Читать онлайн «Неожиданная Россия. XX век (СИ)». Страница 34

По статистике Первой мировой войны прапорщик на передовой в среднем жил 10–15 дней до гибели или ранения. Из порядка 70 тысяч убитых и раненых в 1914-17 годах лиц командного состава русской армии 40 тысяч это именно прапорщики, на них приходится самый высокий процент боевых потерь среди офицеров и рядовых.

«Время для приведения себя в порядок и утренней молитвы…»

Школы прапорщиков комплектовались лицами с высшим и средним образованием, гражданскими чиновниками призывного возраста, студентами и вообще любыми гражданскими лицами имевшими образование хотя бы в объёме выше начального училища. Курс обучения составлял всего 3–4 месяца. Будущим самым младшим командирам действующей армии преподавали азы военной науки в соответствии с реальным опытом мировой войны: стрелковое дело, тактику, окопное дело, пулеметное дело, топографию, службу связи. Так же юнкера (именно это звание носили курсанты таких школ) изучали воинские уставы, основы армейского законоведения и административного права, проходили строевую и полевую подготовку.

Обычный распорядок дня в школе прапорщиков выглядел следующим образом:

в 6 утра подъём, подававшийся трубачом или горнистом;

с 6 до 7 утра «время для приведения себя в порядок, осмотра и утренней молитвы»;

в 7 часов «утренний чай»;

с 8 утра и до 12 дня классные занятия по расписанию;

в 12 часов завтрак;

с 12.30 до 16.30 строевые занятия по расписанию;

в 16.30 обед;

с 17 до 18.30 личное время юнкеров;

с 18.30 до 20.00 «приготовление заданий и прочитанных лекций к следующему дню»;

в 20.00 «вечерний чай»;

в 20.30 «вечерняя повестка и перекличка»;

в 21.00 «вечерняя зоря» и отбой.

По воскресеньям и во время православных праздников занятия не проводились, в эти дни юнкера из школ прапорщиков могли получить увольнение в город.

Уровень знаний обучавшихся в школах оценивался не по баллам, а по зачётной системе – «удовлетворительно» или «неудовлетворительно». Выпускные экзамены также не предусматривались. Общий вывод о профессиональной пригодности выпускников делали особые комиссии во главе с начальниками школ.

Окончившие школу прапорщиков «по 1-му разряду» получали право на этот низший офицерский чин. Выпускники «2-го разряда» направлялись в действующую армию в званиях, которые соответствуют нынешним сержантским, и чин прапорщика они получали уже на фронте после 3–4 месяцев успешной службы.

Неудовлетворительно окончившие школы прапорщиков относились к третьей категории выпускников. Они, как не соответствовавшие критериям офицерского звания, направлялись в войска для службы «нижними чинами» и не могли в дальнейшем поступать в военные учебные заведения.

С февраля 1916 года курсантов в школах прапорщиков переименовали из «обучающихся» в юнкеров, а в январе 1917 года для них ввели форму одежды военных училищ, до этого будущие прапорщики носили форму пехотных полков. Также по указу императора Николая II для выпускников школ прапорщиков были введены специальные нагрудные значки с целью их объединения «в одну общую семью и для установления наружной корпоративной связи».

Фактически этими мерами царское командование приравняло выпускников школ прапорщиков к юнкерам военных училищ. Однако, в отличие от кадровых офицеров, прапорщики, как «офицеры военного времени», имели право служебного роста только до звания капитана (ротмистра в кавалерии), то есть максимум могли дорасти до командира батальона, и по окончании войны при демобилизации армии подлежали увольнению из офицерского корпуса.

«Для успешного воинского воспитания интеллигентной молодёжи…»

В годы Первой мировой войны школы прапорщиков были открыты не только в пехоте, но и в других родах войск. Так, с июня 1915 года действовала Петроградская школа подготовки

прапорщиков инженерных войск, а в декабре того же года в Екатеринодаре открыли школу прапорщиков для казачьих войск. Срок обучения в казачьей школе прапорщиков составлял шесть месяцев, в школу зачислялись «природные казаки» из Кубанского, Терского, Донского, Оренбургского, Уральского, Забайкальского, Сибирского, Семиреченского и Уссурийского казачьих войск. В июня 1916 года заработала «школа подготовки прапорщиков для производства съёмочных работ при военно-топографическом училище» в Петрограде.

Особое место занимали военные «школы» в самом новом роду войск, возникшем только в XX веке – в авиации. Уже первый год боевых действий выявил проблему нехватки

лётного состава. Поэтому 12 ноября 1915 года военное руководство российской империи разрешило даже «частные школы авиации военного времени», в которых лётному ремеслу обучались офицеры и рядовые.

Всего в годы первой мировой войны в России действовало три частных военных школы: «Школа Всероссийского Императорского аэроклуба» в Петрограде, «Школа Московского общества воздухоплавания» в старой столице и так называемая «Школа авиации нового

времени», учреждённая при заводе аэропланов в Одессе.

Правда все авиационные школы царской России, и казённые и частные, были очень небольшими с количеством курсантов по несколько десятков человек. Поэтому российское правительство заключило соглашение с Англией и Францией о подготовке в этих странах лётчиков, где в годы войны прошли обучение около 250 человек. Количество же лётчиков подготовленных за годы первой мировой в России составило 453 человека.

Для сравнения в Германии за 1914-18 годы только убитыми потеряла на порядок больше лётчиков – 4878. Всего же за годы войны немцы подготовили около 20 тысяч человек лётного состава. Россия же, имея к 1914 году самый большой воздушный флот в мире, за годы войны резко отстала в деле развития ВВС от ведущих европейских держав.

Социально-экономическая отсталость России сказывалась на подготовке военных специалистов до конца войны. Например, во всех воюющих державах Западной Европы значительные пополнения младшего офицерского состава давало относительно многочисленное студенчество. Россия по количеству студентов на душу населения заметно уступала этим странам. Так в Германском «втором рейхе» в 1914 году при населении 68 миллионов было 139 тысяч студентов, в Российской империи, при население 178 миллионов, студентов насчитывалось 123 тысячи.

В ноябре 1914 года, когда немцы на Западе попытались решительным наступлением не допустить образование позиционного фронта, их атакующие дивизии во Фландрии почти на треть состояли из студентов колледжей и университетов Германии. В России число студентов на душу населения было в три раза меньшим, патриотический энтузиазм первых месяцев войны быстро схлынул и до начала 1916 года к обязательному призыву студентов не прибегали.

В связи с катастрофической нехваткой образованных кадров в армии, первый призыв студентов в России был проведён весною 1916 года. Под него попадали студенты-первокурсники, старше 20 лет. Царское командование предполагало из них достаточно быстро сделать офицеров. Для этого в тылах планировалось создать «Подготовительные учебные батальоны», в которых студенты в течении трёх месяцев проходили бы первоначальное солдатское обучение, после которого направлялись бы в школы прапорщиков.

Любопытно, что студенты рассматривались армейским командованием как привилегированный слой. Так в июле 1916 года Отдел по устройству и службе войск Генерального штаба отмечал: «Принимая во внимание, что в подготовительные батальоны будут попадать исключительно воспитанники высших учебных заведений, бoльшая часть коих вслед за сим будет назначена в военные училища и школы прапорщиков, полагаем, что было бы более удобным установить для этих молодых людей во время их пребывания в подготовительных батальонах обращение на Вы… Командиры этих батальонов должны обладать соответствующим тактом для успешного ведения дела воинского воспитания интеллигентной студенческой молодёжи, почему надлежащий выбор таковых представляется весьма затруднительным…»

Однако затруднительным оказался не только подбор педагогов-офицеров для рядовых из студентов, но и сам призыв учеников российских вузов. Из числа 3566 студентов Москвы и Петрограда, подлежащих призыву в марте 1916 года, явилось и оказалось годными к военной службе менее трети – всего 1050. Остальные уклонились под теми или иными предлогами разной степени законности.