Читать онлайн «Путеводная звезда. Том 2 (СИ)». Страница 57

- Одна, - прервал я Машу, уже зная что она хочет сказать.

- Одна?

- Одна.

- И как эти две константы можно объединить в одну?

- В одну фразу.

- Удиви меня.

- Тот, кто играет в престолы или побеждает, или умирает.

- Оу. Впрочем, я в тебе не сомневалась.

- Обращайся. Я просто кладезь мудрости минувших и грядущих поколений.

- Ты прав. Если у тебя есть дар, власть и влияние, явишься ты на войну, или нет, участие в ней стороной тебя не обойдет. Потому что наше с тобой поколение — это последнее поколение тех, кто имеет шанс стать властелинами мира. Тех, кто может вскочить на подножку стремительно поднимающегося в небо Олимпа. В перспективе это будет самая настоящая модель пантеона Древней Греции, когда война закончится. И неважно, будет ли эта война проходить по всему земному шару, испепелив миллиарды жизней и десятки государств, или ограничится лишь локальными схватками между группами претендующих на престол мира одаренных. Количество мест на Олимпе ограничено, и поэтому я вполне понимаю мотивы тех, кто принял решение стереть Хургаду с лица земли. Так что… спасибо, что ты пришел. Спасибо, что ты спросил. Да, я участвую.

- Отлично. Можешь организовать мне связь с Николаевым?

- А… ты с ним еще даже не разговаривал?

- Нет.

- Неожиданно. Я это ценю.

- Я знаю, - улыбнулся я.

Маша кивнула и в несколько быстрых шагов оказалась у мониторов. Пара движений, и изображение горящего небоскреба с широкого экрана пропала, а вместо него появилась иконка закрытого вызова сеанса видеосвязи.

- Доброй ночи, - приветствовал я навигатора и мастер-наставника.

- Доброе утро, - кивнул полковник. - Предполагаю, ты хочешь многое мне рассказать.

- Именно. Только у меня нет времени объяснять, нужно бежать и очень быстро. Подскажите, Император сейчас не в Крыму?

- Нет.

- Отлично. Вы можете быть в Ливадийском дворце примерно часов через восемь?

- Могу.

Взгляд Николаева и его спокойный тон обмануть не могли - полковник сейчас был в состоянии холодной ярости. Вчера он очень убедительно просил меня, давая разрешение на проведение акции, вести себя тише воды ниже травы. Но горящий небоскреб Некромикона в данное мной ему обещание определенно не укладывался.

- А кроме этого, было бы хорошо организовать возможность защитить Машу от физического уничтожения силами, боевыми возможностями сопоставимыми с экспедиционным корпусом армий стран Большой четверки.

- Что случилось? - заиграли на лице Николаева желваки.

После очередного моего запроса сохранять спокойствие ему удавалось определенно с трудом.

- Я только что передал Маше артефакт - блок сохранения личности, на котором находится сознание Бланки Рыбки, она же Линда Ружичка, она же Алиса Новак. Корпорация Некромикон пятнадцать лет назад нашла путь к техническому бессмертию и получила способ сохранения сознания обычных людей, так что Рыбка - не единственная. Но она точно единственная, кто согласилась с нами сотрудничать. И кроме ее личности, на блоке сохранения сознания находится информация о создателях технологии бессмертия.

После этих моих слов взгляд Николаева неуловимо поменялся. С новой информацией игра по мнению полковника определенно стоила свеч. Так что с подобными ставками я мог не только небоскреб Некромикона разносить.

- Понял, - кивнул Николаев. - Сделаю все возможное. Каким образом ты доберешься до Крыма?

- Безопасным. Очень долго объяснять. Расскажу по факту прибытия.

- Артур.

- Да.

- Озвученные тобой факты — это… не та информация, которая может оставаться между нами. Я буду вынужден сообщить об этом сам знаешь кому.

- Понял. Принял. Где мне лучше выйти во дворце, чтобы остаться незамеченным для широкой общественности и охрану не потревожить?

- Биллиардная, - после некоторого раздумья произнес Николаев.

- До встречи.

- Береги себя, - кивнул Николаев и взглядом показал мне отойти от экрана, дав возможность ему поговорить с Машей.

- Увидимся позже, - кивнул я корпоративной принцессе, и не дожидаясь ответа бросил кукри.

И вновь меня окутала привычная затхлая темнота мира отражения, грудь стиснула тупая тяжесть, а вдохнуть полной грудью не получилось.

«…!» - позвал я падшую женщину.

Восклицание не относилось ни к чему конкретному. Я таким образом просто оценил ситуацию, в которой оказался. Тонкий лед, по которому шел все последние месяцы, наконец не выдержал и проломился. Только вот это был тонкий лед на вершине огромного ледника, который сейчас гремящей массой извергается со склона горы - и в этом потоке мне нужно выжить.

Непростая, прямо скажем, задача.

С такими тяжелыми мыслями, в глубокой задумчивости я вышел на террасу, машинально перескочил через перила и спрыгнул вниз. После чего глухо охнул - все забываю об отсутствии способностей здесь. Так что после прыжка с высоты трех метров земля ощутимо ударила в подошвы. Поморщившись, я добежал до предупредительно отставленной пилотом лесенки и заскочил в кабину летающего танка, уже привычно накидывая ремни и надевая шлем. Двигатели загудели громче, линия горизонта качнулась, и темная земля начала отдаляться.

Светлый периметр базы Российского Императорского военно-воздушного флота в Латакии - откуда совсем недавно мы вместе с Николаевым и остальной командой вылетали на Кипр, в Фамагусту, я заметил издалека. База образца 2005 года была не такой большой, как она же в 2020 году, но форма огороженного периметра показалась мне знакомой.

Фонарей на базе было довольно много. Прожектора на многочисленных вышках, также гирлянды из фонарей на усиленном в отличие от настоящего мира заборе, но ни один из них сейчас не горел. Несмотря на это периметр базы все равно выделялся светлым пятном среди мрачного мира. И территория по периметру базы была словно высветлена из окружающей темноты.

Потому что здесь отражение истинного мира, застывшее, это важно, в моменте времени - вдруг понял я, вспоминая ощущения безмолвия, и недвижимый воздух везде, в любом месте этого темного мира. Время в этом месте когда-то замерло, и свет здесь, однажды включенный, из-за остановившегося мгновения оставляет след, который сразу не уходит. Рассеивается, может быть, но в течении очень долгого времени.

Во время нашего приземления на аэродроме стала заметна активная деятельность. Сконцентрировавшаяся вокруг нескольких десятков ощерившихся антеннами кунгов, составленных в стороне от капониров, словно боевой лагерь гуситов из повозок. На кунгах тоже было довольно много прожекторов, но горело лишь несколько.

Когда приземлились, из кабины самолета я даже не выбирался. Заправка производилась штампованными солдатами, которые все были в черных с синими вставками мундирах. И у всех, как и у пилотов, были непроглядно черные глаза.

Много времени на дозаправке не потеряли, и меньше чем через четверть часа уже продолжали полет. Пока по бокам медленно плыли мимо густые мглистые облака, а внизу темнела гористая земля, я размышлял о природе этого мира.

В первый раз, когда я сюда попал, меня отправляли… наобум, мягко говоря. По следу Саманты. Которая о природе теневого мира также совершенно не имела представления - иначе вела бы себя совершенно иначе, и не привлекла внимания одержимых.

Ко мне же в тот день привязали страховочный конец в виде кровных уз, и в буквальном смысле отправили в полет. Причем ударом, почти как ударом с ноги по футбольному мячу. Грубо, не очень красиво, но действенно; так, как клин клином вышибают или забивают шуруп молотком при отсутствии отвертки. И кстати из-за этого в первый раз в этом мире я оказался в истинном и телесном воплощении. Полученные раны, которые мне нанесла Саманта, после возвращения не зажили, в отличие от сегодняшнего дня.

Сейчас же я захожу в этот мир совершенно по-иному. Мое тело здесь - не более чем тень от меня настоящего; душа моя, мое истинное «я», сейчас заключено в клинке кукри, с которым я не расстаюсь. И именно с помощью него я пересекаю изнанку, границу истинного мира.