Читать онлайн «Письма с Соломоновых островов». Страница 5

— Там вдали — Малаита! Отсюда пока видна лишь цепь холмов высотой не более четырехсот метров. Но через полчаса мы увидим пальмовые леса, а через час приблизимся к каналу Марамасике. Извините, мне нужно вернуться в рулевую рубку…

После его ухода я оперлась на перила и стала смотреть на пролетавших птиц, на все отчетливее вырисовывавшиеся перед нами очертания суши и, наконец, на взмывших у носа катера летучих рыб, за которыми охотились сотни разных птиц и даже крупных рыб. Затем появился Анджей и стал рядом со мною, также опираясь на перила. Он что-то сказал, но мое внимание всецело поглотили слепка покачивавшиеся на волнах рыбачьи лодки и сидящие в них бронзовые люди, среди которых мне предстояло жить.

Приближался остров Малаита, и веявший с берега легкий ветерок доносил до нас аромат вечнозеленых лесов, сплошной стеной подступавших к самому морю. Вскоре я могла разглядеть отдельные пальмы и даже светло-коричневые домики островитян, а также группу людей, стоявших на прибрежных камнях и внимательно наблюдавших за нами. Ловко проскользнув мимо коралловых рифов, наш катер подошел так близко к берегу, что почти коснулся острых скал, а затем оказался в Суу-Родо, или у входа в канал, отделяющий остров Малаита от Марамасике. Мне страшно хотелось проплыть по каналу до самого устья, однако катер взял вправо, и через десять-пятнадцать минут мы стали на рейде у селения Афио. От берега отчалила большая лодка с тремя гребцами. Когда она подошла к катеру, капитан ловко перебрался в лодку по штормтрапу и тотчас же поплыл в селение.

Вокруг нас скопилось больше десятка лодок, больших и малых. Мне показалось странным, что в лодках, которыми управляли мужчины, не было женщин, хотя свыше десятка девушек, смеясь, плескались в воде невдалеке от нас. На них были лишь короткие юбочки, в их ушах или, вернее, в ушных раковинах сверкали кусочки раковин тридакны, а плечи украшали тонкие браслеты из ракушек или искусно сплетенных трав. Плавали они, как рыбы. Ныряли и кувыркались в воде с такой ловкостью и грацией, что можно было принять их за сирен.

Мужчины отличались большей частью высоким ростом и хорошим телосложением, чертами лица они напоминали армян или персов. Некоторые были в брюках и рубашках, но одежда большинства состояла из узких набедренных повязок. На широкой бронзовой груди мужчин выделялись большие полированные щиты из перламутровых раковин, подвешенные шнурком к шее. Они были похожи на пластинки с изображением герба, которые некогда носили рыцари. Предплечья украшали большие браслеты из тридакны, а тяжелые серьги оттягивали ушные раковины чуть ли не до ключиц. Я обратила внимание на одного пожилого щеголя, в уши которого были воткнуты красные конусообразные раковины, а в носовой перегородке торчало красивое колечко из какого-то странного материала.

На лицах некоторых молодых людей запечатлелись следы войны. Один из них был явно негроидного типа: широкий, плоский нос и толстые губы; кожа у другого оказалась значительно светлее, чем у его товарищей; белокурые волосы и (явно европейские черты лица выдавали его происхождение. Правда, я несколько удивилась, заметив у большинства мужчин и женщин превосходные и очень пышные… рыжие шевелюры, которым несомненно позавидовала бы не одна из наших женщин, крашенных в рыжий (цвет. Как объяснил мне отец, многие меланезийцы пудрят волосы порошком из толченых раковин, окрашивая их в рыжеватые тона. Но поступают они так отнюдь не ради моды, а просто для истребления докучливых насекомых. Я заметила также двух девушек и одного юношу со столь отчетливыми монголоидными чертами, что не было никаких сомнении насчет японского происхождения их отцов.

Члены экипажа «Элис» оживленно и шутливо беседовали с плескавшимися в воде девушками, одновременно рьяно торгуясь с мужчинами, предлагавшими огромных усатых лангуст, отвратительных сепий[9] и даже черепах-великанов, а также плоды папайи, кокосовые и арековые орехи и много других продуктов, названий и вкуса которых я не знаю. Отец разговорился с пожилыми меланезийцами и даже купил у них два очень тяжелых браслета из тридакны и нанизанные на нитку, отлично отшлифованные, тоненькие пластинки из раковин, которые подарил мне. Анджей тем временем любезничал с какой-то очень красивой девушкой.

Сразу же после возвращения капитана мы снова вышли в море, напутствуемые громкими криками островитян. Грохот поднимаемого якоря распугал сидевших на прибрежных деревьях пестрых попугаев, которые загалдели, выражая тем самым свое недовольство. А большие черные птицы — рогоклювы, перелетавшие с дерева на дерево, старались поразить нас своим лающим гомоном. Резвые и ловкие белоголовые, бронзовые ястребы и огромные соколы, с отливающими чернью крыльями и белесой грудью, с поразительной скоростью пролетали или кружили над «Элис», наводя ужас на мелких морских птиц. Высоко на фоне голубого неба виднелось несколько королевских орлов, величаво паривших на просторе. В лучах солнца их подбрюшины сверкали ослепительной белизной.

На протяжении двадцати восьми миль, отделявших нас от острова Улава, катер непрерывно сопровождали самые разнообразные птицы. Крича и каркая без устали, они целыми стайками набрасывались на косяки мелких рыбешек или рачков, чуть ли не из горла выдирая друг у друга добычу, то отлетая прочь, то вновь появляясь.

В полдень мы обогнули скалистые берега Марамасике, а затем взяли курс на восток. Вскоре я заметила вдали темные очертания суши, которая все увеличивалась в размерах, и вот уже стали видны сперва лесистые горы, а затем и темно-зеленые рощи кокосовых пальм. Спустя полчаса мы подошли к протянувшемуся на одну милю мысу Нгоронгоро на северной оконечности острова, и катер бросил якорь в порту близ одноименного селения. Итак, мы на острове Улаве!

Крепко целую тебя.

Твоя Анна

P. S. Следующее письмо постараюсь отправить вскоре. А.

Моя дорогая Ева!

Мы высадились на острове Улава, но не в Нгоронгоро, а в единственной доступной для «Элис» гавани Суу Моли, называемой попросту Моли. Это жалкая, маленькая гавань, но в ней находятся склады копры и несколько одноэтажных зданий, в которых разместились управление гавани, полиция и почтовая контора. Тут же, рядом, в высоко расположенной роще арековых пальм находится селение, в котором привлекают к себе внимание каменные здания миссий и довольно большая англиканская церковь. Немного поодаль среди зелени видны домики островитян и садовые участки, где выращивают папайю и бананы. За селением расположились плантации ямса и таро.