Читать онлайн «Шесть дней Древнего мира». Страница 13

После просушки на солнце готовые листы попадают на стол к третьему мастеру. Он соединяет их в длинную полосу, накладывая конец одного на конец другого и склеивая их. В результате получается лента длиной от трех до шести метров. Некоторые же, предназначенные для особых целей, достигают длины тридцать — сорок метров.

Теперь писчий материал готов. Писец обычно пишет сначала на той стороне, где волокна идут горизонтально, а на обороте — лишь название документа. Орудием письма служит тонкая деревянная палочка, один конец которой пишущий разжевывал наподобие кисточки. Вместо чернил употребляют черную тушь, а заставки пишут красной краской (отсюда, между прочим, происходит и наш термин «с красной строки»). Полученную рукопись свертывают в свиток (папирус достаточно эластичен, легок и гибок) и так хранят. При чтении его держат в левой руке и постепенно раскручивают один конец, свертывая другой. Конечно, не случайно древние египтяне считают папирус даром богов.

Из этой мастерской, принадлежащей царю, мы переходим в другую. Сразу же нас встречают острые и пряные запахи. Здесь работают плотники и деревообделочники. Кроме местных пальм, тамариска, сикомор и акаций здесь лежат и стволы, привезенные издалека: могучие кедры с гор Ливана, сирийские сосны, тяжелое черное дерево из Нубии. Из этих материалов искусные ремесленники делают все: от священных ладей до кресел, балдахинов, сундуков и ларцев. Вот и сейчас рядом с мастерской, на специальном помосте, сооружается погребальная барка для Хуфу. Это большое судно с каютами достигает в длину сорока трех метров, а в ширину — почти шести метров. Оно плоскодонное, с узким днищем и состоит из 1234 частей. Отдельные доски поражают своей длиной — до двадцати двух метров, толщина бортовой обшивки — тринадцать-четырнадцать сантиметров. Ладья почти уже готова, не хватает только рулей и всех весел.

Дерево как материал высоко ценится в Древнем Египте, используется каждый, пусть небольшой, кусочек дерева. Эта старинная практика (страна всегда была бедна деревьями) вызвала к жизни то, что можно назвать деревянной мозаикой: часто различные породы соединяются вместе, образуя причудливые узоры. И строящаяся барка сооружена без единого металлического гвоздя, все части ее скреплены исключительно с помощью пазов, шипов, заклепок-замков в виде ласточкиного хвоста и шпонок. Доски днища соединены стяжками или сшивными связями при помощи прочных канатов.

Орудия у плотников и столяров достаточно просты: медные топоры, тесла и долота, деревянные и каменные молотки.

Эта ладья особая. В ней повезут тело фараона сперва по Нилу к долинному храму, где будет происходить бальзамирование, а затем она же доставит усопшего бога к месту упокоения, к пирамиде. Другие, предназначенные для загробных путешествий бога-царя к божествам севера, юга, востока и запада, уже готовы и покоятся в разобранном виде в специальных подземных помещениях — склепах из кирпича-сырца, сооруженных около строящейся пирамиды.

Продолжим осмотр царских и храмовых мастерских. Вот перёд нами ткацкая. Сюда поступают льняные волокна, привезенные из сельских местностей в качестве подати. Сначала материал осторожно растягивают между двумя палочками и получают тонкую нить, которую затем скручивают. Полученные нити, или ровницу, ссучивают с помощью веретена в одну нить пряжи, и исходный материал для ткачей готов. Эта сложная нить состоит из двух, а иногда и больше, до двенадцати, рядов волокон. Готовая пряжа поступает к ткачам; их горизонтальные станки примитивны, но какие чудесные ткани они выделывают! В соседнем помещении — складе — лежат готовые изделия. Здесь и большие свертки особо тонкого, почти, прозрачного полотна, так называемого виссона, высоко ценящегося в древнем мире, и грубая дешевая ткань, и длинные узкие полотнища — бинты, применяемые при бальзамировании. Одни материи одноцветны, но имеют в качестве оторочки бахрому, другие блистают яркими орнаментами.

В мастерской царит тишина, прерываемая лишь периодическим стуком ткацких челноков да монотонным жужжанием быстро вертящихся веретен. Иногда слышится кашель, мелкая въедливая пыль от волокон забивается в горло. Болезни горла и легких — обычная участь работающих в этих мастерских. Всюду расхаживают надсмотрщики с палками для наказания медлительных или допускающих брак. Бьют они обычно по голове.

Помимо ткацких мастерских есть канатные, парусные и циновочные, здесь также царствует папирус. Чуть подальше расположены кузницы и литейные, где выделываются самые разнообразные изделия и оружие из меди. Руководит ими важное лицо, носящее особый титул — Начальник литейщиков металла царского дворца. Вот двое рабочих раздувают огонь в горне при помощи длинных трубок, третий держит над ним кусок металла. Рядом два кузнеца обрабатывают тяжелыми каменными молотами большой слиток меди. Здесь и шумно, и чадно, недаром в одном из поучений, восхваляющих должность писца, говорится: «Я видел медника за его работой у топок его печи. Его пальцы были как кожа крокодила, и он пахнул хуже, чем рыбья икра»[8].

Небо, как всегда, безоблачно, солнце уже довольно высоко стоит над горизонтом. Нам надо поторопиться к дворцу Хемиуна, чтобы не пропустить его отправления к пирамиде. Поэтому прервем пока осмотр этой части города и поспешим к жилищу царского зодчего.

Оно выглядит как уменьшенная копия резиденции фараона. У ворот оживленная суета, кроме многочисленной свиты здесь собралось немало зевак. Есть и озабоченные просители, которые надеются подсунуть прошения одному из писцов сановника. Вот, наконец, появляется и Хемиун со своими знатными помощниками и подходит к пристани. Они размещаются в барке, остальные сопровождающие устремляются к своим лодкам, и небольшая флотилия отправляется в путь вниз по Нилу. Мы спешно идем через город. Сперва нас поражает отсутствие на улицах вьючных животных, но потом мы вспоминаем, что и лошади, и верблюды появятся в Египте только через тысячу с лишним лет. Как только мы минуем дворцы знати, расположенные около царской резиденции, все с большими участками, то попадаем на рынок. Здесь собралось довольно много народа, шумно. Продавцы, сидящие на земле, разложили перед собой товары и громкими голосами расхваливают их, зазывая покупателей. Предлагают зерно и хлеб, сладкие пирожки, разнообразные плоды и овощи, масло, свежую и сушеную рыбу, различные ремесленные изделия: обувь, бусы и другое. Торговля идет только меновая, так как в Египте того времени еще не существует металлической монеты.

За рынком идут кварталы, населенные ремесленниками, сейчас в них мало мужчин, почти все на работах. Видны только женщины, хлопочущие над приготовлением пищи, да кучки играющих детишек. Но вот перед нами вырастают высокие белые стены, давшие имя городу. Мы проскальзываем мимо многочисленной стражи, охраняющей ворота, и оказываемся вне столицы.