Читать онлайн «Сталинград. Великая битва глазами военного корреспондента. 1942-1943». Страница 42

Приказ о выводе 6-й танковой армии из состава армейской группы и удержании занятой территории остался в силе. Армейская группа вынуждена была смириться с данным решением и пыталась хоть что-нибудь предпринять в этой сложной ситуации.

В это время в Сталинграде ждали приказа Гитлера о начале прорыва или же решения командующего об осуществлении прорыва самостоятельно под свою ответственность и надеялись при этом на участке Мышкова встретить передовые отряды 6-й армии. Деблокирующие дивизии продвинулись на сто тридцать километров, при этом каждый думал о том, как вызволить своих товарищей из Сталинграда. Теперь, похоже, все было кончено.

В ночь на 23 декабря в командовании сухопутных войск наблюдалось некоторое оживление, казалось, что-то произошло: в течение второй половины дня в группе армий неоднократно говорилось о том, что ночью ожидается чрезвычайно важное сообщение фюрера. Начальник Генерального штаба хотел сам принять это сообщение и приказал при поступлении радиограммы тотчас же поставить его в известность. Потекли томительные часы ожидания, в 2.30 начальник Генерального штаба был поднят с постели – поступила радиограмма со следующим текстом:

«Фюрер обращает внимание на то, что мост через Мышковую является единственным, способным выдержать тяжелые танки».

Генерал Шульц сидел некоторое время, размышляя по поводу данного сообщения.

– Если сейчас не произойдет чуда, – сказал командир 23-й танковой дивизии, – дальше уже все будет бесполезно!

Чуда не произошло, мир продолжал жить по своим понятным для всех законам. Все воодушевление было напрасным, напрасной была пролитая кровь.

Армейская группа встретила четвертую рождественскую ночь с тяжелым чувством вины за фюрера и Верховное командование, оказавшихся неспособными помочь 6-й армии, а этой помощи там наверняка ждали. Судьба отвернулась как от нее, так и от 6-й армии в их стремлении превратить поражение в действительно большой успех. Операция «Зимняя гроза» была остановлена.

У генерал-полковника Гота и его ближайших товарищей теперь уже не оставалось сомнения в том, каков будет исход борьбы 6-й армии в Сталинграде.

Лишь спустя несколько часов после переброски 6-й танковой армии большие силы русских выступили против 7-го румынского армейского корпуса.

Командующий танковой армией опасался, что 57-й танковый корпус может оказаться в окружении, поэтому попросил разрешения отвести корпус назад на старые позиции, которые танковые части занимали 12 декабря.

Уже 23 декабря генерал-полковник Гот указывал на шаткое положение северного фронта. Вместо удовлетворения данной просьбы группа армий по указанию немецкого Верховного командования отказала в отводе корпуса на старые позиции: «Танковой армии, используя свою мобильность, необходимо предотвратить прорыв вражеских войск».

Выполнение данного задания предполагало наличие определенных сил, а их не было, то есть этот приказ не мог быть выполнен, и тем самым оказалось невозможным предотвратить 26 декабря прорыв русских танковых бригад в месте расположения 7-го румынского корпуса. Только в самую последнюю минуту, когда 57-му танковому корпусу действительно грозило окружение, армейская группа получила разрешение отойти на старые, исходные позиции. 7-й румынский корпус подвергся нападению противника и был расколот, и лишь небольшим его остаткам удалось избежать плена или уничтожения.

Перед натиском советских войск, наступавших силами 1-го гвардейского стрелкового корпуса, 11-го гвардейского моторизованного корпуса и 7-го танкового корпуса, за которым вплотную двигались части 8-го танкового корпуса, невозможно было удержать фронты на исходных позициях, в связи с чем 29 декабря они были перенесены в район вокзала и Ремонтной. В то же время три советские мотострелковые дивизии и четыре танковые бригады, входившие в состав 28-й армии, стоявшей наготове под Астраханью, выступили против 16-й немецкой мотопехотной дивизии. В результате дивизия отступила к Элисте – это единственное, что ей оставалось сделать.

В самом конце декабря командование 48-м танковым корпусом перешло к 3-й румынской армии, в районе излучины Дона и Чира командование принял генерал-лейтенант Мит.

Ведя непрерывные наступательные бои, советские боевые части в течение декабря подошли вплотную к линии фронта отведенной назад 3-й румынской армии. В 48-м танковом корпусе, находившемся в районе устья Чира, могли думать о чем угодно, только не об участии в наступлении 4-й танковой армии на Сталинград. Напротив, он вынужден был оставить плацдармы на Чире и Дону и занять оборону по всему фронту. Ожесточенные оборонительные бои проходили также на примыкавшем с запада Чирском фронте, созданном 3-й румынской армией, где с большим трудом удалось сдержать наступление и прорыв советских частей в направлении Ростова. Советское командование стремилось прежде всего к тому, чтобы отсечь не только правый фланг группы армий «Дон» (здесь располагалась 4-я танковая армия, которая должна была принять участие в наступлении на Сталинград), но и нарушить тыловые связи всей группы армий «А».

Оборонительные силы, находившиеся в распоряжении немецкой стороны, были невелики, так как привезенные некоторое время назад с запада по железной дороге части сразу же из вагонов были брошены на латание брешей на Чирском фронте, а соединения, задействованные непосредственно на фронте, в большей своей части были сформированы из отпускников. Тяжелое оружие вряд ли было в наличии, в большинстве случаев отсутствовали даже полевые кухни. Следует, однако, отметить, что на этом фронте солдаты, лишенные надежды, воевали самоотверженно, не щадя своих жизней, что можно было сравнить лишь с боями в Сталинграде, и только благодаря именно этим частям русским не удалось осуществить запланированный прорыв к устью Дона.

17 декабря мощные силы русских частей, после того как сорвалось наступление в районе 3-й румынской армии, начали ожидавшееся наступление против 8-й итальянской армии. Наступление осуществлялось на армейском фланге и уже в первый день привело к окончательному прорыву русских на глубину сорока пяти километров. Два дня спустя фронт шириной около ста пятидесяти километров был разорван, и в образовавшейся бреши вели бои отдельные окруженные немецкие части, словно на островках, пробиваясь на юг и юго-запад, в то время как итальянские части, полностью разбитые и лишенные командования, в панике спасались бегством на запад и юго-запад. Во избежание уничтожения левого фланга 3-й румынской армии он был перемещен на юг.