Читать онлайн «Цель жизни». Страница 71

— Не удивляйтесь, что я знаю ваш язык. Я был морским атташе в Москве в 1927 году, когда, помните, произошла история с покушением на советника нашего посольства. С тех пор я в Москве не был. Сейчас работаю экспертом в министерстве иностранных дел.

Банкет внезапно был прерван. Раздался вой сирены, хозяева всполошились, повскакали с мест. Немецкие офицеры предложили нам свои услуги для того, чтобы отвезти в бомбоубежище замка Бельвю. Мы вышли на улицу. Стояла светлая, лунная ночь. Где-то высоко-высоко в небе жужжали английские самолеты. Бесчисленные лучи прожекторов шарили по небу, пытаясь их отыскать. Бухала зенитная артиллерия.

Постепенно лучи прожекторов уходили в сторону, за ними удалялись и выстрелы зениток.

В ту пору английская авиация была еще слаба и немногочисленна по сравнению с немецкой. При налетах берлинцы часто отделывались одним испугом. Больших бед, как это стало позже, английские самолеты им не приносили.

Назавтра предстоял прием у Гитлера.

Из нашей резиденции — замка Бельвю — мы поехали по аллее Побед, через Брандербургские ворота, по Унтер-ден-Линден, свернули направо, на Вильгельмштрассе, где помещался въезд в новую имперскую канцелярию — так именовался дворец, служебная резиденция Гитлера, занимавшая целый квартал в центре Берлина.

Перед нами распахнулись ворота, и мы въехали во внутренний двор новой канцелярии. Двор имел форму правильного прямоугольника, окаймленного с четырех сторон совершенно плоскими серыми стенами каменных зданий одинаковой высоты, с прямоугольными глазницами окон. Такими же серыми каменными плитами был устлан гладкий, как шахматная доска, двор. Создавалось впечатление, что попали в какую-то каменную коробку. Лишь в противоположной воротам стене был внушительный подъезд с огромными зеркальными дверями.

У подъезда, так же как и у ворот, каменными изваяниями стояли эсэсовцы в серо-зеленых мундирах, в стальных касках с фашистской эмблемой, с отличительными значками эсэсовских частей: череп и скрещенные кости.

Нас ввели в вестибюль и пригласили сесть. Обстановка здесь была роскошная. Пол вестибюля сплошь застлан мягким красным ковром, мебель дорогая, стены увешаны картинами известных художников. Какие-то прилизанные военные разговаривали между собой благоговейным шепотом. Они беззвучно сновали туда и сюда, постоянно щелкали каблуками друг перед другом и отдавали фашистское приветствие.

Торжественная обстановка, тишина, шепот — все это, очевидно, создавалось для того, чтобы психологически подготовить человека, который должен был «предстать» перед фюрером.

Через 5 — 10 минут ожидания тем же полушепотом была дана какая-то команда. Щелканье каблуков усилилось. Дипломат, сопровождавший нас, изогнулся в три погибели, сделал жест в сторону арки, ведущей в другую комнату. Мы поняли, что нас приглашают пройти.

Мы встали и направились в другую комнату. В дверях я неожиданно увидел Адольфа Гитлера. Он стоил в ожидании нас и, пропуская в комнату, здоровался со всеми; каждого из нас ему представляли. Вслед за Гитлером цепочкой стояли Риббентроп, Геббельс, Гиммлер, фельдмаршал Кейтель и Лей.

Гитлер был в коричневом пиджаке, черном галстуке и черных брюках — традиционный костюм члена фашистской партии. Наружность невыразительная. Пресловутый чуб на лбу, серые, водянистые глаза, нездоровый, серовато-желтый цвет лица, неэнергичное пожатие влажной мясистой руки произвели неприятное впечатление. Вскинув взгляд своих оловянных глаз при рукопожатии, он тотчас же переводил его на другого.

Полным контрастом ему был стоявший рядом Иоахим Риббентроп — высокий, безукоризненно одетый мужчина. Он энергично, продолжительно жал руку и пристально смотрел в глаза с чрезвычайно вежливой улыбкой на лице. Создавалось впечатление, что он знает вас и хочет выразить вам свое особое расположение. По-видимому, он выработал подобную манеру здороваться в результате многолетней «дипломатической деятельности».

Затем настала очередь поздороваться с Йозефом Геббельсом — этой маленькой хромой обезьянкой, знакомой нам по многочисленным карикатурам, портретно схожим с ним. Одет он был в такой же, как у Гитлера, коричневый пиджак и черные брюки. Наглые, бегающие глазки, совершенно желтое, испещренное следами многочисленных угрей лицо и прилизанная лопоухая голова. Плохие, нездоровые зубы.

За Геббельсом стоял руководитель так называемого «трудового фронта» Роберт Лей — здоровенный краснощекий мужик с двойным подбородком и тройным затылком, с кровавым рубцом от шрама на щеке, с сиплым, грубым, пропитым голосом. Типичный мясник, с маслянистыми, навыкат глазами, потным, сальным лицом, с толстыми, короткими, как обрубок, пальцами. Он старался делать вид, что чрезвычайно доволен знакомством с нами, беспрестанно улыбался и издавал какие-то непонятные звуки, которые, очевидно, должны были выражать удовольствие.

Фельдмаршал Вильгельм Кейтель с Железным крестом на шее, представитель генерального штаба — типичный пруссак. Высокий, пожилой, с каменным выражением лица, с холодными, жесткими глазами, менее других словоохотливый. Он молча здоровался, щелкая каблуками.

Омерзительное впечатление производил Генрих Гиммлер — начальник гестапо, главный палач Германии, организатор страшных лагерей — Майданека, Освенцима, Дахау и других. Одет он был в форму офицера СС, в сером мундире с бархатным воротником, с традиционными нашивками: череп и кости. Маленькая головка, волосы подстрижены коротко — ежиком, остренький носик, узкие, змееподобные губы, маленькие, холодные, крысиные глазки, прикрытые пенсне. Даже затрудняешься сказать, какой у него взгляд. Временами казалось, что Гиммлер смотрит так, как смотрит удав, не мигая. Это взгляд человека, от которого веет могильным холодом.

Для полноты коллекции не хватало Геринга, которого в тот момент в Берлине не было.

После взаимного представления Гитлер пригласил нас к пышно убранному, украшенному цветами столу. Каждому заранее было определено место. Справа вдоль стены стояло человек 10–15 официантов, вытянувшихся в струнку. Все молодые, все одного роста, все одной масти — светлые блондины, с одним цветом глаз и даже похожие друг на друга. Все одеты в одинаковую форму — курточку с серебряным шитьем, светло-серые брюки, белую манишку и черный галстук бабочкой. Эти официанты походили скорее на военных, так слаженно они работали и такими механическими, выученными были их движения.

Гитлеру подавал особый официант — офицер в форме СС, тоже высокий, тоже молодой блондин с голубыми глазами. Все они, включая и офицера, подававшего кушанья Гитлеру, являлись олицетворением чистейшей арийской расы, той самой «белокурой бестии», превосходство которой над всеми другими народами провозгласил немецкий философ Ницше.