Читать онлайн «Скиф-Эллин (СИ)». Страница 22

Хозяев дома я приказал запереть в конюшне, каждого в отдельном из пустующих стойл. Завтра у них начнется новая жизнь. Надеюсь, хозяева будут обращаться с ними так же, как они до сегодняшнего дня — со своими рабами.

— Сходи к Битюсу и расскажи ему про тайник, — приказал я Скилуру.

Бесс намек понял и вечером привел ко мне родственников своей наложницы. Они переночевали в кладовой, а утром были закрыты в тайном помещении. Удастся ли им выжить, когда, уходя, мы подожжем город — вопрос спорный, но теперь у Битюса чиста совесть перед своей пассией: сделал всё, что мог, для спасения ее родственников.

18

Македонская армия движется на зимние квартиры. Каждый день от нее отделяются отряды наемников и отправляются к себе домой. Я пока следую со своим отрядом с македонцами. Бессы живут севернее их, а я собираюсь перезимовать восточнее, в Амфиполисе, который сейчас был столицей Восточной Македонии. Этот город находился по пути из Центральной Македонии к проливу Дарданеллы, носящим ныне имя Геллеспонт, а я знал, что царь Александр скоро отправится на противоположный берег. Когда будет проходить мимо, присоединюсь к его армии. Оставаться в каком-нибудь крупном греческом городе было опасно. Все бунтовавшие греческие полисы, кроме спартанцев, которые не признают Александра гегемоном, покаялись перед ним. Особо ретивые, как аркадяне, даже приговорили к смерти тех, кто ратовал за отправку войск на помощь Фивам. На счастье аркадян, их отряд дойти не успел, поэтому были прощены. Но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что греки не простят царю Александру жестокое наказание Фив, что будут всячески гадить македонцам и их союзникам и уж запросто придумают, за что придраться к командиру отряда наемников, ежели такой окажется в зоне их поражения.

Всех уцелевших жителей Фив, около тридцати тысяч человек, как свободных, так и рабов, продали в рабство. Избежать этой участи смогли только жрецы, сторонники македонян и родственники покойного поэта Пиндара, которого я проходил в институте, но ничего не помню из его творчества. Пиндар сочинил в честь Александра Первого, одного из предков нынешнего Александра, который проходит под номером Три, энкомий — хвалебную песнь, которую исполняют во время праздничных шествий под аккомпанемент лир, форминг (родственниц лир) и авлосов (духовых инструментов с двумя трубками). Теперь родственники поэта пожинают плоды его таланта. За проданных фиванцев Александр Македонский получил четыреста сорок талантов (примерно одиннадцать с половиной тонн) серебра. Этого хватило, чтобы, так сказать, погасить частично задолженность по зарплате в армии. Никто не роптал по поводу недоплаты, потому что даже самый нерасторопный солдат хапанул в Фивах в несколько раз больше, чем был должен ему царь. Я и вовсе стал богачом. Даже подумывал, не заняться ли морской торговлей? Решил сходить в поход вместе с македонским царем, посмотреть, что сейчас творится в Азии, в тех местах, где я провел предыдущие две эпохи.

На подходе к македонской столице я отделился от армии и от бессов и поехал дальше на восток с одриссами, трибаллами, гетами и небольшим отрядом македонцев, получивших поместья в Восточной Македонии. Глядя на фракийцев, трудно было поверить, что всего пару месяцев назад они были врагами македонцев. Нет, конечно, они не воспылали любовью к своим многовековым врагам, но и ненависти не испытывали. Ничто так не сближает людей, как совместный раздел богатой добычи.

Город Амфиполис расположен на высоком холме на левом (восточном) берегу реки Стримонас, у кривой излучины, километрах в четырех от устья. Река впадает в залив, который сейчас называется Стримоникос и является частью Фракийского моря, как греки величают северную часть Эгейского моря. Сначала здесь было поселение фракийского племени эдоны. Затем афиняне построили крепость Эйон возле устья реки и потихоньку отжали у эдонов всю прилегающую местность вверх по течению, включая высокий холм у переправы, где и основали город, носивший сперва название Эннеагодой (Девять дорог), потому что здесь пересекалось несколько караванных путей. Город разросся, а Эйон зачах, превратившись в морской порт Амфиполиса. Двадцать два года назад город захватил македонский царь Филипп, после чего началась ползучая «македонизация»: Амфиполис вроде бы имеет автономию, но в нем расположен македонский гарнизон и проживает с каждым годом все больше македонцев и «омакедонившихся» греков, получивших здесь земельные наделы. Защищают его каменные стены высотой метров шесть, которые изгибаются вслед за контуром вершины холма, из-за чего угловых башен десятка два. Еще две башни высотой метров десять построены возле главных ворот, выходящих на северо-западе к паромной переправе через реку Стримонас. В восточной части города дополнительными стенами четырехметровой высоты окружен акрополь, в котором находится македонский гарнизон и монетный двор, где из золота, добываемого в горах неподалеку, чеканят те самые македонские статеры.

Меня впустили в город с оружием и обозом, не взяв пошлину, потому что ехал с отрядом местных гетайров. Страже коротко и грозно сказали, что я — командир конного отряда македонской армии, не подчиняющийся общим правилам, придуманным греками для варваров. Поселился в южной части Амфиполиса, в одном из «отростков», получившимся в результате изгибов городской стены. Чем дальше от главных ворот, тем ниже цены на жилье, не считая, конечно, центр города возле акрополя. За пять драхм в месяц снял дом из шести комнат, двух больших кладовых, конюшни на четыре стойла, кошары, курятника и винного погреба. Так дешево дом мне сдали потому, что весной в нем перемерла вся семья от какой-то заразной болезни. Я это узнал только через несколько дней и решил, что или уже болен, или дело не в доме, так что незачем переезжать.

Еще одним напрягом была соседняя улица, на которой располагались кузницы. С утра и до вечера там стучали молотки и молоты. Железо, как и другие металлы, поступало с соседних гор, где добывали и переплавляли руду. Сейчас железо делится на лаконийское — очень твердое, плохое в заточке, которое идет на напильники, сверла и прочие бытовые инструменты, в которых ценится прочность, лидийское — среднее, идет на изготовление мечей, кинжалов, наконечников копий и синопское, самое мягкое. Кузнецами были по большей части фракийцы. Македоняне и греки считали зазорным физический труд. Всё за них делали рабы, которых в городах было в несколько раз больше, чем свободных. Если свободный человек был беден и не имел рабов, то македонянин предпочитал стать воином, а грек — чиновником. В каждом городе было много общественной работы, за которую платили. Чиновник низшего ранга получал драхму в день, как рабочий низкой квалификации, а присяжный в суде и вовсе полдрахмы, но и «трудился» всего пару часов. Еда сейчас дешевая, особенно в небольших городах, как Амфиполис, так что на полдрахмы может не умереть с голода семья из нескольких человек. Когда нищая жизнь надоедала, грек нанимался на флот, гребцом на галеру, или уподоблялся македонянину, становясь гоплитом, потому что эта воинская специальность не требовала долгой тренировки, ей овладевали от силы за неделю.

Зиму я пережил тихо и спокойно. Время от времени вместе со Скилуром ездил на охоту, для чего прикупил двух гончих, кобеля и суку. Дичи пока много. Стоит отъехать от города километра на три — и стреляй на выбор. Добывал оленей, лосей, косуль, кабанов, так что с мясом проблем не было, даже продавал излишки. Вырученные деньги пошли на изготовление нового фургона. Сделал его длиннее и на более высоких колесах, чтобы не боялся ям и ухаб, и двуконным. Волы слишком медленно передвигаются и едят больше. Они хороши, когда надо перевозить тяжелый груз. На войне всякое может случиться, а на лошадях быстрее удирать. Тент сделали из просмоленной толстой ткани и закрепили его на толстых деревянных дугах, которым не страшны любой ветер и дождь.