Читать онлайн «Африканский рай». Страница 2

В африканских заповедниках, которые по размерам не уступают европейским провинциям, машины, отправляющиеся на поиски носорогов, буйволов, слонов, львов и других крупных животных, моментально исчезают в саванне, покрытой густой сетью дорог. Но прежде чем сесть в автомобиль и начать наше сафари по заповеднику Мара, необходимо сказать несколько слов о других национальных заповедниках, именуемых парками Африки.

Некоторые из заповедников сохранились благодаря мухе цеце. Это страшное насекомое, переносящее сонную болезнь, — грозный бич для людей и домашних животных и поэтому непреодолимый барьер для колонизации некоторых районов Восточной Африки. Лошади, коровы, мелкий домашний скот гибли на бескрайних просторах, тогда как дикие животные, неуязвимые для мухи цеце, прекрасно выживали и размножались. Поэтому заповедники — это своего рода оазисы, свидетельствующие о былых богатствах континента. Белые колонизаторы не стали тратить миллионы патронов, чтобы уничтожить десятки тысяч хищников и травоядных и освободить пастбища для овец и волов. Убедившись, что эти районы нельзя использовать в более выгодных целях, колониальные власти издали декрет о превращении их в заповедники. Так родились заповедники Мёрчисон и Куин-Элизабет в Уганде, Серенгети — в Танзании. Некоторые другие области, например огромный район Цаво в Кении, также встретили белого человека негостеприимно. А изумительный ландшафт и редчайшая фауна кратера вулкана Нгоронгоро, открытые пастбища Серенгети и степи Амбосели близ Килиманджаро делали преступлением любое посягательство на их неприкосновенность.

Двадцать пять лет назад эти святилища фауны казались почти недоступными для путешественника. Их единственными обитателями были обходчики-англичане и немногочисленные местные жители. Их миссия сводилась к тому, чтобы сохранить самобытные зоологические виды, населяющие эти области. Правда, некоторые фотографы и натуралисты и в те годы устраивали сафари, но неизменно убеждались в том, что наблюдать или фотографировать животных очень трудно, так как четвероногие еще помнили белых охотников и не подпускали людей с фотокамерой, как когда-то не подпускали охотника на расстояние ружейного выстрела. В тридцатые годы стало модным убивать зебру вне границ заповедника, а затем волочить на привязи за автомобилем, чтобы привлечь львов и сделать хороший снимок, пока те заняты едой. Самые умные и ленивые хищники быстро усвоили этот способ добычи пищи и, заслышав шум мотора, снимались со своих лежбищ, в несколько прыжков настигали машину и требовали завтрака. Опасаясь за жизнь фотографов, английские власти запретили этот хитроумный метод приманивания зверей.

После второй мировой войны в Африке были построены дороги и посадочные площадки, осушены болота, возведены великолепные отели. Перед международным туризмом открылось первое и последнее чудо планеты — африканская фауна на расстоянии действия фотокамеры. И вся эта экзотика — в семи часах лета от Рима, Мадрида или Берлина… И никакой тебе малярии, жажды, носильщиков…

Правительства независимых африканских стран поощряют развитие «зоологического туризма».

Результаты превзошли все ожидания. Туристические компании, устраивающие поездки в африканские заповедники, вынуждены бронировать места в гостиницах примерно за год до отправления туристской группы. Благодаря прекрасной организации дела и строжайшей дисциплине (путешественнику разрешено выходить из машины лишь в определенных местах) животные настолько привыкли к автомобилям с фотографами, что охотятся, едят и спят, не обращая на них никакого впимания. Сейчас за один месяц, проведенный в африканском заповеднике, можно приобрести больше знаний по практической зоологии, чем в былое время за двадцать пять лет.

Естественные заповедники Африки делают больше для улучшения отношений между животными и людьми, чем все публикации, фильмы и конференции, посвященные этой проблеме. С давних пор укоренилась традиция смотреть на чудесную африканскую фауну сквозь прицел винтовки европейского охотника, который всегда торопился спустить курок и нимало не заботился об изучении нравов своих будущих трофеев. Один вид белого человека с ружьем заставлял животных обращаться в бегство, и, естественно, охотник мог их фотографировать лишь мертвыми или умирающими.

Животные, родившиеся в больших заповедниках, ведут себя совершенно естественно, так же как в районах, населенных примитивными народами, обычно не пользующимися огнестрельным оружием. Здесь звери подпускают людей очень близко, так как оружие местных жителей действует на небольшое расстояние. Можно с уверенностью утверждать, что присутствие белых охотников в Африке в течение пятидесяти лет резко изменило естественные условия существования животных, особенно таких мирных, как антилопы и слоны: антилопы приучились убегать при первой же опасности, а слоны — нападать на врагов.

Сегодня читатель, сопровождающий нас в путешествии, сможет удостовериться, что мирное сосуществование со львами и носорогами вполне возможно. Мы будем передвигаться по бескрайним пастбищам среди стад зебр и антилоп; птицы будут прилетать к нам и клевать корм прямо из рук; мы увидим сказочные земли, которые с полным основанием можно назвать африканским раем.

Не выходя за границы огромного прямоугольника, стороны которого отсекают часть Кении, Уганды, Танзании и береговой полосы Восточного Конго, мы познакомимся с наиболее характерными природными зонами Африки — саванной, степями, горами и девственным лесом, — с ее реками и вулканическими озерами.

В саваннах, периодически орошаемых благодатными дождями, с редкими островками рощиц, разбросанных по гигантскому травяному ковру, мы увидим огромные стада зебр и антилоп гну, насчитывающие сотни тысяч голов, и познакомимся с образом жизни этих животных.

Мы сможем оценить по достоинству роль льва, так же как других плотоядных — леопардов, гепардов и питающихся падалью гиен и шакалов, в регулировании количества травоядных. Возможно, многие наши читатели-спутники сделают открытие для себя, узнав, что первый среди степных охотников не лев, а малоизвестное животное, о котором в литературе едва ли написано несколько страниц. Я имею в виду дикую гиеновую собаку. Холмы Мара-Масаи, равнины Серенгети, дно огромной вулканической котловины Нгоронгоро и еще несколько районов — последние саванны Африки, экология которых не изменена человеком.

Между Серенгети и потухшим вулканом Нгоронгоро мы задержимся в знаменитом ущелье Олдовай, где известный антрополог Лики открыл зинджантропа, предка человека, жившего миллион семьсот пятьдесят тысяч лет назад. Своими руками мы прикоснемся к ископаемым костям — остаткам пиршеств нашего почтенного предка. Ученые-натуралисты пригласят нас принять участие в страстных спорах и познакомят с гипотезой, которая связывает явления вулканизма в Африке с некоторыми тайнами происхождения человека. В период плейстоцена[2], который закончился приблизительно миллион лет назад, многочисленные действующие вулканы Восточной Африки, вызывавшие пожары, явились, видимо, причиной превращения лесов в саванны. Частые извержения, вероятно, закупоривали реки и создавали тем самым внутренние озера, берега которых явились прекрасной средой для развития человека. Лава оставила в почве элементы, способствовавшие гигантизму некоторых видов травоядных животных и росту самих приматов. Наконец, огонь, одно из необходимейших условий для жизни человека, также был даром вулканов эпохи плейстоцена.