Читать онлайн «Чичваркин Е…гений. Если из 100 раз тебя посылают 99». Страница 12

– Вон человек с усами, как у Гитлера, – повторяет Чичваркин. – Он меня узнал и делает вид, что не замечает. Вон, его аж передернуло. Он со мной даже не поздоровается.

Вовлеченность в бизнес и жгучее желание покупать подешевле и продавать подороже Чичваркин сохранил и спустя десять лет после основания компании, хотя увеличение оборота в несколько раз и безусловное лидерство на растущем розничном рынке сотовых телефонов, казалось бы, должны были сделать его более спокойным. Но когда владелец «Евросети» сталкивается с препятствиями, мешающими ему реализовать это желание, неизменно возникают конфликты, в которые Чичваркин бросается очертя голову. Из-за этого он приобрел репутацию самого ярого скандалиста среди российских бизнесменов. Из-за этого некоторые люди Чичваркина не любят, потому что они люди интеллигентные, и такая манера ведения дел им не близка. Но некоторые люди, наоборот, Чичваркина любят, потому что он кажется им нелицемерным человеком, и еще потому, что он скандалит не со старушками, продающими семечки у метро, а с транснациональными компаниями, у которых денег гораздо больше, чем у него.

– Этот человек, по моему личному мнению, абсолютно нечестный – работал только с теми дилерами, которые были ему близки, – говорит Чичваркин. – По моему личному мнению, за пять лет из-за его деятельности Nokia лишилась миллиарда долларов. Он от нас бегал, телефоны выключал, распускал слухи, что мы поганые.

Я думаю, что лидер «Евросети» не остался в долгу, потому что видел в офисе компании дилерский сертификат, выданный Nokia «Евросети», где стоит имя и фамилия этого «нечестного» человека и где эти имя и фамилия обведены черной рамкой. «Женя – человек, который всегда готов откопать топор войны и всадить его в спину врагу», – говорит один из конкурентов «Евросети». Услышав эту характеристику, Чичваркин вносит поправку: «Не в спину, а в грудь».

– Теперь, когда этот нечестный человек потерял власть, мы стали дилером номер один и вывели Nokia в лидеры рынка, – говорит Чичваркин. – Ну, все, мне пора.

Владелец «Евросети» выходит из машины. И сквозь пыльное стекло внедорожника я вижу, как человек с усами как у Гитлера протягивает Чичваркину руку.

17 августа 1998 года в 9.05 Чичваркин был дома и чистил зубы. В это время ему позвонил друг.

– Прямо сейчас! – заорал друг в телефон. – Прямо сейчас пиши платежку, иди к девчонке, которая проводит деньги, и проследи, чтобы деньги ушли из банка. За любой товар, в любое место, хоть в самую задницу, главное, чтобы деньги ушли.

Друг был человеком осведомленным, поэтому Чичваркин сделал все, как он сказал, – только сам не поехал, а отправил бухгалтера. Через час после того, как деньги были переведены, банк приостановил платежи. Начался августовский кризис.

Хотя еще за три дня до дефолта президент России Борис Ельцин в ответ на вопрос журналистов о курсе рубля заявил: «Не будет девальвации. Твердо и четко», – государство все-таки объявило себя банкротом, признав, что не может обслуживать долг, который накануне кризиса составлял $45 млрд. Внутренние долги были заморожены полностью, внешние частично, а валютный курс отпущен в свободное плавание. Уже к 9 сентября он перевалил рубеж 20 рублей за доллар, хотя 17 августа доллар стоил около 6 рублей.

Полученное Чичваркиным за чисткой зубов предупреждение не сильно облегчило положение «Евросети» – денег на счету было немного, все средства были вложены в товар, спрос на который упал катастрофически. Долги компании в несколько раз превысили ее активы. Вдобавок 1 августа Чичваркин занял у знакомых несколько тысяч долларов и купил первую в своей жизни машину Mitsubishi Carisma. «Таврия» Артемьева осталась в далеком прошлом. Она сгорела в буквальном смысле слова: Тимур и Евгений так испугались повалившего из-под капота дыма, что чуть ли на ходу выскочили из машины.

Чичваркин купил Mitsubishi, поскольку считал, что жизнь в ближайшее время будет становиться все лучше и лучше. Лучше в целом и лучше лично для него, потому что себя на тот момент он уже считал самым умным коммерсантом страны.

Несколько недель после кризиса самый умный коммерсант страны почти каждую ночь проводил за переписыванием ценников – «Евросеть» старалась реагировать на каждый скачок курса доллара. Днем «следили за придурками» – искали поставщиков, которые не успели переписать цены, или тех, кто занервничал и решил «сбросить» товар. Чичваркин целыми днями сидел на телефоне и яростно со всеми торговался. У секретарей висел список обменных пунктов, с которыми у «Евросети» были договоренности – как только компания получала живые рубли, их тут же конвертировали в доллары.

Кроме того, чтобы компенсировать падение спроса на мобильники, которые подорожали в три раза, в «Евросети» организовали «фьючерсные продажи по телефону». Попросту говоря, выясняли, что человеку надо, обещали ему товар через два часа, и только после этого начинали этот товар лихорадочно искать. Покупатель мог прийти, когда телефона еще не было. Его пятнадцать минут развлекали чтением инструкции. За это время успевал подъехать поставщик, Чичваркин выходил во двор, материл поставщика, забирал телефон, поднимался в офис, вручал телефон покупателю, получал деньги, снова спускался во двор и расплачивался с поставщиком.

Расчетный курс, который использовал Чичваркин, был на несколько рублей ниже рыночного. Это компенсировалось высокой ценой в долларах на телефоны, но клиенты, видя хороший курс, велись. «Цена могла быть значительно выше рыночной, но курс был такой, что у людей сносило башню, – вспоминает Тимур Артемьев. – Впервые по-настоящему талант Чичваркина как торговца раскрылся именно в момент кризиса. Я увидел, что он скользит по кризисной волне, как серфер».

У самого Чичваркина о кризисе сохранились не только приятные воспоминания. «Прожили несколько кошмарных недель», – вспоминает основатель «Евросети». В течение этих кошмарных недель капитал иногда удавалось оборачивать за двое суток – за это время «Евросеть» успевала продавать все, что закупала. К ноябрю капитал компании стал равен нулю – на тот момент это был очень хороший показатель. Чичваркин почувствовал, что жизнь снова налаживается, и даже отвез машину в сервис, чтобы в нее поставили музыку.

Он признается, что именно тогда в первый раз в жизни взял в руки газеты, чтобы понять, как все это произошло, и чтобы в будущем больше так не «накрывало».