Читать онлайн «Воспоминания солдата». Страница 35

Между тем 2-я танковая бригада непрерывным потоком переправлялась через реку. В середине дня. к нашей общей радости, нас посетил командующий армейской группой генерал-полковник фон Рундштедт, чтобы ознакомиться с обстановкой. Я встретил его с докладом на середине моста как раз во время нового воздушного налета. Он сухо спросил: «Здесь всегда так?» Я мог чистосердечно подтвердить это. Затем он очень тепло поблагодарил храбрые войска.

Снова вперед, к 1-й танковой дивизии! Я встретил командира дивизии в сопровождении его начальника штаба майора Венка и спросил, можно ли повернуть всю дивизию на запад или же часть сил следует оставить для прикрытия фланга, развернув их фронтом на юг восточнее канала Дез-Арден. Венк сказал, размышляя вслух: «Стоит ли пачкаться!» Я сам часто употреблял это выражение. Вопрос был решен, 1-я и 2-я танковые дивизии немедленно получили приказ повернуть всеми силами направо, форсировать канал Дез-Арден и продвигаться на запад с задачей завершить прорыв фронта французов. Чтобы согласовать действия обеих дивизий, я поехал через Донщери в штаб 2-й танковой дивизии, который находился в замке Рокан. Отсюда хорошо просматривалась местность, по которой наступала 2-я танковая дивизия 13 и 14 мая. Я удивился, что французская дальнобойная артиллерия с «линии Мажино» так слабо и неэффективно обстреливала сосредоточение наших войск на исходных позициях. Впоследствии при посещении «линии Мажино» успех нашего наступления показался мне просто чудом.

Во второй половине дня я снова вернулся на командный пункт, чтобы продумать организацию взаимодействия дивизий на 15 мая. Непосредственно за моим корпусом следовал 41-й армейский корпус Рейнгардта, а начиная с 12 мая, он был введен в бой на правом фланге 19-го армейского корпуса в направлении на Мезьер, Шарльвиль. 13 мая он форсировал Маас и теперь наступал в западном направлении, 14-й армейский корпус генерала фон Витерсгейм вплотную подходил к моему корпусу и вскоре должен был появиться на Маасе. 1-я танковая дивизия форсировала канал Дез-Арден и, сломив упорное сопротивление противника, достигла Сенгли и Вандресс. Танковые части 10-Й танковой дивизии прошли линию Мазонсель, Рокур-э-Флоба и достигли своими основными силами высот южнее Бюльсон, Телонн, захватив у противника свыше 40 орудий.

19-му армейскому корпусу была поставлена задача выйти на господствующие высоты в районе Стонн, лишить этим противника возможности вести огонь по мостам через Маас и обеспечить наступавшим во втором эшелоне частям беспрепятственную переправу. Пехотный полк «Великая Германия» и 10-я танковая дивизия начали наступление на эти высоты 14 мая. Противник оказал упорное сопротивление. Местечко Стонн неоднократно переходило из рук в руки. 15 мая бои закончились.

15 мая в 4 часа утра командир 14-го армейского корпуса генерал фон Витерсгейм прибыл ко мне на командный пункт, чтобы договориться о смене моего корпуса на предмостном укреплении южнее Седана. После краткого обсуждения обстановки мы направились на командный пункт 10-й танковой дивизии, расположенный под Бюльсоном. Командир дивизии генерал Шааль находился в передовых подразделениях. Начальник штаба, отличный командир подполковник барон фон Либенштейн доложил обстановку и терпеливо ответил на многие каверзные вопросы нашего преемника. Чтобы смена проходила в нормальных условиях, мы решили, что 10-я танковая дивизия и пехотный полк «Великая Германия» до полной смены будут находиться в составе 14-й армейского корпуса. Мне пришлось ограничиться отдачей приказа 1-й и 2-й танковым дивизиям.

10-я танковая дивизия с приданным ей пехотным полком «Великая Германия» получила задачу обеспечить южный фланг 19-го корпуса по линии: канал Дез-Арден, высоты в районе Стонн, излучина р. Маас южнее Вильмонтри. Уже 15 мая она была усилена передовыми подразделениями 29-й мотодивизии.

С командного пункта 10-й танковой дивизии я поехал в Стонн в пехотный полк «Великая Германия». Там французы начали атаку, и в настроении чувствовалась некоторая нервозность, однако позиции, в конце концов, были удержаны. Затем я направился на новый командный пункт корпуса в лес, расположенный у Сапонь-Фешер уже на южном берегу Мааса. Ночь прошла, вопреки моим ожиданиям, очень беспокойно, но это было вызвано не действиями противника, а трудностями, создаваемыми нашим командованием. Командующий танковой группой Клейст приказал приостановить наступление и ограничиться обороной предмостного укрепления. Я не хотел и не мог согласиться с этим приказом, ибо он означал упущение момента внезапности и полный отказ от уже достигнутого первоначального успеха. Поэтому я связался сначала с начальником штаба танковой группы полковником Цейтцлером, а когда мне с ним не удалось разрешить вопрос, то непосредственно с генералом фон Клейстом. Я настаивал на отмене приказа о прекращении наступления. После весьма оживленных и неоднократно прерываемых переговоров генерал фон Клейст разрешил, наконец, продолжать наступление еще в течение суток, чтобы расширить предмостное укрепление для размещения пехотного корпуса. Я коснулся в разговоре миссии Генча и этим напомнил о «чуде на Марне» 1914 г. Вероятно, эта мысль вызвала неприятное чувство у командования группы.

Довольный тем, что завоевал право свободного маневрирования, я направился ранним утром 16 мая в штаб 1-й танковой дивизии. Я ехал через Вандресс в Омон. Обстановка на фронте была еще не совсем ясной. Было лишь известно, что ночью шли упорные бои вокруг Бувельмона. Значит, на Бувельмон! На улице горящего поселка я встретил командира полка подполковника Балка, доложившего о событиях ночи. Войска не имели настоящего отдыха с 9 мая и поэтому чувствовали сильную усталость. Боеприпасы были на исходе. Солдаты на переднем крае спали в окопах. Сам Балк в спортивной непромокаемой куртке и с суковатой палкой в руке рассказал мне, что захватить ночью деревню удалось только потому, что он на предложение своих офицеров прекратить наступление ответил: «Тогда я один захвачу деревню!» – и двинулся вперед. Его люди последовали за ним. Запыленное лицо Балка и воспаленные глаза говорили о том, что ему пришлось пережить тяжелый день и бессонную ночь. За этот бой он получил рыцарский крест. Противник – хорошая нормандская пехотная дивизия и бригада спаги[19] – сражался очень мужественно. Его пулеметы держали под огнем всю улицу деревни. Правда, артиллерийский огонь противник уже некоторое время не вел. Балк разделял мое мнение, что сопротивление противника парализовано.

В первой половине дня к нам в руки попал трофейный французский приказ, если я не ошибаюсь, подписанный самим генералом Гамеленом. В приказе говорилось: «Пора, наконец, остановить поток германских танков!» Этот приказ еще больше укрепил мое убеждение в том, что надо всеми силами продолжать наступление, так как, очевидно, боеспособность французов серьезно беспокоила их верховное командование. Теперь только бы двигаться без промедлений, без остановок!