринималась лишь в качестве придатка государства, а потому и самостоятельного авторитета не имела. Ну о каком авторитете может идти речь, если обер-прокурор Синода обивает пороги Распутина и погряз в правительственных интригах? Так что если где церковь и сохраняла на высоком уровне свое лицо, то только благодаря отдельным подвижникам, деятельности местных священнослужителей и других своих достойных представителей. Что уж говорить о прочности устоев веры и церковном авторитете, если, например, весной 1914 г. из 16 выпускников Иркутской духовной семинарии, принять священнический сан решили лишь двое, а из 15 выпускников Красноярской семинарии - ни одного! Остальные предпочли пойти по гражданской части - учителями, журналистами, общественниками. Можно вспомнить и о том, что выпускниками духовных семинарий были такие деятели, как Чернышевский, Добролюбов... А также Сталин, Микоян... Кстати, весьма характерно, что в гражданскую одним из главных очагов сопротивления большевизму стало Уральское казачество - причем очагом бескомпромиссным, ни раз не зашатавшимся и не подвергавшимся расслоениям "сын против отца". Потому что уральские казаки были староверами. Их вера никак не была связана с "официальной", а являлась внутренним достоянием каждого, формировалась с рождения и оставалась крепкой, несмотря ни на что.