Читать онлайн «Тело йоги. Истоки современой постуральной практики». Страница 31

Можно ясно видеть, что еще до «медикализации» хатха-йоги как терапевтической гимнастики Кувалайананды и Йогендры (см. главу 6), предположение о том, что асаны были азиатской версией шведского лечебного движения, набирает очки.

Книгу Тейлора опубликовали Фаулер и Уэллс (Нью-Йорк), которые на протяжении первого десятилетия 20 века издали множество книг в мягкой обложке по йоге, «альтернативному» здоровью и Новой Мысли. В то же время гимнастика Линга занимала ту же нишу на книжном рынке, которая впоследствии заполнится йогой.

Другие примеры представления асан как лечебной гимнастики найти не трудно, Васу в своем переводе Гхеранда Самхиты (Gheranda Samhita) утверждает, что различные асаны в книге «являются гимнастическими упражнениями, полезными для общего состояния здоровья и душевного спокойствия», что является довольно стандартным способом ассимиляции поз хатхи в пост-лингианской модели физических и психических терапий.

Сходным образом ранний американский дилетант азиатской эзотерики Уильям Флэг описывает процедуру хатха-йоги – наули (выделение брюшных мышц) и уддийянабандху (диафрагмальный вакуум) как шведскую гимнастику. (Уильям Флэгг, 1898, « Йога или трансформации, сравнение различных религиозных догматов о душе и ее судьбе – в аккадской, индуистской, даосской, египетской, греческой, христианской, мусульманской, японской и других магиях (Flagg  1898, 169 -76)

Гимнастика Линга. Лейпциг, 1913

Гимнастика в лингианской и пост-лингианской парадигме представляет удобный и понятный способ объяснения функций и форм асан, позволяющий обойтись без сложной теории хатха-йоги. Вместо этого йогасаны были преобразованы (reconfigured) в древние формы лечебного движения с индивидуальным предписанием поз при конкретных заболеваниях.

В статье «Атлетические и гимнастические упражнения», опубликованной в издаваемом в Махараштре журнале физической культуры «Вьяям», утверждается, например, что ранние гимнастики («такие как асаны, т.е. особые положения телесных конечностей и другие»), «пришли в медицину, в целях противоядия печальному и вредоносному эффекту роскоши и лени, в частности, как противоядия от многих заболеваний, объявленных неизлечимыми с помощью обычных  лекарств». (Vyayam, 1927, 146)

Это широко распространенное понимание, что асаны «по сути, выполняют медицинскую и лечебную функцию», сместило эзотерические особенности хатха-йоги на второстепенную (но все же вспомогательную) позицию.

Хотя мой основной интерес связан здесь с физической культурой, мы также должны отметить тесные исторические связи постуральной йоги с современным Натуральным Лечением (натуропатией).

Интеграция асан в натуропатию, особенно в 1930-х и 1940-х, как показал Джозеф Альтер, была важным фактором секуляризации и демистификации йоги и имеет решающее значение, с точки зрения производства теорий, почему и как асаны приносят физиологическую пользу (Alter 2000, 2004a).

Норман Сьоман утверждает, что терапевтическая причинно-следственная связь с асанами является «поздним наложением на то, что изначально было только духовной дисциплиной» (Sjoman, 1996, 48) (3).

Хотя мы могли бы спросить Сьомана, что это вообще такое — «только духовное», здесь истинно то, что в двадцатом веке индивидуальные позы йоги явно ассоциируются с конкретными условиями лечения.

Скрупулезное и искусное развитие этой связи в 1920-х пионерами современной хатха-йоги Шри Йогиндрой и Свами  Кувалайанандой консолидировало раннее обобщенное принятие хатхи в качестве индийской терапевтической системы лечебного движения.

Один из первых учеников Кувалайананды вспоминает, как до встречи с Учителем йога была для него «медицинской и палатной гимнастикой, чистой и простой» (Muzumdar  1949 , v), показывая, что в двадцатых годах прошлого столетия это была единая стандартная парадигма всех практик йоги.

Двенадцатью годами ранее Музумдар фактически утверждал, что источник шведской гимнастики, в конечном счете, сама йога. Сходство между йогой и гимнастикой Линга, говорит он, может объясняться передачей знания из Индии в Европу тысячи лет назад. «Шведские упражнения не являются оригинальными», узнаем мы, но происходят из древних терапевтических методов индийской йоги (Muzumdar1937a, 816).

Когда в 1969 Мирча Элиаде протестует, что хатха йога «не является ни спортивным, ни гигиеническим совершенствованием» и что «невозможно и не следует путать ее с гимнастикой», он отвечает на то, что имело место еще в 1930-х, когда уравнение физиологических упражнений хатха-йоги и лечебной гимнастики становится стандартным (Eliade 1969, 228).

Привлекательность постуральной йоги в значительной мере обязана именно этой репутации – доступной индийской альтернативы системам Запада, которые доминировали в физическом воспитании Индии, начиная с последней трети девятнадцатого века.

Те самые авторы, которые синтезировали техники и теории современной гимнастики с хатха-йогой, тем не менее представляют западные гимнастики бедными в отношении «духовности» и «целостности». (Yogendra  1988 [1928] ; Sundaram  1989 ). Но если эти обвинения верны для гимнастической муштровки, стандартной в индийских школах на рубеже веков, они не отображают большей части современной физической культуры, которая изначально позиционировала себя как духовный поиск.

Это отрицательное сравнение сохраняется в учебниках по практической йоге на протяжении двадцатого века. В самой влиятельной из «сделай сам-книг» по йоге всех времен и народов, «Свет Йоги» Айенгара, мы читаем, например, что «асаны не просто гимнастические упражнения, они – позы» (Iyengar 1966, 10). А затем Айенгар переходит к изложению практики асан по существу в понятиях здоровья и фитнес-режима, сопоставимых с гимнастикой, но без необходимости покупки дорогостоящего оборудования. В сущности, месседж Айенгара не отличается от его предшественников из 1930-х. Даже когда они пытались доказать, что йога это не гимнастика, редко какой современный средний английский автор мог провести качественное различие между гимнастическим упражнением и асаной.

Расхожий посыл был таков, что асана является укорененной демократической формой индийской гимнастики, не нуждается в приспособлениях и существенно схожа по функциям и целям с западной физической культурой, однако может предложить намного больше и лучше.

Сандов и бодибилдинг

Термин «бодибилдинг» впервые ввел в 1881 году культурист YMCA Роберт Дж. Робертс (см. Brink  1916). Однако знанию о нем мы обязаны великому Евгению Сандову (1867-1925), начавшему всемирную революцию бодибилдинга путем множества демонстраций и лекций, которые он проводил с начала двадцатого века, а также его популярному журналу «Sandow’s Magazine of Physical Culture», впервые изданному в 1898 году.

Его рекомендации по вопросам здоровья и фитнеса сделали «физическую культуру» бытовым словосочетанием, домашней фразой. Сандов оставил неизгладимый след не только в европейских и американских режимах упражнений, но и в Индии, где встретил громадный энтузиазм у множества последователей зарождающегося физкультурного движения (Segel  1998 , 206). Ко времени своей поездки на Ближний Восток Сандов уже был героем индийской культуры, и успешное турне по субконтиненту послужило для дальнейшего распространения его системы (Budd  1997). Многие популярные авторы физической культуры следующих десятилетий (например, Рамамурти, 1923; Гхош, 1925; Гупта, 1925), вспоминали об этом туре как об определяющем моменте в истории физической культуры своих соотечественников и в собственной истории. Бодибилдинг, благодаря влиянию Сандова и других, таких как американский культурист Бернар Макфадден, пользуtтся в Индии на рубеже веков беспрецедентной популярностью.

Сочетая доморощенные практики здоровья с фитнес-режимами, он сыграл важную роль в возрождении «укорененных» упражнений, из которых и произойдет современная постуральная йога. Мы должны вспомнить здесь «еретическое» утверждение Джозефа Альтера, которое он, правда, не развил, что скорее Сандов, а не Вивекананда и Ауробиндо, оказал наибольшее влияние  на формирование популярной современной йоги (Alter, 2004a, 28)