Читать онлайн ««Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии». Страница 6

К Мясному Бору вышли единицы. Остальные либо погибли от голода, обстрелов и бомбежек, либо попали в фашистское рабство.

Массовый отход войск начался 24 мая. Части последовательно снимались со своих позиций и двигались к Новой Керести, далее к деревне Кречно и Мясному Бору. Начальник тыла 2-й УА полковник С. Н. Кресик рассказал об этом так: «Личный состав был измотан, выталкивая на себе материальную часть из болот к узкоколейке и лежневой дороге. До этого в продолжение полутора месяцев армия находилась на голодном пайке. Никаких запасов боеприпасов и продовольствия в армии не имелось, так как подвоза не было из-за отсутствия горючего… На 30 мая на территории, занимаемой армией, находилось на платформах и в вагонах 1500 раненых, а 4500 человек гражданского населения — в лесу в ожидании эвакуации»[25].

30 мая немцы вновь перекрыли выход к Мясному Бору. «Закрыт коридор „Эрика“», — записал в своем дневнике командующий сухопутными войсками вермахта Ф. Гальдер.

Новые тяжелейшие бои по прорыву горловины не увенчались успехом. 6 июня Ставка восстановила Волховский фронт и К. А. Мерецкова в должности командующего. Как потом признался Сталин, «мы допустили большую ошибку, объединив Волховский фронт с Ленинградским»[26].

«7 июня решением ВС армии 80 % личного состава было поставлено в строй, включая артиллеристов и минометчиков. Однако успеха армия не имела из-за отсутствия боеприпасов и плохо организованного взаимодействия с частями, наступавшими с востока. Кроме патронов, 45-миллиметровых снарядов и 50-миллиметровых мин, ничего не было… Личный состав получал по 30–40 г сухарей в день, раненые — по 70–80 г на человека. Единственный продукт питания — конина. Однако из-за вражеской авиации нельзя было разводить костры, и конину ели в сыром виде, без соли. Истощение. Смертность в частях, особенно в госпиталях и среди гражданского населения… С занятием противником Новой Керести армия лишилась единственной площадки, где принимались доставленные самолетами продовольствие и боеприпасы. 23 июня противник подошел к реке Глушица, 24-го занял Дровяное Поле, перерезав лежневку и узкоколейку, на которых были сосредоточены материальная часть и раненые…

Военный совет армии принял решение во что бы то ни стало прорвать вражеское кольцо и выйти из окружения: вооружившись, с наступлением темноты начать прорыв и закрепиться в горловине, чтобы дать возможность вывести части прикрытия.

В группу прорыва на участке 382, 305 и 19-й гвардейской сд влился и Военный совет армии… Руководство частями прикрытия было возложено на заместителя командующего армией генерал-майора П. Ф. Алферьева, который 24 июня с 19.00 из отходящих частей 327-й, 267-й сд, 23-й осбр и частично 19-й гвардейской сд организовал оборону на восточном берегу реки Глушица, обеспечив действие остальных частей в восточном направлении. Имущество, техника, документы, вооружение 24 июня были уничтожены. 24 июня в 23.00 части 382-й сд начали наступление на восток севернее узкоколейной железной дороги. По ней двигались и другие подразделения под сильным минометным и ружейно-пулеметным огнем противника. Огневые точки противника не были подавлены. Наступающие части и комначсостав армии несли значительные потери.

С 20 по 29 июня вышло из окружения ходячих раненых 3,5–4 тыс. Из боевых частей вышло 2500 чел. Осталось приблизительно 32 тыс. Всего на 20 июня 1942 года армия имела 40 тысяч человек. Отошедшие части 52-й и 59-й армий после закрытия прохода составляли 12–15 тысяч человек, а всего на довольствии было 50–55 тыс.»[27].

В заключение своего доклада полковник С. Н. Кресик сказал: «Причинами гибели армии считаю: 1) отсутствие боеприпасов, голод, в силу чего армия, несмотря на исключительный героизм и самоотверженность всего личного состава, не смогла сдержать натиск превосходящих сил противника, дав ему возможность до предела сжать кольцо; 2) отсутствие помощи с востока; 3) для изучения причин гибели армии и установления виновных считаю необходимым назначить правительственную комиссию».

В ЦАМО сохранилось донесение командующего 2-й УА генерал-лейтенанта Власова в штаб Волховского фронта от 21 июня 1942 г. В нем говорится: «Войска армии три недели получают по 50 г сухарей. Последние три дня продовольствия совсем не было. Доедаем последних лошадей. Люди до крайности истощены, наблюдается групповая смертность от голода. Боеприпасов нет»[28].

У всех, кто видел вырвавшихся из Долины смерти, навсегда отпечатались в памяти опухшие лица дистрофиков с лихорадочно горящими глазами, не вдруг поверивших, что ад остался позади.

Их встречали медики и интенданты, пытались лечить и кормить. Одни из-за слабости не могли есть, другие набрасывались на еду и умирали тут же, на благословенном Ленинградском шоссе, к которому они так стремились…

25 июня в 9.30 утра немцы окончательно захлопнули «горлышко». Десятки тысяч солдат и командиров, штаб 2-й УА остались на крошечном (2×2 км) «пятачке» у Новой Керести.

28 июня Гитлеру было доложено о победном завершении Волховского сражения. В донесении сообщалось о 32 759 наших солдатах, взятых в плен[29]. Среди них оказались и тысячи раненых, и 793 медработника из 831 во главе с начсанармом военврачом 1 ранга К. К. Боборыкиным, которые не бросили своих пациентов[30].

О судьбе штаба 2-й ударной долго не было сведений. Полковник Кресик доложил, что видел командующего 24 июня на КП 57-й бригады в километре южнее Дровяного Поля: в 3 часа ночи Власов отдал приказ выводить 1-й эшелон армии на участке 382-й дивизии для следования в прорыв. После закрытия горловины за командованием был послан партизанский отряд Д. Ф. Косицына, но он не вышел обратно, как и танки 29-й бригады, также оставшиеся в Долине смерти.

23 июля партизаны Лужского отряда обнаружили у болота Веретинский Мох начальника связи 2-й ударной армии генерал-майора А. В. Афанасьева с четырьмя бойцами. Генерал сообщил, что в ночь на 25 июня он находился в числе 120 штабистов на КП 46-й дивизии. 70 человек во главе с И. В. Зуевым скрывались на р. Полисть. Афанасьев с Власовым, Виноградовым, генерал-майором авиации М. А. Белишевым пошли левее, пытаясь перейти р. Кересть у отметки 31.8. Последний раз Афанасьев видел Власова 11 июля по дороге на Подберезье. С ним находился начштаба полковник П. С. Виноградов, два политрука, два красноармейца и повариха Мария Воронова. Эти шестеро и составили ту «армию», которую Власов якобы привел к немцам.

Член Военного совета 2-й ударной И. В. Зуев, начальник особого отдела А. Г. Шашков, начальник политотдела Гарус и ряд других командиров и политработников, не желая сдаваться в плен, покончили с собой, а зам. командующего 2-й УА П. Ф. Алферьев попал в плен[31].